Клуб непобежденных - Лиза Гарднер

Гриффин был хорошим детективом. Умным, смекалистым. Хитрым и практичным. Упрямым и настойчивым. Порой безжалостным. Иногда с чудинкой. Эта закваска была у него в крови. Дед Гриффина, тертый, видавший виды нью-йоркский коп, потерял здоровье на этой работе. Отец был шерифом в Северном Кенсингтоне. Двое его братьев сейчас служили судебными приставами штата. Когда несколько лет назад, на туристическом маршруте в Нью-Гемпшире, Гриффин познакомился с Сильвией, впервые заглянул в ее глаза и, как удар молнии, ощутил ее улыбку, он сразу же — прежде чем представиться и даже поздороваться — выпалил, запинаясь: «Я коп». К счастью для него, Синди поняла.

Гриффин был хорошим сыщиком. Сослуживцы любили с ним работать. Средствам массовой информации нравилось следить за его карьерой. Он был приглашен в эфир телепрограммы Дэйва Леттермана[9], когда полиция штата Род-Айленд завоевала общенациональную награду за лучшую униформу. Гриффин возглавлял полицейскую операцию, в результате которой была прекращена деятельность крупной банды, занимавшейся угоном автомобилей, — о чем прокричал с обложки «Провиденс джорнал». Гриффина даже назначили в специальную комиссию при губернаторе, занимавшуюся вопросами поддержания порядка и безопасности в жилых районах; возможно, потому, что с тех пор, как он с важным видом расхаживал в съемочном павильоне у Леттермана, маленькие пожилые леди всегда справлялись о нем и вызывали только его. «Синеглазый полицейский» — именно так окрестил Гриффина «Провиденс джорнал», и его коллеги-детективы явно превратили это в слоган на майке.

Два с половиной года назад в Уэйкфилде стали бесследно исчезать дети. Когда пропал уже третий ребенок и ясно обрисовался образ действий объявившегося здесь пожирателя детей, ни у кого не возникло сомнения, что именно Гриффин должен возглавить расследование. Он помнит, как был взволнован, выходя с того совещания. Он помнит тогдашнее бурление адреналина в жилах, охотничью гибкость изготовившихся мускулов, терпкое, пьянящее чувство, возникающее у него всякий раз, как вновь начиналась погоня.

За два дня до этого Синди отправилась на плановое медицинское обследование. Полугодом раньше дела обстояли между плохим и очень плохим. А одиннадцатью месяцами раньше Гриффин впервые узнал, как выглядит черная бездна отчаяния.

Для официального протокола, забегая вперед, следует отметить: он все-таки поймал того сукина сына... Так, для сведения, справедливости ради...

На развилке шоссе номер шесть Гриффин свернул влево, взяв курс на север. Теперь он находился в пяти минутах езды от штаб-квартиры управления полиции штата. Гриффин вел машину вдоль гигантского водохранилища, и направо глазам открывалось широкое водное пространство, а налево — весело круглящиеся зеленые холмы. Скоро навстречу начнут попадаться любители бега трусцой, совершающие утреннюю пробежку. Потом пойдет комплекс зданий, относящихся к полицейским структурам штата. Первым делом — плоское, уродливое коричневое строение, образца шестидесятых годов, в котором располагается служба поддержки следствия. Затем на заднем плане появится огромная серая, похожая на сарай постройка, дающая представление о том, какой вид имела когда-то вся соответствующая недвижимость. И наконец — здание самой штаб-квартиры, красивый старый полудворец белого цвета, с изящной резной лестницей и широкими окнами-эркерами, из которых открывалась еще более широкая панорама холмов. Новички называли его Белым домом, то есть местом, где заседали важные персоны.

Вот черт! Оказывается, он скучал по всему этому. Проклятие!

— Добро пожаловать, Гриффин, — скажут они.

— Спасибо, — ответит он.

— Как себя чувствуете? — спросят они.

И он ответит...

Слева, по узкой дорожке, с противным ревом промчался мимо синий полицейский «форд-таурус», посверкивая красными мигалками. За ним, тоже визжа сиренами, проследовали еще две машины, уже без полицейской раскраски. Что за черт?

Гриффин свернул к стоянке машин полицейского управления в тот момент, когда из здания службы поддержки высыпали детективы и наперегонки помчались за своим боевым оружием. Он узнал двоих парней из отдела идентификации: Джека Каппелли и Джека Нидема, иначе называемых Джек-и-Джек; они забирались в большой серый вэн, оснащенный всем необходимым для проведения криминологической экспертизы на месте преступления. Усевшись и врубив габаритные огни, они пулей вылетели со стоянки — только их и видели.

Гриффин подъехал к зданию службы поддержки. Не успел он заглушить мотор, как в стекло ему уже барабанила лейтенант Марси Морелли из отдела расследования особо тяжких преступлений.

— Лейтенант! — Гриффин вскинул было руку, отдавая честь, но Морелли оборвала его:

— Только что звонили из городской полиции и доложили о снайпере и о крупном взрыве возле судебного комплекса. Технические эксперты и начальник пожарной охраны штата берут на себя взрыв. Наша задача — разобраться с убийством. На это брошены все подразделения.

— Убийство у здания суда? — Брови Гриффина изумленно взлетели вверх. Неужто такое возможно?

— Вы ведь следили за делом Комо? Похоже, кому-то не хватило терпения дождаться начала процесса. Хуже того, представители СМИ уже давно там, они фиксировали все как до, так и после. А что, если часов в одиннадцать уже появится фильм? Как вам такое?

— Кто-то там, в небесной канцелярии, настроен против вас, лейтенант.

— Не время для шуток. Видите ли, что бы там сейчас ни произошло, мы понимаем: это будет крупное дело. Я уже запросила у начальника следственного отдела дополнительные ресурсы. Кроме того, хочу, чтобы все детективы из отдела особо тяжких преступлений отправились туда как можно скорее. Патрульные полицейские займутся поиском свидетелей, но нужно, чтобы вы, ребята, взяли на себя первоначальные опросы. Выясните, когда, где, почему и как. Передайте это по радиосвязи каждому патрульному полицейскому в тамошней округе. Так, чтобы те хорошенько прочесали все в поисках снайпера и, черт подери, как можно скорее схватили этого типа. Ну да вы сами знаете, как это делается, не мне вам объяснять. — Морелли умолкла, чтобы перевести дух. Но тут глаза ее сощурились, потому что она впервые по-настоящему разглядела сидящего в машине человека. — Господи, Гриффин, а я-то думала, вы проводили время за рыбалкой или чем-то подобным.

— Ну да, в общем. И еще немного — за поднятием тяжестей. — Он скромно пожал плечами.

— Н-да.

— Ну и бегал немного.

— Н-да.

— Ну ладно, еще бокс.

Лейтенант взирала на него широко раскрытыми от изумления глазами. Последний год своего полуторагодового лечебного отпуска Гриффин овладевал искусством психологической сублимации. Иными словами — преобразовал непродуктивное состояние нервного стресса в полезный продукт. Он сильно преуспел в этом. Гриффин мог пробежать десять миль, преодолевая каждую за пять минут. Мог боксировать по шестнадцать раундов. Мог выжать «вольво».

Его тело было в отличной форме. Лицо, правда, еще сохраняло излишнюю жесткость и суровость — лицо человека, скверно спящего по ночам. Однако физически... С физической точки зрения худой, жилистый Гриффин являл собой превосходно действующую машину.

Лейтенант выпрямилась.

— Ну что ж, — бодро произнесла она. — Босс уже в пути. Так что приступайте к делу, сержант. И помните: на нас нацелены всего какие-нибудь сто камер, фиксирующие каждый наш шаг.

Лейтенант Морелли бегом припустила дальше. Гриффин еще секунду посидел неподвижно, в некотором оцепенении. «Мой уровень возбудимости в пределах нормы», — тупо подумал он. — А, да что там! Вернулся — так давай работай! — Гриффин щелкнул, включая габариты, и присоединяясь к своим коллегам-офицерам, ревя мотором, устремился в сторону Провиденса.

Глава 3

Джиллиан

Она едет на машине навестить сестру. Задержалась на работе, опаздывает на час, и вот теперь гонит вовсю. Движение на улицах, конечно, ужасно, проехать невозможно. Вот еще одна авария на 195-м шоссе — разве хоть раз обходится без аварии? Джиллиан размышляет о тех вещах, которые ей предстоит сделать, — они ждут своей очереди. Анализ притока наличности за первое полугодие. Перспективная оценка притока наличности на следующее полугодие. Подборка газетных материалов из архива для Роджера. Пробные оттиски для Клер.

Сегодня ей на работу позвонила Топпи и сказала, что Либби в последнее время неважно себя чувствует. Попросила не задерживаться слишком надолго.

Джиллиан ведет машину, направляясь к дому сестры, но голова у нее забита другими вещами. Она не испытывает радостного предвкушения от того, что ей предстоит обедать вместе с Триш. Просто обед этот — еще один пункт в длинном перечне необходимых дел, и где-то в глубине души это вызывает у нее тоскливое ощущение неправильности, смутное чувство вины. Она утратила перспективу. По ее недосмотру жизнь каким-то образом утекает между пальцев. Впрочем, остальная часть ее сознания слишком занята, чтобы переживать из-за этого.