Больной, вернитесь! - Алекса Григ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ага, наслышан. Отец в красках пересказывал результаты своего общения с Полиной.
— Да, — тут же сник Денис. — Эта мелочь… Она… Сущий дьяволёнок и моё наказание.
— Ты справишься обязательно, не переживай. Она тебя по-своему любит. Где-то в глубине юной души.
— Ага, как же, — фыркнул брат. — Давай о деле.
— Когда я ем, я глух и нем, — не согласился я. — А потом ещё умываюсь и одеваюсь. Поговорим в машине.
— Ага, в моей! — рыкнул брат, но “правила ведения беседы” принял.
Мы были знакомы… да вот тридцать лет с хвостиком. Знали друг друга как облупленные. Сколько бы Денис не паясничал, обмануть меня не вышло бы всё равно.
— Что случилось? — спросил я, садясь в машину.
Какой же кайф, когда за рулём не ты. Можно расслабиться, почитать документы. Да, даже позволить себе вздремнуть, если поездка дальняя.
— Проблема с поставщиками. Они встали в позу. Требуют на встречу тебя и никого больше, — ответил брат.
— Оригинально. А причина?
— Не объясняют.
— Ладно, разберёмся, не переживай, — ответил я брату. — Ещё есть что-то, чего я не знаю, а должен?
— Ну-у-у… Тут такое дело. Я подумываю выйти из семейного бизнеса.
— Совсем обалдел что ли?! Как тебе такое вообще на ум прийти могло? — я полностью повернулся лицом к брату, чтобы лучше видеть его эмоции.
Не шутит.
— Денис, не пори горячку. Что случилось?
— Понимаешь, я тут подумал… Если бы не Влада, то всё равно меня бы сняли с должности. Так смысл за неё держаться? Найдёте того, кто будет “на месте” сидеть на этом месте. Уж прости за каламбур, — ответил брат.
По желвакам, слегка выпирающим на челюсти, я понял, что решение далось ему не так легко, как он это сейчас мне тут пытается описать.
— Нет, мой хороший. До лета ты сидишь на своём месте. Если решил точно и бесповоротно, то за это время я постараюсь присмотреть тебе замену. А пока что работаем в старом режиме. Кстати, отец в курсе?
— Ты что? — округлил он глаза. — Разве я похож на самоубийцу? Я решил начать с меньшего из двух зол.
— Хм, приятно. Значит я недозлодей? — поиграл бровями, а потом не выдержал и рассмеялся. — Братишка, у тебя уже семья, а ты всё боишься мнения родителей. Пора уже оторваться от маминой юбки, не находишь?
— Я пытаюсь. Просто так, как ты, не могу. У тебя стальные… нервы.
Мы переглянулись и рассмеялись уже вместе. Дальше дорога проходила в атмосфере непринуждённой болтовни.
Совещание прошло плодотворно. К сожалению, мне действительно пришлось спешно собираться на встречу с поставщиками. Требование выставлено было практически в ультимативной форме. Выезжать пришлось прямо из офиса. Прихватил смену белья — хранилась в кабинете вот для таких форс-мажоров, — необходимые документы и отправился в дорогу.
Единственным приятным бонусом оказалась машина с водителем. Акционеры настояли. А если вспомнить, что моё личное авто осталось припарковано у подъезда в спальном районе, то это просто нереальная удача.
Время уже подходило к девяти вечера, когда мы выехали на федеральную трассу.
— Роман Витальевич, вы не беспокойтесь, довезу в лучшем виде. Часам к двум ночи будем на месте. Илона уже забронировала для вас номер в гостинице. Отдохнёте, а утром, свеженький как огурчик, отправитесь по своим делам.
— Спасибо, — устало вздохнул я.
— Вам бы поспать, — сочувственно покачал головой мой личный водитель. — Вы не беспокойтесь, я справлюсь. Мне не впервой.
Немного подумав, я согласился с доводами мужчины и ближе к половине десятого уже уснул. Мне снились ярко-голубые глаза. Такие добрые и нежные. Затем из темноты, что окружала меня, стали проступать черты женского лица. Совсем ещё юная, чуть за двадцать, девушка смотрела невероятно грустно. Хотелось сделать что угодно, но добиться улыбки на серьёзном лице.
Этот сон преследовал меня уже не первый месяц с завидной периодичностью. Каждый раз девушка смотрела на меня своими голубыми омутами, а потом просто исчезала. Никогда бы не поверил, что взрослому мужчине может сниться такое.
Я проснулся от яркой вспышки и удара. Боль прострелила левую ногу.
— Матвеич, что… — и наступила темнота.
Глава 6
Роман Витальевич Ворожбин
Темнота.
Я стоял в центре тусклого круга. Будто на меня светил старинный фонарь, отбрасывая причудливые тени, но плохо освещая то место, где я находился. Вокруг были здания, незнакомые, древние. Как будто я попал в центр города позапрошлого столетия. Около меня сновали какие-то серые тени, в которых и людей-то определить было сложно.
Вдруг мимо пробежала девушка, такая лёгкая и неуловимо родная. От неё исходило яркое сияние, а за плечами были сложены два белоснежных крыла. Ангел завернул за угол и пропал.
Мне надо туда, за ней, к ней. Я хочу! Но сдвинуться с места не выходило. Ноги будто примёрзли к земле. Ни шага не могу ступить. И голоса какие-то странные. Они меня беспокоят, зовут. Откликнуться — значит потерять возможность отправиться вслед за ангелом. А я не хочу. Мне надо туда, за угол, к ней.
Гул голосов всё нарастает, становится громче. Вот он уже грохочет в моих ушах неистовым прибоем штормового моря, требуя ответить.
Город исчез, а вместе с ним и ангел, к которому так стремилось всё моё существо. Вот незадача.
Уиу-уиу-уиу!
Вой, высокий, противный, металлический и периодический. Какой ужас! Моя голова сейчас расколется на куски от этого звука. Приглушите его, умоляю, кто-нибудь. Не выдержал и застонал.
— Он приходит в себя! — послышался чей-то явно радостный, но совершенно мне не знакомый мужской голос. — Ты, брат, потерпи. Эка вас угораздило.
Знать бы ещё, кто эти “мы”, почему нас “угораздило” и как заткнуть мерзкий вой, который бил по ушам и нервам, становясь то громче, то тише.
Я попытался открыть глаза и тут же пожалел об этом. Яркие вспышки красного и синего цвета. Это что за адова светомузыка?! Куда я попал? В том тихом городе, где живёт светлый ангел, было значительно лучше. Верните меня назад.
— Тише, парень, не шевелись, — опять этот голос.
А я ведь даже голову повернуть не могу. Тошнит, перед глазами сразу же начинает всё плыть. Что со мной произошло? Вряд ли что-то хорошее. Так, попробуем начать с более простых вопросов. Кто я? Ворожбин Роман Витальевич. Так, уже хорошо, имя своё я помню. Что ещё? Мне тридцать четыре года. Прекрасно. У меня есть брат
