Лепестинья. Род - Лариса Лозина-Макаренко

Демид посмотрел на меня. Не мог понять моей радости. Может подумал, что я тронулась умом. Мы открыли малюсенькую дверцу и зашли в землянку. Конечно, временное запустение наложило на жилье уныния. Но все, что можно исправить, обязательно исправим. Любовь и Вера нам в помощь.

В этот момент я почувствовала, как в середине живота собирается комочек. О Боже! Только женщина, познавшая счастье материнства, знает, что это означает. Со всеми заботами и тревогами я совсем не думала о том, что со мной происходит. Недомогания и тошнота связывались с дорогой и волнениями. Господи, во мне сейчас еще одно дитя, которое зачато на моей Родине. Радость, страх, беспокойство. Все чувства мгновенно пролетели в моей голове. Что скажет Демид. Сказать ему сейчас или позже. Но ему уже ни чего не нужно было говорить. Он внимательно меня разглядывал и улыбался. Да что ж такое. Ни чего от него не скрыть. Разве так бывает? А дальше слезы. Вот так всегда. Плачем и от радости, и от горести.

Люблю гулять по лесу. Рассматривать деревья. Попробуйте найти в лесу два совершенно одинаковых дерева. Вряд ли получится. Аналогия с людьми. Мы все абсолютно разные. Деревья, как люди. Кто-то расположился вальготно на поляне. Другие деревья срослись в одно целое и теперь неразлучны на весь свой век. А кого-то сломала непогода. Так можно сказать и про людей.

А может люди, как деревья. Даже внешне человека можно сравнить с каким-либо деревом, кустарником. Стройная, как березка. Колючий, не подойти к нему. Сильный, как дуб. Согнулась, как ива. Обовьет лозой, не вырваться из таких объятий. Может быть, и вам кого-то напомнят эти образы.

Но человек, в отличие от дерева, может сдвинуться с места. Просто обязан. Изначально у нас есть все для этого. Не возможно полноценно прожить жизнь, сидя на одном месте. Ведь мы не дерево.

Прошло три года со дня нашего переселения в Сибирь. Каждый день похож на предыдущий. Только времена года меняются. Все можно обозначить одним словом. Выживание. А может это просто и есть Жизнь.

Первый год был особенно сложным. Непривычные для нас климатические условия. Здесь в Сибири погода непостоянна. Продолжительные зимние холода. Весенние и осенние ранние заморозки. Прошлым летом сильная засуха. Переселенцы пострадали больше других. Многие разорились и возвратились в родные места.

Весна, природа просыпается. Все готовятся к весеннему севу. Весна в этом году выдалась очень дождливая. В совхозе все силы направлены на посевную кампанию. Демид на работе пропадает день и ночь. Я дома по хозяйству. Детки помогают мне как могут. Анютке уже шесть лет. Смотрит за младшеньким Федором, в огороде помощница. Федору уже три годика исполнилось, как губка все схватывает. Хвостиком за Демидом ходит, когда тот дома. Учится всем мужским делам быстро. Уже в огороде пытается копать, к печке все время тянет его. Все пытается щепку туда засунуть. Глаз да глаз за ним. Нужно не пропустить момент, пока у березы почки не набухнут. Анюта с деревенскими детками бегают в лес, собирают почки березовые. Как насобирают побольше я их по бутылочкам разложу и водкой залью. Лекарство от любых ран. Дезинфицирует, заживляет.

Пришел Демид уже за темно. Уставший, но такой сильный и родной. Детки уже спят. В нашей земляночке свет от лампады и свеча возле иконы в красном углу. Так уютно. Люблю такие моменты. Я быстро накрыла на стол покушать. Благо печурка сохраняет тепло и все еще было теплым. Как же я люблю смотреть, как Демид кушает. Какой же он красивый у меня. Всегда нахваливает мою еду. Удивляется, что даже просто отварной картофель у меня такой вкусный. Так ведь с любовью все для него и детей делаю.

Говорит от дождей земля так раскисла, что трактора с сеялками по полям не идут. Собирали совет, как быть. Посевную нельзя сорвать. Старожилы посоветовали сеять дедовским способом, вручную. Решили так и сделать. Теперь все и стар и мал будут на полях, пока не стемнеет. Демид же с другими работниками на телегах будут семена подвозить к полям. Учет семян очень строгий, не дай Бог украдет кто, в лагерь можно загреметь.

Нам тоже выдали семена, сколько положено на члена семьи, для посадки на своем нарезе земли. Демид сказал, как только выдастся возможность, поедим всей семьей сеять. Весной каждый день год кормит.

Демид на работе на хорошем счету. Исполнительный, на все руки мастер. Не стесняется и совета спросить у знающих людей. Многие переселенцы, как оказалось, совсем не умеют хозяйствовать на сибирских землях. Как говорят «сибирский крестьянин десятину сеет, а две, либо больше, у него должно быть в залеже». Вот и у нас не весь земельный участок засеивается, земля должна отдыхать, чтобы быть более плодородной. Нам Петрович в первый год подсказал так сделать, хотя соблазн засеять все был велик. Спасибо Петровичу, он же посоветовал нам дополнительно распахать целину. В таком случае освобождают от сельскохозяйственного налога на три года.

И еще у нас радостное событие. Подошла наша очередь и от совхоза нам дали телку стельную. Вот и моя мечта о своей коровушке сбывается. Конечно, еще нужно дождаться, когда она отелится, дай Бог все благополучно. Не нужно будет покупать молоко. Будет все свое. А сколько из молока можно всего получить. Это же просто сказка. И сливки, и сметана, и творожок. Телку Зорькой назвали. Цветом черненькая вся, а морда и лоб белые. До чего же она ладненькая. Но с гонором, что не по нраву так и боднет. А если к ней с морковью подойдешь, так оближет тебя всю в благодарность.

Вечером Федор с Анютой притащили щенка. Возле пруда увидели, как женщина какая-то кинула мешок в воду и ушла. Они его вытащили, а там три щенка. Вот один еще живой был. Анюта ревет навзрыд, Федор голову опустил, слезы прячет. Просят дома оставить. Я посмотрела, а он совсем слепой, от роду несколько дней, его же молоком материнским кормить нужно. Сказала, спрошу у отца, что скажет. Положили в тряпку возле печурки, чтобы теплее ему было. Думаю помрет к утру. Демиду рассказала про все это. Он говорит, раз к нам попал щенок, нужно его выходить. Взяли его посмотреть, а он так слабенько пискнул и ротик открывает, будто сосет. Ну вот что с ним делать. Согрела молока, скрутила тряпку в маленький жгутик, будто сосок. Намочила в молоке и ему в ротик запихала. До чего же жить ему хочется, схватил тряпку, сосет. Демид уже похрапывает, пора и мне спать укладываться. Огонь погас Иисус