Золото Атлантиды - Наталья Александрова

Камилла, не переставая чихать и кашлять, выбралась из-за стола. Почти не разбирая дороги, она пошла к двери – и здесь буквально нос к носу столкнулась с Варей Чайкиной, молодой провинциальной девицей, которая только год как пришла на канал и делала карьеру всеми допустимыми и недопустимыми способами. Надо сказать, выглядела она неплохо – явно на всякий случай поработала с гримером. Хотя в ее возрасте гример без надобности…

Чайкина окинула Камиллу торжествующим взглядом, и Камилла отчетливо поняла: теперь ее очень трудно будет оттащить от места ведущей этой передачи! Она вцепится в него зубами, а хватка у нее почище, чем у бультерьера!

– Твоя работа? – прохрипела Камилла между двумя приступами мучительного кашля.

– О чем это вы, Камилла Сергеевна? – проворковала Чайкина самым невинным голосом. – Ах, вы об этом! Я думаю, у вас это просто возрастное! Рано или поздно это со всеми случается!

– Чайкина, быстро на место! – закричал Олег. – До эфира двадцать секунд!

Камилла полным ненависти взглядом посмотрела на наглую провинциалку. Ненависть так переполнила ее, что от этого даже прекратился кашель.

Разумеется, она не заметила Марину, которая внимательно следила за ней из дальнего конца студии. На губах ее играла торжествующая улыбка. Что на свете может быть приятнее мести? Это тебе не с чужим мужем на диване кувыркаться!

Марина тут же опомнилась и сделала равнодушное лицо. Не нужно, чтобы Камилла видела ее торжествующей. Хотя Камилла ее и не заметит, ей не до того…

Ресторан, куда пригласил их Жук, Марине не очень понравился. Довольно далеко добираться от города, и чувствовалось, что место, как говорится, не насиженное, не обжитое. Помещение было слишком большое и оттого неуютное.

Назывался ресторан «Сладкий перец». В дверях их приветствовал хозяин заведения – высокий лысоватый мужчина с таким мрачным выражением лица, как будто только что узнал, что у него умерла богатая тетя, а наследство оставила другому племяннику. Или, может, хозяин переел этого самого перца, что в названии.

Какие-то у них с Женькой были отношения, потому что тот хлопал его по плечу и называл душой. «Душа моя», – это было Женькино любимое выражение.

Мрачного хозяина не оживило даже появление Камиллы. Она, как всегда, выглядела отлично, видно, полностью оправилась от нанесенного Мариной ущерба. Что ж, это только первый шаг, терпения у Марины хватит надолго.

Муж настоял, чтобы они ехали на машине – дескать, он пить не будет, потом ее довезет. Марина знала, что все будет не так, что за руль придется сесть ей. Она не любила водить, но поздно вечером, когда машин мало, сможет доехать спокойно.

Когда выпили и поели, компания оживилась. Впрочем, им и так всегда друг с другом было весело и легко.

Так Марина думала раньше. Теперь же, после того, что узнала, она смотрела на них другими глазами. И заметила, что Камилла более нервная, чем обычно. Ну, это естественно, эту передачу ей теперь не вести. Варвара Чайкина – девушка с характером, и ручки у нее загребущие, как у снегоуборочной машины, если схватит – то уже ни за что не упустит. Кстати, нужно завтра у секретарши Сашеньки выяснить, что шеф по этому поводу думает.

Антон болтает о чем-то с Камиллой, шутит, обнимает ее, в щечку целует. Они и раньше так себя вели, только Марина думала, что это по дружбе. С другой стороны Женька Жук подскочил, тоже в эту стерву вцепился.

«Вот что они все в ней находят?» – в который раз с тоской подумала Марина.

И тут же встрепенулась. Так выходит, что и Женька с этой Камиллой спал? А что, все может быть, она теперь во все поверит. Школьные друзья, чтоб их совсем…

Женька привел девочку новую. Зовут Леночка, молодая совсем. Как увидела Камиллу, так и смотрит на нее восхищенно, еще одна дурочка, обожающая телевизор.

Сначала-то пыталась с Мариной заговорить. Скучно ей, никого здесь не знает, а с Верой Рябоконь у нее точно общих тем не найдется. Некрасива Верочка, что и говорить. Может, науку и двигает, а за собой совсем не следит. Волосики жиденькие в хвост едва скреплены, очки вроде бы дорогие, а совсем ей не идут. Ни в салон красоты не ходит, ни на фитнес, ни в СПА, какие могут быть у этой Леночки с ней темы для разговора? Сидит Ряба, что-то на салфетке рисует, не иначе умные мысли записывает, чтобы не забыть. Даже странно видеть ее без мужа, вечно эти Рябокони вдвоем, как близнецы, неразлейвода.

А вот и вторая половина Верочкина появилась. Костя возник в дверях и огляделся. В зале народу мало, только их компания шумная. Камилла ненатурально громко смеется, мужчины ей вторят, Леночка эта подошла, хихикает. А Рябоконь встал в дверях и ни с места. Уставился на этих четверых, точнее на Камиллу, она всегда все взгляды притягивает. И в глазах его стоит самая настоящая тоска. Причем лютая, от такой тоски люди вешаются.

Вот как. И тут Камилла умудрилась отметиться. Марина скосила глаза на Веру. Та что-то писала на салфетке, склонившись низко над столом. Все-таки эти ученые чокнутые!

Зал был просторный, но душновато, мощности кондиционера не хватало на такое большое помещение. Марина взяла стакан с водой и вышла подышать на террасу. Вечер тихий и теплый, на террасе было бы неплохо, если бы побольше растений и скамеек. Теперь же на единственной лавочке уже кто-то сидел. Она подошла ближе и с радостью увидела, что это муж Камиллы Георгий. На ловца, как известно, и зверь бежит.

– Присаживайся! – улыбнулся Георгий. – Здесь не так душно.

Марина поставила свой стакан рядом с его, тоже с водой, и присела рядом.

– Нравится тут? – спросил он.

– Не очень, – честно ответила Марина, – скучновато как-то.

– Угу, – он кивнул, соглашаясь.

– Все собираюсь спросить, – решилась Марина, – тебя как вообще уменьшительно звать? Знаю, что имя Жора тебе не нравится.

– Ага, и Гоша тоже, – усмехнулся он и стал серьезным, – мама Герой называла. И в школе тоже… – он поморщился, и Марина совершенно правильно поняла, что он не собирается вдаваться сейчас в воспоминания. И так хватает здесь школьных друзей.

«Знал бы он, – подумала Марина, – а может, он знает?»

Она искоса взглянула на своего собеседника. Спокойный такой, приятный мужчина. Вежливый, скромный, обходительный. Казалось бы, что у них с Камиллой может быть общего? А вот, поди ж ты…

– Твои родители живут в Петербурге? – спросила она для продолжения разговора.

– Они умерли, – он отвернулся, – погибли в автокатастрофе, когда мне двенадцать лет было.

– Прости…– непроизвольно она погладила его по руке, – я не знала… А как же ты потом?

– Я с дедом жил, – он оживился, – дед у меня академиком был. Академик Георгий Андреевич Успенский, не слыхала? Учебник у него есть, все студенты по нему учатся.

– Извини, – она опустила глаза, – не слыхала.

Тут Георгий вспомнил, что жена этого нагловатого мужика Антона вроде бы вообще без образования. Работает не то секретаршей, не то продавщицей. А он тут начал дедом-академиком хвастаться. Противно, прямо как эти, Камилкины друзья, только и знают, что выпендриваться, меряться достижениями.

– Мы с дедом неплохо жили, – заговорил он задумчиво, – летом он меня в экспедиции брал. Он ведь историк и археолог, пока помоложе был, все время ездил, как они говорят, в поле. Потом уж, как болеть начал, тогда перестал. Но работал много, писал, исследования какие-то проводил. Учеников у него было множество, все собирались, из других городов приезжали, почти все время у нас кто-то жил. Квартира большая, одну комнату так и выделили для гостей.

Марина начала кое-что понимать. Пару раз были они дома у Камиллы. Огромная квартира на Мойке, балкон с кариатидами, эркер с видом на реку и комнат не то четыре, не то пять. Ремонта вроде бы толком нет, но старинная мебель и картины производят впечатление.

– Это та квартира, где мы как-то были? – спросила она как можно равнодушнее.

– Ну да, с детства я там жил, – ответил Георгий, не почувствовав в ее словах подвоха, – с ребятами в прятки играли, места много. Один раз кариатидам этим, что на балконе, усы масляной краской пририсовал, чуть вниз не сорвался. Дед тогда здорово разозлился, в основном за меня испугался, но виду, конечно, не подал.

Георгий усмехнулся и добавил:

– А кариатиды эти очень похожи были на двух сестер, что у нас в подъезде жили на первом этаже, так дед их так и звал: Полина Ивановна, та, что справа, и Галина Ивановна, по другую сторону.

– Забавно, – улыбнулась Марина и, чтобы беседа не иссякла, задала следующий вопрос: – А где ты побывал с экспедициями?

– Ох, много где! Дед ведь изучал древнюю шумеро-аккадскую культуру. Следы ее находят на территории Ирака. Или еще были мы на Дильмуне, это остров такой в Персидском заливе.

– Интересно…

Открылась дверь, и на террасу выкатилась шумная компания школьных друзей. Но прежде чем Камилла обратила свой взгляд на Георгия, Марина успела встать со скамейки и отойти на приличное расстояние. Так, на всякий случай, чтобы никто их вместе не видел. Антон-то ничего не заметит, да и все мужики тоже, они только на Камиллу пялятся, а вот у этой глаз острый, она все видит.