Внутренний мир в почерке у псевдолюдей - Илья Моргенштерн

«В этом виноваты, конечно, окружающие и особенно близкие люди, которые не поддержали, не помогли и даже мешали отговорами».

В тех случаях, когда несчастная жена предоставляет мужу полный простор, чтобы он мог делать что хочет и сам наглядно убедится в своей полной несостоятельности, дело кончается тем, что она все-таки остается виноватой, потому что… просто потому, что все виноваты, но не он.

К этому следует присоединить тягостную для окружающих смену настроений.

Каждый раз, когда появляется новая идея, псевдогений весел, оживлен, ищет общества, чтобы поделиться новыми идеями, чтобы в разговоре с ними подробно разработать и развить свои мысли. В большинстве случаев этими разговорами исчерпывается вопрос.

Если же этого не бывает, то псевдогений, когда идея разработана в достаточной степени, замыкается в самом себе, опасаясь, как бы у него не похитили его идею. Начинается период творчества. Бросается все: служба, работа, все это становится второстепенными Однако задуманная работа редко доводится до конца. Почти всегда оказывается, что не хватает для того знаний. Каждый новый шаг приводить к еще большему разочарованно. Предстоит колоссальный труд, скучный, кропотливый труд изучение деталей и подробностей. Это потребует много скучной работы и мозг, не привыкший к продолжительному систематичному напряжению, начинает подсказывать злые искушения… («Выйдет ли что из этой работы? Быть может, все усилия пропадут бесследно, и так убито столько бесполезного времени»…

Наступает период разочарования… Псевдогений выходит из своего одиночества пасмурный, неудовлетворенный, разочарованный…

«В нашем государстве невозможно работать».

«Общество еще не культурно и недоросло до понимания того, что им готовились предложить»…

«Им жертвуешь всем, а они»…

Все эти оправдания примиряют на время Псевдогения с необходимостью стать простым тружеником.

Постепенно он отрезвляется и принимается за обыденную работу. Начинает интересоваться окружающим, читает газеты, добродушно удивляется ужасам дикого человечества, которое он так наивно собирался спасти и на время делается живым человеком, приятным, добродушным собеседником на разные темы. Он сам рад своему отрезвлению. «Пускай безумцы жертвуют собой на благо человечества и ищут славы и богатства». И бывший изобретатель скромно принимается за повседневный труд… ставя заплаты на происшедшие за это время прорехи.

Эти «ремиссии» являются светлыми промежутками в их тяжелой трудовой жизни. Только в эти периоды могут они, подобно Донкихоту, сознательно отнестись к своим увлечением и критически к своим дарованием и силам и страстным увлечением, когда они жалеют потерянное время и деньги… Возвращаются в свою семью, заботятся о детях и жене…

Но кончается «ремиссия», наступает новый фазис увлечение и вновь начинается прежняя история…

Охватившая идея закрывает глаза пеленой и они ничего не видят кроме того, что им кажется…

Это большей частью люди искренние, но условно честные. Они обыкновенно пользуются любовью окружающих, т. к. пробуждают и всколыхивают немного сонную атмосферу… И всегда они пользуются любовью своих преданных им и снисходительных к ним жен…

Но между ними попадаются натуры нечестные. недобросовестные, или больные; это состояние очень близко граничить с картиной душевного заболевание называемого Параноей… Тогда они становятся невыносимыми. Они губят все окружающее, на всех, кто входить с ними в соприкосновение, точно ложится какое то проклятие… Диссимулируя свое психическое состояние, скрывая от окружающих свои действительные мотивы, они выставляют те, которые, по их мнению, наиболее уместны для увлечение других людей их безумными и нелепыми планами и идеями… Притворяясь бескорыстными, они подкупают этим доверчивых идеалистов и в то же время сами попадают на удочки других акул, т. к. надеясь на свои огромные, по их мнению, силы не боятся никого и нечего. За собой они втягивают и тех, которые доверчиво отдали свою судьбу в их руки…

Современная школа не подходит для натур описываемой группы. Эти псевдогении в большинстве случаев талантливы.

Из числа этих людей подбирались те мечтатели, которые когда-то искали философский камень, пытались делать золото, искали перпетуум мобиле и т. д.

Однако натуры эти не лишены таланта…

Но им нужна школа. Современная школа не годится для них. С первых лет пробуждение их сознание необходимо требовать от них постоянного контроля над своими мыслями, необходимо следить за тем, чтобы они, схватывая легко учебные предметы, проникали в суть знание, а не отделывались одними поверхностными отчетами. И что важнее всего – для них необходима среда серьезно работающих людей, чтобы они на деле видели каким трудом достигаются те или иные жизненные блага. Особенно вредна для них та литература, которая рисует жизнь в искусственном примиряющем духе.

Они почерпают свои знание отовсюду и потому им нужно давать в руки лишь те книги, в которых жизнь описана в действительных, а не придуманных красках. Но главное это приучение их к систематичному и упорному труду… Приучение к тому, чтобы они не гнушались мелочами и помнили бы навсегда, на всю жизнь то, что вся жизнь состоит из мелочей, которые требуют тщательного и серьезного изучение. Тогда эти талантливые, хотя и не глубокие люди, принесут свою пользу, а не будут бесполезно, а иногда даже вредно бороздить землю: то изобретая вечный двигатель, то предсказывая погоду, или вводя новые методы агрономии, не имея для того достаточной научной подготовки.[11]

Этот второй тип – «псевдо-гения» по своим общим признакам всей категории «псевдолюдей» и отдельным характерным чертам, свойственным представителям этого типа, не меньше первого (псевдо-героев) заслуживает интереса и детального всестороннего анализа. После теоретической обрисовки этого типа, после общей, дельной картины всех его характерных контуров, очень полезно разобрать и искать подтверждение всему сказанному в тщательном разборе почерков отдельных лиц с выпуклыми яркими чертами этого типа. У всех этих лиц почерк поражает следующими своими общими признаками: везде тонкая аффектация; при чем одни бьют на эффект своими запутанными, размашистыми росчерками, у других видна маскировка в тонком бисерном характере письма; все пишут буквы перекинутые, при чем перекинутые через силу. Легкая без труда аффектация и быстрые её переходы в различные фазисы отражает следующие психические черты этого типа, его представители делают быстрые крайние скачки, часто очень яркие, но никогда не руководствуясь основным принципом, а только для внешнего блеска, для славы; они в таких случаях даже не остановятся пред тем, чтобы отречься и топтать ногами все то, что прежде провозглашали за истину, лишь бы этот выпад создал им удобное положение и временную славу. Яркими иллюстрациями этого типа могут служить следующие почерки:

Номер 1. В этом почерке поднимающаяся аффектированные с завитками буквы говорят о непосильной мании подняться в высь и обнять весь мир; вытянутые, заостренные, угрожающие буквы обнаруживают любовь первенствовать и стремление, чтоб всегда говорили о нем; сжатость почерка указывает на перебрасывание с одного предмета на другой: когда у него одно не выходит, он с легкостью расставаясь с прежним, с такой-же легкостью берется за другое, в мастерски разрисованных буквах виден легкий переход от всего реального к мистичному и наоборот.

Почерк императора Вильгельма

Сплетенность и петлеобразность в почерке обнаруживаем характерную черту этого типа: во всех затрагиваемых и разбираемых вопросах он всегда видимо для других чувствует себя как дома только благодаря общему представлению о верхах этих вопросов, несмотря на полное незнание основ; но когда это обнаруживается, он испытывает страдание за временный урон своего престижа, который он однако надеется восстановить. При чем о прошлом, о сделанном этот псевдо-гений никогда не жалеет если не теперь, так на следующий раз удастся.

№ 2. Почерк Фердинанда Короля Болгар

Номер 2. Длинные вытянутые буквы характеризуют хвастливость, самомнение, самохвальство; ровный штрих в виде перекрещенного копья на букве «ф» обнаруживает постоянное стремление доказать окружающим, – что пишущий выдающийся человек, постоянное добивание доказать – «вот мол, каков я!»; эта своеобразная архитектура буквы «ф» обнаруживает также умение действовать двулично; разборчивость и общая ясность букв, свойственная всем псевдогениям, указывает в данном случае на восприимчивость, чувствительность, художественность натуры. Красиво поставленные, вначале горделиво подымающиеся буквы, как «р» «д» указывают на большое тщеславие, желание бить на эффект, любит фокусничать; отделенный, спиралеобразный росчерк обнаруживает корыстолюбие, жадность.