Средневековая история. Чужие миры - Гончарова Галина Дмитриевна

Трактир Марион Сали начал процветать.

А дядюшка Патни, так получилось, пригляделся к Лари.

Случайно, совершенно случайно… пришел в гости, да и оказался посреди скандала. Марион как раз была с детьми. Что-то там случилось, то ли малявка ногу пропорола, то ли лоб разбила – не отойти. Аля была ужасно занята, что-то у нее то ли подгорало, то ли убегало, она и выпихнула Лари – принять овощи. Привезли поставщики.

Еще Ром договора заключал, так же удобнее! Не мотаться каждый день на рынок, а раз в десять дней привезли тебе из деревни, в погреб сгрузили, да и пользуйся.

Ага…

Уж что там Рому Сали привозили, Коул не знал. Но вот его вдове…

Принимать мешки вышла Лари.

А вы пробовали впихнуть крестьянке – гнилые овощи? Девушка по запаху поняла, что где-то подвох, заставила мешки развязать, нашла малым не прошлогодний кочан капусты, да не один, помороженную репу, еще что-то…

Понятно, крестьяне такого не стерпели, это ж надо!

Поймали!

За руку!

БАБА!!!

И так-то обидно, а это уж вообще! До слез! До крика!!!

Вот крик и стоял! Да такой, что вся улица слышала.

Лари держалась стойко, но было видно, что надолго ее не хватит. Коул и вмешался.

Рявкнул, гавкнул, треснул кулаком… заменили и репу, и капусту. А потом Лари ревела у него на плече, приговаривая сквозь слезы, что им никак нельзя!

Вот другим можно, а им же нельзя… трактир – это единственное, что у Марион осталось, и если они людей будут тухлятиной кормить, так к ним никто не пойдет, а денег нет – и на улицу.

И у них с Алией денег нет, они сюда последнее вложили… и если что тоже на улице окажутся… поэтому им никак нельзя сейчас… мало того, что они за плохое свои деньги заплатят, считай, все заново покупать, так ведь из гнилья и не приготовишь хорошо…

Лари ревела.

А Коулу было ее… даже не жалко, нет! Скорее, он испытывал уважение к женщинам, которые объединились – и пробуют выжить. Это ведь не на панель пойти, не себя продать… что, та же Лари не могла в деревне мужа найти?

Могла!

Марион не могла под Пажо лечь?

Тоже могла.

Но ведь не хотят они продаваться. Все своим умом, трудом, горбом… что ж не поддержать хорошее дело?

Так, слово за слово… Сначала Коул пару раз пришел, когда поставки были. Поругался, конечно, куда денешься! Потом помог заменить двоих самых наглых поставщиков.

Потом насчет посуды поговорили, кое-что требовалось докупить, заменить…

Аля свалила это на Лари. Самой женщине и тяжело уже было, и неудобно. У печи она крутилась, это верно, но там и покомандовать есть кем, и все же в тепле, спокойствии. А на рынке – поди! Походи!

Толкнут, ударят, обругают, обворуют… хорошим – не кончится. Так и вышло, что закупки отдали в руки Лари, а Коул раз составил ей компанию, два…

Девушка менялась на глазах.

Исчезала забитость и робость, распрямлялись плечи, появлялась улыбка… небось, деревенские родичи ее сейчас и не узнали бы!

Коул и увлекся.

А вот что дальше… Жениться?

Не хотелось. Но – почему нет? Да и Алия с ним поговорила достаточно жестко. Рассказала без прикрас, какую жизнь подруга вела в деревне. Чего она ждет от всех мужчин.

И – главное. Если Коул намерен просто ее.. поматросить и бросить – Алия решительно против. С ее подругой так поступать не стоит, Алия сильно обидится. А обиженная она – злая.

Коул так и не понял, чем ему может угрожать глубоко беременная женщина. Но и глядя в решительные зеленые глаза, спорить совершенно не хотелось. Почему-то ему казалось, что слов на ветер женщина не бросает.

А Лиля просто действовала, как привыкла.

За ней стояла сила?

Она так всегда и говорила!

Да даже в семнадцать лет, отправившись поступать в медвуз и заселяясь в общежитие, она себя не чувствовала беспомощной и беззащитной. За ней всегда стояли родители. И Лешка, который готов был приехать с друзьями и любого башкой в унитаз засунуть. Да и сама она чего-то стоила…

Эту уверенность чуяли. И лишний раз с Алей не связывались.

Коул смотрел вслед Лари, и думал, что надо бы сделать девушке предложение. Надо…

Алия уезжать хочет, он это знал. Она сколько раз говорила, что в Берме до лета. А если Лари решит с ней поехать?

Ну уж – нет! Такая красотка нужна самому!

И Коул решительно хлопнул еще рюмку.

Ативерна, Лавери.

– Ничего! Рик, я с ума сойду!

– За отсутствием ума, сумасшествие тебе не грозит, – меланхолично заметил его величество.

Джес злобно выругался.

– … ты!!! И … в… на…!!!

– А это уже оскорбление величества. Пока словом, но…

– Но если не прекратишь издеваться – будет и действием. Рик, неужели ничего не слышно?!

Ричард вздохнул.

– Джес, ты пойми! Нашли мы корабль, на котором увезли твою Лилиан. Сейчас они на Вирме, там их допросили, Олав Хардринг письмо прислал.

– Сюда их надо! – подскочил Джес.

Ричард качнул головой.

– Джес, ты Гардрена видел?

– Да…

– Олав его палачей использовал. И жрецы Холоша помогли… вытряхнули из морячков все возможное. Уж ты поверь – вплоть до испачканных пеленок.

– И?!

– Твою Лилиан они действительно увезли. Но не особо виноваты. Нанял их барон Лофрейн – они и выполняли приказ нанимателя. А что он там за бабу на корабль погрузил… его дело! Если платит!

– …!!!

– Кто бы спорил. Но факт имеет место.

– И что?

– Они шли вдоль берега Авестера, когда в одну из ночей пропали все. Наниматель – барон Лофрейн. Твоя супруга. И один из матросов.

– Кто!?

– Некто Алекс Ройс.

– Кто это такой?

– По утверждению капитала, уэльстерец, бежал из страны после мятежа Альбиты. Был в отряде барона Фремонта.

– …!!! – эмоционально выразился Джес. – Зачем ему Лиля!?

– Отомстить? – Ричард понимал, что и вопрос, и ответ, скорее, риторические. Но – факт.

– Тогда зачем ему барон?

– Тоже отомстить? – насмешливо предположил Ричард.

Ответом ему был злобный взгляд фамильных синих глаз графа Иртон.

– Ладно, – примирительно поднял рук Ричард. – Есть предположение, и я подозреваю, что оно наиболее верно. В каюте твоей супруги не осталось ничего, кроме хулиганского рисунка. Ройс тоже собрал все свои вещи. А вот все добро барона Лофрейна оказалось на месте. Морячки предположили, что барон, встав ночью подумать о жизни, наткнулся на парочку – в момент побега.

– А дальше?

– Шума схватки не было. Сам понимаешь, солдат, чтобы выжить, должен быть достаточно умел…

– А барон?

– По утверждению знающих его людей, Лофрейна тоже голыми руками не взять. Вполне возможно, он увидел конец побега, пустился в погоню, а вот поднять тревогу не успел.

– Крикнуть? И все?

– Ситуации бывают разные.

Джес кивнул.

Это верно, ситуации бывают самые разнообразные. Объединяет их лишь одно – сложность выживания.

– Но получается, Лилиан там одна, с врагом…

– А вот тут мы вступаем на почву предположений. У нас два варианта. Либо барон убивает наемника – и тогда твоя супруга в опасности. Или – не особо.

– Почему?

– Потому что язык у нее подвешен отлично. Как ты думаешь, если она предложит Ройсу от моего имени прощение, титул и деньги?

– Он не поверит.

– А может и поверить. И не сомневайся – я щедро расплачусь.

Джес вздохнул. Он и не сомневался. Неблагодарностью Ричард не отличался. А даже если что…

Лилиан Иртон была выгодна короне. И этим все сказано.

Свой карман он всяко ближе к телу…

– Не сомневаюсь.

– Вот. Это один вариант. Второй вариант – твоя супруга сейчас с Лофрейном.

– Это хуже – или лучше?

– Не знаю. Ройс хочет ее убить, Лофрейн доставить к Энтору – как ты думаешь, что лучше?

– Все хуже.

– Вот ты сам себе и ответил. Но боюсь, это еще не все.

Джес фыркнул. Вот кто бы сомневался?

– Давай, добивай.

– Пропала вся эта компания там, где никакого человеческого жилья в округе на несколько дней. Безлюдные лесные места… примерно здесь.