Воздушнее поцелуя - Аурелия Хогарт

– Что, по-твоему, я должна вот так оголиться? Ограничиться полосками ткани на тех местах, где должна быть юбка и топ?

Действительно, многих посетительниц кафе скорее следовало считать раздетыми, чем одетыми. Казалось, они сознательно используют жару как повод показаться оголенными, во всей красе.

– Ты находишься в Мельбурне, золотце!

Пэм еще продолжала рассматривать посетителей, а когда повернулась к Джошу, вздрогнула от неожиданности – тот успел переместиться за ее столик!

Заметив, что Пэм слегка нахмурилась, Джош расплылся в улыбке.

– Надеюсь, не возражаешь, что я пересел? Так удобнее разговаривать.

С этим трудно было спорить.

– Да, но… Впрочем, ладно. Верно, сейчас я живу в Мельбурне, ну и что с того? Мне следует надеть на щиколотку цепочку? Может, еще кольцо в нос?

Джош взглянул на нее с таким интересом, будто пытался представить себе, как она смотрелась бы с кольцом в носу. Под его взглядом Пэм вновь слегка порозовела.

Ох, что же это такое! – промчалось в ее мозгу. Не помню случая, чтобы я тушевалась перед мужчиной!

Так-то оно так, только таких ярких мужчин в окружении Пэм никогда не было.

– Какой смысл надевать цепочку на щиколотку, если та скрыта под брючиной? – пожал Джош плечами. – Все равно никто не увидит. Разве что… – Он умолк и пристальней вгляделся в лицо Пэм. – Хм, кажется, я понял… Да-да, мне определенно по душе твой способ мышления. То есть, верно, в этом-то вся штука – носить цепочку так, чтобы о ней никто даже не догадывался, и только когда ты разденешься, ее увидит тот единственный, кто будет в ту минуту рядом!

Джош нарисовал настолько яркую картину, что Пэм очень живо все себе представила – как раздевается, цепочку на щиколотке и прочее. Причем в роли «того единственного» неожиданно выступил сам Джош.

Именно данный факт и послужил причиной того, что щеки Пэм вдруг заалели как маков цвет.

В следующую минуту Джош игриво пригрозил ей пальцем со словами:

– А ты, я вижу, озорница!

После чего у нее вспыхнули даже кончики ушей.

Рассердившись на себя за чрезмерную реакцию, она сухо произнесла:

– Думаю, пора прекратить этот странный разговор.

– Согласен, если ты пообещаешь прислушаться к моим рекомендациям. Смени хотя бы шаровары!

– Брюки, – вновь сдержанно поправила Пэм.

– Брюки, шаровары – какая разница! Если они мнутся, тебе следует отказаться от них раз и навсегда.

Пэм усмехнулась. За минувшие несколько мгновений ей в значительной степени удалось преодолеть смущение.

– И что, интересно, я должна надеть взамен?

Джош отхлебнул очередной глоток кофе, тут же запив его лимонным напитком.

– Что-нибудь менее свободное. Брюки-стретч, например, если не хочешь надевать мини-юбку.

– Так и знала – обтягивающее!

– Да, конечно. Красоту следует подчеркивать. А что, тебя что-то смущает?

– Разумеется!

– Что, если не секрет?

– Я никогда не надену стретч. Обтягивающая одежда неприлична!

– Кто сказал? – усмехнулся Джош.

И вновь Пэм изумленно заморгала. Словесная эквилибристика Джоша по-прежнему сбивала ее с толку.

– Никто, но… это и так всем известно!

– Всем? Боже правый, ты случайно родом не из эры динозавров? Взгляни-ка еще разок по сторонам. Ну, что ты видишь? По-твоему, вокруг сплошное неприличие?

Еще несколько минут назад Пэм с ходу сказала бы «да», но общение с Джошем, даже такое короткое, пробило изрядную брешь в ее уверенности.

И потом, разве не она всю жизнь считала свою родню излишне консервативной?

Видно, нельзя находиться в какой-то среде и не пропитаться ее духом, подумала Пэм.

– Не знаю… Может, все это не так уж и неприлично, но как-то… чересчур. Лично я не смогла бы так одеваться. – Она вдруг хохотнула. – Представляю, как бы я смотрелась в такой одежке, как вон у той блондинки.

Упомянутая девушка сидела через два столика от них. На ней были трикотажные шорты ярко-желтого цвета и кирпичного оттенка топ, слегка прикрывавший грудь – лифчик отсутствовал, – оставлявший спину полностью открытой и удерживавшийся лишь посредством находящейся сзади шнуровки. Кроме того, видимо стремясь компенсировать недостаток одежды, девушка надела невообразимое количество бус и браслетов. А когда она машинально поправила пышные волосы – завитые, как и у Джоша, с помощью мокрой химии, – открылось ухо, сверху донизу унизанное мелкими серебряными серьгами.

Джош посмотрел на блондинку, улыбнулся, перевел взгляд на Пэм и медленно произнес:

– В такой одежке ты смотрелась бы восхитительно!

Не удержавшись, она фыркнула.

– Ну да, как же!

Джош перестал улыбаться.

– Пэм, ты роскошная женщина, просто, как мне кажется, до конца этого не осознаешь. Поэтому я повторю – и учти, это мнение специалиста, – если бы ты облачилась в такие шорты, от тебя невозможно было бы отвести глаз.

После этих слов Пэм притихла и опустила ресницы. Еще никто и никогда с ней так не разговаривал. И уж конечно никто не называл ее роскошной женщиной.

Подумав об этом, Пэм даже немножко пожалела себя. Однако в следующую минуту ей стало досадно, что она с такой легкостью сдает позиции.

– Послушай, что ты меня критикуешь за одежду? Сам ходишь в драных джинсах, а туда же!

Джош механически посмотрел на свои, проглядывавшие сквозь прорехи колени, потом, удивленно вскинув бровь, перевел взгляд на Пэм.

– Ты это серьезно?

– А ты как думаешь! Не все же тебе меня шпынять.

Несколько мгновений Джош продолжал разглядывать ее, потом с сожалением произнес:

– М-да, кажется, дело даже хуже, чем я предполагал. О моих джинсах ты высказываешься в том же духе, что и моя бабка. Но ей простительно, она в подобных делах ничего не смыслит, а ты-то что?

– Что я? О себе подумай. В чужом глазу соринку углядел, а в своем бревна не видишь!

Джош вздохнул.

– Ну и что сие должно означать?

– То самое! Прежде чем рассказывать мне о том, какие брюки мне следует носить, сначала позаботился бы о своих! Или у тебя денег хватает лишь на то, чтобы оплатить лимонный напиток, а новые джинсы ты купить не в состоянии?

Он сокрушенно покачал головой.

– Жаль тебя разочаровывать, солнышко, но это и есть новые джинсы. Я купил их на прошлой неделе вместе с шелковой рубашкой, которую ты видишь сейчас на мне.

Поджав губы, Пэм с оттенком презрения произнесла:

– Только не нужно врать. Твоим джинсам как минимум лет пять, а то и все десять – судя по дырам на коленях.

Джош смерил ее полным иронии взглядом.