Ночная стража - Терри Пратчетт

Редж Башмак с улыбкой на сером лице кивнул всем четверым и прошагал дальше.

— Еще и свою лопату притащил, — пробормотал Закки. — Мерзость какая!

— А по-моему, с его стороны очень мило делать то, что он делает, — заметил Фред. — Оставь его в покое, Закки. А будешь, как в прошлом году, бросаться в него камнями, об этом узнает командор Ваймс и у тебя будут большие неприятности. Я тебя предупредил. Ты, конечно, переживаешь за мерт… ну, за этих, как их…

— …за жмуров, — услужливо подсказал Шнобби.

— …но тебя-то там не было, — продолжал Колон. — А Редж был. И хватит об этом. Раз тебя там не было, ты все равно не поймешь. А теперь беги считай черепа. Я знаю, это твое любимое занятие. И выше нос, Закки!

Первый Законней-Некуда долго смотрел им вслед. Сержант Колон почувствовал себя взвешенным и измеренным.

— Интересно, почему его так назвали, — сказал Шнобби, оборачиваясь, чтобы помахать могильщику рукой. — Ну, то есть… Первый? Законней-Некуда?

— Материнская гордость, Шнобби, это такая штука… — ответил Колон.

— Что еще мне сегодня стоит знать? — спросил Ваймс, пробираясь вместе с Моркоу по запруженным народом улицам.

— Мы получили письмо от черноленточников[2], сэр. Они пишут, что большим шагом на пути к обеспечению гармоничного сосуществования видов в нашем городе стало бы ваше согласие…

— Они хотят, чтобы мы приняли в Стражу вампира?

— Так точно, сэр. Насколько я знаю, многие члены Комитета по делам Стражи считают это неплохой идеей, несмотря на сомнения, которые вы высказываете.

— Посмотри на меня. Как я тебе? Похож на труп?

— Нет, сэр.

— Значит, мой ответ — нет. Что еще?

Моркоу, едва поспевая за ним, порылся в набитой бумагами папке.

— В «Правде» пишут, что Борогравия вторглась в Гробдавию, — сообщил он.

— Это хорошо или нет? Честно говоря, вообще не помню, где эти страны находятся.

— Обе были раньше частью Темной империи, сэр. Это соседи Убервальда.

— А мы на чьей стороне?

— «Правда» утверждает, что мы должны поддержать маленькую Гробдавию и защитить ее от агрессора, сэр.

— Мне уже нравится Борогравия, — прорычал Ваймс. На прошлой неделе «Правда» напечатала особенно нелестную карикатуру на него самого. Но что еще хуже, Сибилла приобрела оригинал и поместила его в рамочку. — И что все это значит для нас?

— Вероятно, новых беженцев, сэр.

— О боги, у нас и так нет места! Почему все они едут сюда?

— Думаю, в поисках лучшей жизни, сэр.

— Лучшей жизни?! — воскликнул Ваймс. — Здесь?!

— Думаю, жизнь там, откуда они уезжают, еще хуже, сэр, — сказал Моркоу.

— О беженцах какого сорта речь?

— Ну, по большей части они люди, сэр.

— Ты имеешь в виду, что среди них больше людей или что каждый из них большей частью человек? — уточнил Ваймс. Прожив некоторое время в Анк-Морпорке, учишься правильно формулировать подобного рода вопросы.

— Э… Насколько мне удалось выяснить, кроме людей в тех местах обитает только один достаточно многочисленный вид — шлемазлы, сэр. Они живут в лесных чащах и отличаются густым волосяным покровом.

— Правда? Ладно, узнаем о них больше, когда они обратятся с просьбой принять своего представителя в Стражу, — кисло констатировал Ваймс. — Что-нибудь еще?

— Достаточно обнадеживающие новости, сэр, — с улыбкой произнес Моркоу. — Помните гумов? Уличную банду?

— Они опять чем-то отличились?

— Приняли в свои ряды первого тролля.

— Что? Но я думал, они бьют троллей! Что именно для этого они и собрались в банду!

— Очевидно, юному Кальциту тоже нравится бить троллей.

— И это хорошо?

— В некотором смысле, сэр. Полагаю, это шаг вперед.

— Имеешь в виду, ненависть объединяет?

— Думаю, да, сэр, — сказал Моркоу, перелистывая бумаги в папке. — Так, что еще у нас есть… Ах да, патрульная лодка снова потонула…

«В чем я ошибся? — думал Ваймс, слушая перечисляемые жалобы. — Когда-то я был стражником. Настоящим стражником. Гонялся за преступниками. Был легавым. Занимался тем, что умел делать хорошо. Мог определить, на какой я улице, просто по форме камней под подошвами башмаков. А теперь посмотрите на меня! Герцог! Главнокомандующий Стражей! Политическое животное! Должен знать, кто и с кем дерется за тысячи миль отсюда, на тот случай если беспорядки вдруг перекинутся сюда!

Когда я в последний раз патрулировал улицы? Неделю назад? Месяц? Да сейчас это и патрулированием-то не назовешь: сержанты сразу оповещают всех, что я покинул штаб-квартиру, и куда б я ни направился, в какой бы глухой уголок ни залез, все констебли у меня на пути почему-то чисто выбриты и от каждого несет средством для чистки доспехов.

(Эта мысль, по крайней мере, вызывала чувство гордости, так как свидетельствовала о том, что в сержантах дураков не держим.)

Я больше не мокну ночами напролет под дождем, не борюсь за собственную жизнь в сточной канаве с каким-нибудь бандитом, не передвигаюсь быстрее, чем шагом. Все это у меня отобрали. Ради чего?

Комфорта, власти, денег и прекрасной жены.

…гм…

…что, конечно, совсем не плохо, но… тем не менее…

Проклятье. Но я больше не стражник, я… управленец. Вынужден нянчиться с членами этого треклятого комитета, словно они дети малые. Хожу на приемы в нелепых игрушечных доспехах. Сплошь политика и бумажная работа. Все это как-то чересчур раздулось…

Куда подевалось то время, когда все было просто?

Рассыпалось прахом, как отцветшая сирень».

Добравшись до дворца, они сразу поднялись по главной лестнице в Продолговатый кабинет.

Когда они вошли, патриций Анк-Морпорка смотрел в окно. Кроме него, в кабинете никого не было.

— А, Ваймс, — сказал патриций, не оборачиваясь. — Мне показалось, ты можешь опоздать. Учитывая недавние события, я отменил заседание. Члены комитета, как и я сам, весьма сожалеют по поводу случившегося с Рукисилой. И тебе ведь пришлось писать официальное письмо.

Ваймс вопросительно посмотрел на Моркоу, тот закатил глаза и пожал плечами. Витинари узнавал обо всем исключительно быстро.

— Вы абсолютно правы, — признал Ваймс.

— Да еще в такой прекрасный день, — продолжал Витинари. — Впрочем, я вижу, на город надвигается буря.

Он повернулся к стражникам. К его лацкану была приколота веточка сирени.

— Леди Сибилла хорошо себя чувствует? — спросил он, садясь за стол.

— Еще бы.

— Бывают обстоятельства, когда остается только ждать, — непринужденным тоном заметил Витинари, перебирая бумаги на столе. — Так, посмотрим, посмотрим… Я хотел обсудить с тобой ряд вопросов… Ага… Очередное письмо от наших религиозных друзей из Храма Мелких Богов. — Он аккуратно извлек письмо из пачки и отложил его в сторону. — Думаю, мне стоит пригласить нового дьякона на чашку чая и объяснить ему, что к чему. Так, на чем я остановился… Политическая ситуация… Да?

Дверь открылась, вошел Стукпостук, секретарь Витинари.

— Сообщение для его светлости, — сказал он, но лист бумаги вручил лорду Витинари.

Патриций, соблюдая этикет, протянул руку через стол и передал послание Ваймсу. Тот развернул лист.

— Прямиком с семафора! — воскликнул он. — Карцера обложили в Новом Зале! Я должен немедленно отправиться туда!

— Как волнительно, — ответил патриций, резко поднимаясь из-за стола. — Погоня не ждет. Но, ваша светлость, разве твое личное присутствие обязательно?

Ваймс мрачно посмотрел на него.

— Обязательно, — подтвердил он. — Потому что, если меня там не будет, какой-нибудь дуралей, которого я сам научил поступать по закону, попытается арестовать этого гаденыша. — Он повернулся к Моркоу. — Капитан, немедленно займись! Семафор, голуби, гонцы, кто угодно. Я хочу, чтобы на призыв слетелись все до единого. Но никто, повторяю, никто не должен пытаться арестовать его без подкрепления, причем серьезного подкрепления! Понятно? Вот еще что, поднимай в воздух Свирса! О, проклятье…

— В чем дело, сэр? — спросил Моркоу.

— Сообщение передала Задранец. Прямо сюда, во дворец. Как она там оказалась? Ведь ее дело сидеть в лаборатории. Она не умеет работать на улице! Все делает по уставу!

— А как нужно? — поинтересовался Витинари.

— Иначе. Первым делом Карцеру следует всадить стрелу в ногу. Просто чтобы привлечь его внимание. Сначала стреляешь…

— …а уж потом задаешь вопросы? — уточнил Витинари.

Ваймс задержался на пороге.

— У меня нет к нему вопросов.

На Саторской площади Ваймсу пришлось сбавить шаг, чтобы отдышаться, и это было отвратительно. Всего несколько лет назад он бы еще только разгонялся! Но надвигающаяся с равнин буря гнала перед собой волну жара, а командующему Стражей не подобает прибывать на место преступления запыхавшимся. Ваймс спрятался за уличным ларьком и сделал несколько глубоких вдохов, но даже после этого он сомневался, что ему хватит дыхания на фразу длиннее чем из трех слов.