В эпицентре бури - Макс Лукадо

Алиса весит около 9 килограммов, и ростом ниже многих дошкольников. Она

больна прогорией – синдром Гетчинсона-Гилфорда, генетическое заболевание

старения, которое поражает одного ребенка из 8 миллионов. Жертвы прогории

доживают до двадцати. В мире существует только 15 зарегистрированных случаев этой

болезни.

“Она не чужак. Она не чудовище.” – защищает дочь Тереза, - “Она точно такая же, как ты и я.”

В плане психологическом Алиса неистощимая на веселье, любящая пошутить

третьеклассница. У неё полно друзей. Она смотрит телевизор, сидя в кресле-качалке для

детей, начинающих ходить. Она играет с куклами Барби и подтрунивает над своим

младшим братишкой.

Тереза привыкла к вопросам и взглядам. Она терпима к постоянному любопытству.

Она принимает искреннюю заинтересованность, а бездушное злословие отвергает.

Вот подошла узнать в чём дело мать детей, указывающих пальцем на Алису, и

сказала детям: “Теперь я представляю, что “это” такое.”

“Мой ребенок не “это”, - заявила Тереза, а потом сбила хуком ту женщину с ног.

Кто смог бы обвинить её? Такова природа родительской любви. У отцов с матерями

есть данная Богом способность любить своих детей несмотря на их несовершенства. Не

потому, что родители слепы. Как раз наоборот. Они прекрасно всё видят.

Тереза видит недостатки Алисы также ясно, как и любой другой. Но помимо всего, она видит и достоинства Алисы. Господь Бог поступает так же.

Господь Бог видит нас глазами Отца. Он видит наши дефекты, ошибки и недостатки.

Но кроме того, Он видит и нашу значимость.

Одну из своих глав я закончил вопросом: “Что такого знал Иисус, что давало Ему

возможность поступать так, как Он поступал?”

13

Вот часть ответа. Он знал ценность людей. Он знал, что каждое живое существо -

сокровище, а потому Он и поступал в соответствии с тем, что люди не источник стресса, а источник радости.

* * *

Высаживаясь на берег Вефсаиды, Иисус покидает Море Галилейское и ступает в

Море Человеческое. Помните, Он пересёк море, чтобы скрыться от толпы. Ему нужно

погоревать. Он мечтает отдохнуть со своими учениками. Ему нужно нечто другое, чем

ещё одна толпа из тысяч людей, которых нужно учить и лечить. Но любовь к людям

преодолевает потребность в отдыхе.

Когда Иисус вышел на берег и увидел много народу, Он сжалился над ними и лечил

их боли. (14)

Он сжалился над ними потому, что они были как овцы без пастыря.(15) Он приветствовал их и говорил с ними о царстве Божьем и лечил тех, кто нуждался

в лечении. (16)

Сомнительно, чтобы кто-нибудь в толпе помышлял спросить Иисуса, как Он

справляется. Нет никаких указаний на то, что кто-нибудь был озабочен тем, как

чувствует себя Иисус. Никто не пришёл, чтобы дать; все пришли, чтобы взять.

* * *

В нашем доме 5 часов вечера называется “часом пираньи”. Это время дня, когда

каждому нужна частичка мамы. Малютка Сара голодна. Андреа нужна мама, чтобы

почитать книжку. Дженна хочет, чтобы ей помогли с уроками. А я - всегда нежный, всегда любящий муж - хочу, чтобы Деналин всё бросила и поговорила со мной о моём

дне.

А у вас, когда “час пираньи”? Когда люди вашего мира требуют много и предлагают

мало?

У каждого начальника есть день, когда требования числом превышают результаты.

Нет ни одного делового человека, который бы не стонал под грудой дел, скапливающихся на его или её столе. Для учителя “час пираньи” часто начинается с

приходом первого ученика и заканчивается, когда уйдёт последний.

“Часы пираньи”: они есть у родителей, они знакомы начальникам, их страшатся

секретарши, они осаждают учителей, а Иисус показал нам, как успешнее всего пережить

их.

Когда тянулись руки, требовали голоса, Иисус отвечал любовью. Он поступал так

потому, что Его внутренний код обезоруживал смятение. Этот код стоит назвать: “Люди

ценны.”

* * *

Я слышу, как кто-то возражает на это утверждение: “Да, но Иисусу было легче. Он -

Бог. Он мог сделать больше, чем я могу. К тому же Он - святой.”

Верно, Иисус равен Богу, но и человеку. Но не спешите отметать всё, что Он делал.

Взгляните под другим углом на Его полный любви отклик.

14

Помните, помимо праведной силы Он, кроме того, обладал непорочным сознанием.

В тот день на тех холмах для Него не было ничего тайного; Иисусу было открыто сердце

каждого. Он знал, почему они здесь и что будут делать.(17) Матфей пишет, что Иисус “излечивал их больных.”(18) Ни некоторых больных. Ни

праведных среди больных. Ни достойных лечения среди больных. А просто “больных.”

Наверняка среди этих многих тысяч были такие, которым не стоило дарить

хорошее здоровье

Но та же святость, которая дала Иисусу силы излечивать, дала Ему способность

чувствовать. Мне интересно знать, испытывал ли Иисус искушение сказать насильнику:

“Лечить

тебя?

После

того,

что

ты

сделал?”

Или

сказать

растлителю

несовершеннолетних: “Почему Я должен восстанавливать твое здоровье?” Или изуверу:

“Проваливай отсюда, приятель, вместе со своей злобой к людям.”

А Он видел не только их прошлое, но и их будущее.

Несомненно, среди них были те, которые, возможно, употребили своё вновь

обретенное здоровье, чтобы причинять боль другим. Иисус вернул способность

говорить тем, кто потом, возможно, будет ругаться. Он дал зрение глазам, которые, возможно, будут похотливыми. Он излечивал руки, которые, возможно, убьют.

Многие из тех, кому Он вернул здоровье, возможно, никогда не сказали “спасибо”, но тем не менее Он их лечил. Многие были больше озабочены тем, чтобы стать

здоровыми, чем благостными, но Он всё равно врачевал их. Многие из тех, кто сегодня

просил хлеба, несколькими месяцами позже будут требовать Его крови, но Он и их

исцелял.

Иисус предпочёл сделать то, что мы с вами редко, если вообще когда-либо, выбираем для свершения. Он выбрал вручение даров людям, вполне осознавая, что они

могут быть использованы во зло.

Не слишком торопитесь отнести к святости Иисуса Его способность жалеть. Каждый

раз, когда Иисус врачевал, Ему приходилось смотреть и в прошлое, и в будущее, что Он, между прочим, делает до сих пор.

Вы заметили, что Господь не просит от вас доказательств, что вы будете

вкладывать своё жалование в полезные начинания? Вы заметили, что Господь не

перекрывает вам кислород, если вы неверно используете Его дар? А разве вы не рады

тому, что Господь не даёт вам именно то, за что, как помните, вы должны благодарить

Его? (Припомните, как давно вы благодарили Бога за своё плохое настроение? Я тоже не

помню. Но у меня ещё есть время.)

Благость Господа исходит от Его натуры, а не от наших достоинств.

Кто-то спросил моего товарища: “Каким библейским примером мы располагаем, чтобы помочь тем несчастным, у которых нет желания стать христианами?”

Мой друг отвечал одним словом: “Господь.”

Господь творит благость ежедневно для миллионов людей.

Что же такое знал Иисус, что позволяло Ему поступать так, как Он поступал? Какой

внутренний код предохранял спокойствие Иисуса от извержения хаоса? Он знал

ценность человека.

* * *

15

Интересная деталь - напряжение того дня читается не на лице Иисуса, а на лицах

учеников. “Отошли людей назад.” (19) - требуют они. Справедливое требование. “В

конце концов, - говорят они, - Ты учил их. Ты лечил их. Ты оказывал им услуги. А вот

теперь они хотят есть. И если Ты не отправишь их восвояси, они потребуют, чтобы Ты к

тому же и накормил их!”

Жаль, что я не мог видеть выражение на лицах учеников, когда они услышали ответ

Учителя: “Им не нужно уходить. Вы дадите им поесть.”(20) Раньше я думал, что это было риторическое заявление. Раньше я считал, что Иисус

знал, что ученики не могут накормить толпу, но тем не менее Он просил их об этом.

Раньше я полагал, это было вроде “испытания”, с целью научить их полагаться на

Бога в том, что они не умеют делать.

Больше я так не думаю.

Я всё ещё считаю, это испытанием - но испытанием не для того, чтобы показать, чего они не умеют делать, а испытанием, продемонстрировавшим их возможности. В

конце концов они только что совершили тур в достижение невозможного. Иисус просит

их сделать это ещё раз. “Вы дадите им поесть.”(21) Мне бы хотелось сообщить вам, что ученики справились с испытанием; например, что они накормили людей. Мне жаль, что я не могу рассказать о том, каким чудесным