Цивилизация каннибалов - Борис Диденко

Обнаружилось также, что у Homo sapiens средний размер головного мозга не возрастал и не возрастает сравнительно с поздними палеоантропами, и даже можно считать, что статистически мозг у неандертальца был больше (до 1700 гр.). Между тем речевая функция мозга в корне отличает Homoi sapiens от палеоантропа. Как видно, социальность и разум человека никак прямо не коррелированы с тотальной величиной его головного мозга. Поэтому совершенно правомерен и уместен вопрос: нужен ли в действительности человеку такой большой мозг, не атавизм ли это или нечто вроде тупикового пути эволюции (типа непомерно больших крыльев у фазана-аргуса, потерявшего даже способность летать из-за этого)?!

[Прибавление. Существует множество поразительных примеров того, что именно организация мозга, а не его размеры в основном определяют человеческий интеллект. Достаточно будет привести лишь один [27]. Головной мозг позвоночных (в том числе и человека) – это по существу полая структура, полости мозга называются желудочками. Существует болезнь (гидроцефалия, или водянка мозга), при которой желудочки растянуты жидкостью, а толщина слоя нервной ткани уменьшается. Обычно у таких больных отмечаются серьезные нарушения многих функций, в том числе очень слабое умственное развитие. Однако, это не всегда так. У студента одного английского университета была гидроцефалия, но его IQ достигал 126, он получил диплом с отличием по математике и выглядел совершенно нормальным. Как показала компьютерная томография, слой нервной ткани в полушариях мозга имел у него толщину всего лишь около миллиметра вместо нормальных 4,5 см, а общий вес мозга по приблизительной оценке составлял 50-150 гр. вместо обычной средней величины около 1350 гр].

Хотя экстероинструкцию и аутоинструкцию можно рассматривать как в основном эквивалентные, но надо обращать внимание и на их противоположность, противоборство. Таким путем можно расчленить экстероинструкцию и аутоинструкцию, иначе говоря внушение и самовнушение, еще точнее, суггестия (контрсуггестия. Первичным останется внушение, а вторичны и производны – негативный ответ на внушение, его отклонение или, напротив, его возведение в степень.

Очень важно выделить в речевом общении, во второй сигнальной системе его ядро – функцию внушения, суггестии. И находится это ядро не внутри индивида, а в сфере взаимодействия между индивидами. Внутри индивида находится лишь часть, половина этого механизма. Принимающим аппаратом внушения являются как раз лобные доли коры, именно они и есть орган внушаемости. Внушение и есть явление принудительной силы слов. Слова, произносимые одним, неотвратимым, «роковым» образом предопределяют поведение другого, если только не наталкиваются на отрицательную индукцию, контрсуггестию, обычно ищущую опору в словах третьих лиц. В чистом виде суггестия есть речь минус контрсуггестия. Последняя находится в обратной зависимости от авторитета лица – источника суггестии.

Иллюстративен пример глухослепых детей. Как учат их первой фазе человеческого общения, как осуществляют начальное влияние на их поведение? Берут за руку и насильно, принудительно заставляют держать ложку в пальцах, поднимают руку с ложкой до рта, подносят к губам, вкладывают ложку в рот. Примерно так же прививаются все другие навыки. Здесь (из-за нарушенности всех путей дистантной рецепции) воздействие оказывается не дистантно, а контактно, но тем очевиднее прослеживается суть дела. Она состоит в том, что сначала приходится в этом случае подавлять уже наличные и привычные действия слепоглухонемого ребенка. И начало человеческой инфлюации (влияния) подавление, торможение собственных действий организма. Таким образом, первая стадия – это отмена прежней моторики. Вторая стадия – это замена отмененного новыми предписаниями, прескрипциями.

Таким образом, для всякой человеческой инфлюации, в том числе и речевой, общим является первый и коренной акт – торможение. Эта фаза отмены, пусть и через сложную порой трансмиссию, имеет универсальный характер, обнаруживаясь на самом дне человеческих систем коммуникации. Назовем ее интердикцией, запретом. Второй фазой инфлюации человека на человека является собственно прескрипция: делай то-то, делай так-то. Это – внушение, суггестия.

Итак, можно обобщить: второсигнальное взаимодействие людей складывается из двух главных уровней – инфлюативного и информативного, причем первый в свою очередь делится на первичную фазу – интердиктивную, и вторичную суггестивную. Неразлучный же спутник суггестии – контрсуггестия, т.е. в отношениях между центральными нервными системами двух (и более) людей суггестия и контрсуггестия представляют собой противоборствующую пару. Такую же антагонистическую пару нейрофизиологических процессов представляют возбуждение и торможение.

Все в речевой материи сводится к повелению и подчинению или возражению. Речевое обращение Петра к Павлу, если и не является просто приказом (а сообщает информацию), все же является повелением принять информацию. Вопрос является повелением ответить и т.д. И Павел либо поддается побуждению (выполняет указанное действие, некритически воспринимает информацию, дает правильный ответ и т.д.), либо находит средства отказа. Разговор – это по большей части цепь взаимных возражений. Можно ответить молчанием или неправдой. Возражением является и задержка реакции, обдумывание услышанных слов. Можно задать вопрос. Психическое поле возражений (контрсуггестии) огромно, кажется они не могут распространяться только на строгие формально-математические высказывания.

[Прибавление. Этот повелительный характер человеческой речи есть следствие именно того, что «пра-речь» первоначально состояла лишь из приказов, требований и повелений. Это обстоятельство отчетливо прослеживается и в современных языках: horchen и gehorchen – в немецком языке, obedio (ob-audio) – в латинском, sma – в иврите, akoro – в греческом обозначают «слушать», но в то же время имеют и смежное значение «повиноваться», «слушаться», что и было вначале – в пра-языке – единственным и основным значением. И необходимо признать эту понятийную двусмысленность необычайно глубинной, раз она смогла сохраниться в языках, невзирая на всю калейдоскопичность процессов лингвистической дифференциации].

Таким образом, отличительная черта человека – речь. И свойства человеческой речи не только чужды общению и реакциям животных, но противоположны им. Речь и язык (в широком понимании) определяют в конечном счете все свойства и процессы человеческой психики, сама она осуществляется только при наличии тех областей и зон коры головного мозга, в том числе и лобных долей, которые имеются исключительно у Homo sapiens, в отличие даже от его ближайших ископаемых предков. Наконец, в речевой функции вычленяется самая глубокая основа – прямое влияние на действия адресата (реципиента) речи в форме внушения, или суггестии.

[Прибавление. Глубочайшая генетическая связь мышления с речевой деятельностью выявляется и такими экспериментально установленными фактами, как соучастие в актах мышления дыхательной активности (компонента артикулярного аппарата речи), как затрудненность или невозможность акта мышления при зажатом (ущемленном) языке. Таким образом, мозг Homo sapiens перестраивался вместе, в единстве с генезисом второй сигнальной системы, за это он расплатился утратой немалой части затылочной доли (в основном зрительной), тем самым люди лишились, принадлежавшей палеоантропам, способности хорошо видеть и передвигаться в полутьме, замечать мельчайшие помехи и опоры для локомоции; отсюда же происходит у людей и боязнь темноты].

Итак, ясно, что речь – ядро человеческой психики и что внушающая, суггестивная работа слов (прескрипция) – ядро этого ядра. Но суггестия не может быть побуждением к чему-либо, чего прямо или косвенно требует от организма первая сигнальная система. Суггестия должна отменить стимулы, исходящие от них всех, чтобы расчистить себе дорогу. Следовательно, суггестия есть побуждение к реакции, противоречащей, противоположной рефлекторному поведению отдельного организма. Ведь нелепо «внушать» чтолибо, что организм и без того стремится выполнить по велению внешних и внутренних раздражителей. Незачем внушать то, что все равно и без того произойдет! Для понимания дальнейшего изложения предстоит остановиться на некоторых физиологических явлениях нервной деятельности: 1) рефлексе, 2) неадекватном рефлексе, 3) доминанте, 4) торможении и 5) ультрапарадоксальном состоянии.

1) РЕФЛЕКС. Все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы. Мозговые механизмы рефлекторных актов необычайно сложны; т.наз. рефлекторные дуги, связывающие входные и выходные реакции организма интегрированы в центральной нервной системе. Мозг не только соединяет их, но и разъединяет (торможение). К тому же, одни дуги могут превращаться в другие, энергия многих одновременных раздражений может направляться в тот или иной единственный канал ответа. Никакая неимоверно сложная компьютерная система, сеть не идет в сравнение с этой сложной работой центральной нервной системы высших животных, в особенности человека.