Под Вифлеемской звездой - Мария Дмитриевна Берестова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Труба эта была весьма пыльная — ей явно не пользовались много-много лет. Вздохнув, король достал из кармана тонкий шёлковый платок — конечно, тёмно-синий, с росписью в виде звёзд, — и принялся им протирать окуляры.
Затаив дыхание, Кая и Се-Крер, взявшись за руки, ждали. Оба пребывали в чрезвычайном волнении: им казалось, что они теперь допущены к какому-то совершенно необыкновенному таинству.
Наконец, немного повозившись с телескопом и настроив его на детский рост, король сделал дочери приглашающий жест рукой.
Вспыхнув от волнения и радости, Кая шагнула вперёд и прильнула глазом к окуляру.
Ночь была ясная, и звёздное небо открылось ей во всей его запредельной красоте. Необъятно прекрасное, непривычно близкое — словно она сама находилась прямо среди звёзд! — и завораживающе бесконечное!
Звёзд было много, так много, что захватывало дух!
Глаза совершенно разбегались, пытаясь объять необъятное, сердце гулко неслось вскачь, восторг затоплял её до краёв — но тут она вспомнила цель, за которой пришла, и растерялась.
В этом бескрайнем океане звёздного сияния — как найти ту самую, единственную, Вифлеемскую звезду?
— Но как мне узнать её? — огорченно спросила Кая, отрываясь от телескопа и беспомощно глядя на отца.
— Она отличается, — веско заверил её он. — Ты её узнаешь, просто присмотрись внимательнее!
Вновь вспыхнув восторгом, Кая снова прильнула к окуляру — и, конечно же, в этот раз нашла!
Самая яркая и самая красивая — конечно, это могла быть только она!
— Я вижу, вижу! — радостно воскликнула Кая, а затем, не в силах сдержать ликования, запрыгала рядом с телескопом в каких-то торжествующих танцевальных па.
Король кивнул на телескоп Се-Креру. Тот, слегка робея — было страшно не узнать ту самую звезду, которую так легко нашла Кая, — тоже заглянул в окуляр, и тоже совершенно пропал, завороженный величественной картиной.
Он, впрочем, тоже нашёл звезду, которая показалась ему особенно красивой и яркой, и вполне уверенно сказал:
— Да, я тоже её вижу!
— Правда, она прекрасна? — тут же налетела на него Кая, которой не терпелось поделиться своими впечатлениями о том, что она стала свидетельницей настоящего чуда — она так близко видела ту самую звезду, которая привела волхвов к Спасителю!
— Удивительная! — серьёзно кивнул Се-Крер, выпрямляясь.
— Я посмотрю ещё?.. — молящим взглядом обратилась Кая к отцу, и тот кивнул.
Просияв улыбкой, она снова бросилась к телескопу, и тут же с ужасом поняла, что не может найти ту самую звезду.
«Как это я так ясно видела её только что?» — замирая сердцем, спросила она себя, лихорадочно пытаясь отыскать её снова.
Наконец, ей это удалось, и сердце её сладко ёкнуло: звезда была на месте, такая же яркая, и как только можно было подумать, что её можно потерять или не заметить!
«Она действительно отличается!» — уверенно заключила внутри своей души Кая.
Король, меж тем, решил вернуться к вопросу, который весьма его беспокоил.
— Итак, господин Се-Крер, — продолжил он допрос, — откуда вы узнали об обсерватории?
Смутившись, тот признался, что знать ничего не знал про обсерваторию, но что догадался, что в этом крыле имеется какая-то закрытая комната, и это вызвало его любопытство. Достав свою карту, он принялся толково объяснять королю и ход своих рассуждений, и проведённые исследования — умолчав, впрочем, про сброшенный мандарин, чтобы не добавить принцессе неприятностей.
Выслушав его, король вполне добродушно переспросил:
— Вы ведь отдаёте себе отчёт, что внутренняя планировка королевского дворца — это стратегически важная информация, к коей не могут иметь доступ посторонние?
За внешним добродушием этого тона, впрочем, отчётливо звучали холод и сталь.
— Конечно, ваше величество, — бледнея, поклонился Се-Крер. Ему только сейчас пришла в голову запоздалая мысль, что проводить исследования такого рода — весьма опасное предприятие, которое может быть приравнено к шпионажу и государственной измене.
Осознание это вполне выразилось в мысли: «Господи, это куда же я влез-то?!» — которая читалась с его лица вполне отчётливо.
Королю понравилось, что непоседливый юнец, пусть и запоздало, но осознал масштаб проблем, в которые влип.
— Такое не может остаться без последствий, — выразительно потряс король самодельной картой.
Се-Крер совсем сник. Он, конечно, не думал всерьёз, что его теперь казнят или заточат на всю жизнь в темнице, — но прекрасно понимал, что без присмотра его теперь не оставят, и о вольной жизни останется только мечтать.
— Завтра к четырём… впрочем, уже сегодня, — спохватился король, — приходите в мою приёмную. — Сжалившись над совсем уж бледным и несчастным парнем, добавил: — Я решу вопрос с вашей дальнейшей службой.
Се-Крер вскинул на него ошарашенный взгляд, не понимая, при чём тут служба. Впрочем, через несколько секунд мысли в его голове срослись, и он понял, что только что получил предложение, от которого не может отказаться.
Он совершенно растерялся и потерялся: он не планировал поступать на государственную службу. Это требовало ответственности, аккуратного выполнения обязательств, серьёзности — а Се-Крер всё это ненавидел.
Взгляд его невольно метнулся к Кае — та всё ещё любовалась звёздами, и была так впечатлена открывавшейся ей картиной, что совершенно прослушала весь этот разговор.
Привыкнув всегда защищать свою подругу, Се-Крер даже и позабыл, что она была наследной принцессой. Теперь же он впервые с несомненной отчётливостью понимал, что однажды — когда король уйдёт в мир иной — она станет правящей королевой.
И защищать её станет куда как сложнее, чем просто непоседливую девчонку, растущую в тени своего сильного и могучего отца.
«Так я её и доверю какого-нибудь индюку!» — почти зло подумал Се-Крер.
В сердце его зародилась и окрепла решимость защищать подругу всегда — и тем паче защищать её тогда, когда на её плечи свалится тяжёлое бремя королевской власти.
— Благодарю, ваше величество, — сдержанно поклонился он королю.
Тот, вполне довольный тем, что прочитал с лица юноши, отправил его восвояси — отсыпаться после бурных приключений.
Ему самому, однако, сон пока не грозил: нужно было ещё разобраться с дочерью, которая творила вещи совершенно недопустимые для принцессы.
Кашлянув, он тем заставил её отвлечься от телескопа.
Обернувшись, она тут же осознала, что отец всё ещё гневается, и приняла виноватый и скромный вид.
— Я так понимаю, — спокойно отметил король, — ты не продумала причины, на основании которых правящая ветвь Се-Ролов устраивает полномасштабные обыски в личных покоях Торкийской ветви?
Кая вспыхнула от стыда и досады.
