Запахи миндаля - Сергей Георгиев

– Ты прав, путник, – прищурился разбойник Бан. – Значит, тебе не по душе то, что я, разбойник, остановил именно тебя?

– Я не хотел бы поменяться с тобой местами, – отвечал мудрец Лунь И.

– То есть ты считаешь справедливым то, что я собираюсь отнять твои деньги? – уточнил разбойник Бан.

– Конечно, – кивнул мудрец Лунь И.

– И тебе не жалко этих денег? – вновь прищурился разбойник Баи.

– Нет, – подтвердил мудрец Лунь И.

– Мир устроен в самом деле справедливо, – хохотнул разбойник Бан. – И я не вижу, о чем здесь можно ещё сожалеть.

– Видишь ли, мир устроен сложнее, чем тебе кажется, добрый разбойник, – пояснил мудрец Лунь И. – Мне не жалко моих денег, поскольку я их не имею. Я готов отдать тебе всё, но в результате ты ляжешь спать голодным, не получив ничего. Вот о какой справедливости я сожалею, ибо…

– У тебя совсем нет денег? – поражённый, вскричал разбойник Бан. – Небо посылает мне одного за другим людей, у которых не бывает денег! Вот она, горькая справедливость!

– Мир ещё сложнее, чем тебе подумалось сейчас, – вздохнул мудрец Лунь И. – Ибо следом за мной идёт человек, у которого очень много денег!

– Не может быть, – ахнул разбойник Бан. – Ты не обманываешь меня, путник? Мир действительно устроен так справедливо?

– К сожалению, – подтвердил мудрец Лунь И. – Но знай, что этот человек, который имеет много денег, – Чу Фын, самый искусный из воинов Великого Мандарина.

Свирепый разбойник Бан едва успел скрыться, убедившись в правоте мудреца Лунь И, проклиная на бегу справедливое устройство мира.

Однажды Великий Мандарин решил в честном бою один на один сразиться с огнедышащим Драконом.

– По я не могу напасть на Дракона внезапно, как разбойник, даже не предупредив его, – объявил Великий Мандарин придворным. – Существуют правила приличия.

По приказу Великого Мандарина пятьдесят тысяч солдат, грохоча барабанами и поминутно паля из пушек, колонной направились к пещере Дракона. Солдаты, как один, выкрикивали:

– Бой Великого Мандарина с Драконом! Бой Великого Мандарина с Драконом! Великий Мандарин наступает!

Однажды наёмный солдат Чу Фын попросил мудреца Лунь И обучить его искусству счёта. Мудрец согласился.

Настойчивый и упорный Чу Фын быстро и правильно освоил счёт до шести, но число семь стало для него камнем преткновения.

Чу Фын морщил лоб, краснел и покрывался потом, но у него каждый раз выходило:

– Один! Два! Три! Четыре! Пять! Шесть… Проклятие Неба на мою голову, если я знаю, сколько будет дальше!

Чтобы как-то помочь несчастному солдату, мудрец Лунь И достал семь бананов и разложил их перед Чу Фыном.

Увидев бананы, солдат Чу Фын очень обрадовался и сразу же начал их пересчитывать:

– Один! Два! Три!

Но, насчитав шесть бананов, Чу Фын опять сбился. Воин побагровел и, взревев раненым тигром, выхватил свой верный меч и разрубил ненавистный седьмой банан на две равные части.

– Ты делаешь большие успехи в математике, – похвалил Чу Фына мудрец Лунь И. – Одним взмахом меча ты изобрёл простые дроби. Шесть с половиной!..

Однажды любимый ученик мудреца Лунь И по имени Па Сюнь упражнял свою руку правописанием, а сам мудрец тем временем наслаждался созерцанием природы.

Когда ученик закончил, мудрец Лунь И прочитал написанное и воскликнул:

– Несчастный юноша! Как могли появиться на рисовой бумаге подобные глупости!

– В самом деле, глупости, – смиренно согласился почтительный Па Сюнь. – Во всём виновата моя кисть для туши, я накажу её.

– Но ведь кистью водила твоя рука, юноша, – возразил мудрец Лунь И. – Рука же беспрекословно выполняла волю моего дорогого ученика!

– Это так, любимый учитель, – склонился в поклоне учтивый Па Сюнь. – Но я умею делать лишь то, чему научил меня ты. Иными словами, я лишь кисточка для туши, которой по чистому листу бумаги водишь ты, мудрый Лунь И.

– Мой ученик прав, – согласился мудрец.

– Признав это, -- продолжал умный юноша, – мы должны вспомнить о Небе, которое направляет тебя, мой дорогой учитель…

– Остановись, несчастный! – вскричал тут мудрец Лунь И. – Иначе мы слишком далеко зайдём! Это я один во всём виноват!

Однажды к мудрецу Лунь И пришёл сборщик податей Пун Ли и важно попросил написать историю его, сборщика податей, жизни.

Мудрец Лунь И сразу же молча достал бумагу, обмакнул кисточку в тушь и начал писать.

– Что ты пишешь, старик Лунь? – изумился богатый чиновник. – Ведь я ничего не успел рассказать тебе?!

Мудрец Лунь И оторвался от бумаги и поднял глаза на сборщика податей.

– Но разве в твоей жизни произошло что-то такое, чего уже не случалось многократно в жизни разных других людей? – спросил мудрец посетителя. – Или, может быть, ты надеешься, что в оставленные тебе Небом дни произойдёт нечто, чего ещё никогда не было с тобой самим?

Сборщик податей Пун Ли страшно разгневался.

– Глупый старик! – закричал он. – Ты только понапрасну испортил лист хорошей бумаги и несколько капель дорогой туши!

– Мои потери ничто по сравнению с твоими, – кротко отвечал мудрец Лунь И.

Однажды к мудрецу Лунь И пришёл незнакомый юноша и попросил взять его в ученики.

– Я должен сначала испытать тебя, – отвечал мудрец Лунь И. Мудрец поднял придорожный камень, протянул его юноше и сказал:

– Представь себе, любезный незнакомец, что этот камень способен думать. Какие мысли он в себе таит, по твоему разумению?

Юноша взвесил камень на ладони и быстро начал говорить:

– О, это коварное и злобное существо! Тайные мысли его страшны, а планы опасны. Он ненавидит всех и всё на свете и не упустит момента, чтобы показать свою подлую сущность. Камень неподвижен, и это его бесит, доводя почти до сумасшествия. Но подожди, в чёрной своей душе он таит…

– Достаточно, – остановил юношу мудрец Лунь И.

– Зачем ты хотел знать мысли этого камня, славный мудрец Лунь И? – переводя дух, спросил юноша.

– Я вовсе не хотел узнать мысли этого камня, – кротко отвечал мудрец Лунь И. – Разве камень может думать?!

Однажды свирепый разбойник Бан задумался над своей жизнью. Бан обратился к бедняку Цу, чтобы тот объяснил ему разницу между честным трудом и бесчестным.

– Ты зарабатываешь ножом, я же – мотыгой, – отвечал разбойнику Бану бедняк Цу.

– Если всё так просто, – обрадовался разбойник Бан, – одолжи мне ненадолго свою мотыгу!

– Конечно, – согласился бедняк Цу.- Но учти, работая мотыгой, ты никогда не будешь иметь много.

– Посмотрим, – усмехнулся свирепый разбойник Бан.

Он отправился в лес и на глухой тропинке подстерёг богатого путника. С мотыгой наперевес свирепый разбойник Бан вышел навстречу путнику, и тот без лишних слов отдал Бану свой кошелёк.

– Мне кажется, ты ошибался, – возвращая мотыгу, сказал разбойник Бан бедняку Цу. – По правде говоря, я не заметил никакой разницы.

Однажды Великий Мандарин милостиво призвал к себе свирепого разбойника Бана и спросил, отчего тот обирает в лесу прохожих.

– Из страха, – честно отвечал свирепый разбойник Бан. – Из страха, что ограбят меня.

Однажды в юности Лунь И забрался на высокое дерево и прыгнул оттуда, размахивая руками.

– Что ты делаешь, глупец?! – закричали сбежавшиеся соседи. – Разве ты не знаешь, что люди не могут летать, как птицы?!

– Конечно, знаю, – отвечал, потирая ушибленный бок, будущий мудрец Лунь И. – Но что – люди?! Мне гораздо важнее было узнать, полечу ли я.

Однажды к мудрецу Лунь И обратился купец Ю Вэй, который продал свирепому разбойнику Бану новый острый и длинный нож. Вид у купца был весьма удручённый.

– Что же тебя тревожит, добрый человек? – спросил Ю Вэя мудрец Лунь И. – Не купи Баи у тебя нож, он ведь тем не менее остался бы разбойником?

– Ещё бы! – замахал руками несчастный торговец.

– Он просто купил бы ноле у кого-то другого, – продоллсал мудрец Лунь И.

– Понятное дело, – простонал купец.

– Но даже если представить себе совершенно невероятное, – покачал седой косичкой мудрец Лунь И. – Даже если ни один купец не продал бы разбойнику Бану нож, тот всё равно раздобыл бы себе оружие.

– Это уж как пить дать, – горестно закивал Вэй.

– Следовательно, продав нож разбойнику, ты не совершил ничего худого, – сделал вывод мудрец Лунь И. – Но что-то сильно тревожит тебя.

– Да! – выдохнул купец.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – кротко улыбнулся мудрец Лунь И. – Уж не продешевил ли ты?..

Однажды мудрец Лунь И увидал человека, который крепкой бамбуковой палкой изо всех сил дубасил старый, отслуживший своё тюфяк.