Категории
Самые читаемые

Завет Марии - Колм Тойбин

Читать онлайн Завет Марии - Колм Тойбин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 14
Перейти на страницу:

И когда сестры узнали, что он и его последователи пришли в город, а с ними — разношерстная толпа вечно недовольного сброда и полубезумных гадалок, Марфа вышла к ним, чтобы рассказать моему сыну о смерти Лазаря. Она встала перед ним, заставила всех замолчать и выкрикнула: «Если бы ты был здесь, не умер бы брат мой!» Она хотела высказать ему еще очень многое, но осеклась, увидев, как он огорчен, увидев, что он понимает, кажется, понимает: страдания и смерть Лазаря — это невыносимое горе, неподъемный груз.

Помолчав немного, Марфа снова заговорила посреди замолкшей толпы. Она говорила очень тихо, но ее слова слышали все. В ее голосе было столько отчаяния, что мольбы звучали как вызов.

— Я знаю, — сказала она, — что даже сейчас, когда он четыре дня во гробе, ты можешь воскресить его.

— Он воскреснет, — ответил мой сын, — как воскреснут все люди, когда придет время, когда само море станет спокойным, как зеркало.

— Нет, — сказала Марфа, — ты можешь воскресить его сейчас.

И она сказала моему сыну то же, что говорили остальные: что он не простой смертный, как мы, а, она верит, что он — Сын Божий, посланный нам в человеческом облике, бессмертный и всемогущий, что он — тот, кого ждали, кто будет царем на земле и на небе, и что ей и ее сестре повезло быть среди благословенных, узнавших его. Ради своего брата она, стоя с раскинутыми руками, сказала ему просто и громко, что он — Сын Божий.

Потом Марфа отыскала Марию, которая плакала на могиле брата, и та тоже пошла к моему сыну и сказала, что он всемогущ. Увидев ее слезы, сын заплакал вместе с ней, потому что знал Лазаря с детских лет, любил его, как и все мы, и пошел с ней к свежей могиле, и за ним несся ропот, люди выкрикивали, что если он может исцелять больных, поднимать на ноги параличных и возвращать зрение слепым, то способен и воскресить мертвого.

Он молча постоял над могилой, а потом тихим шепотом приказал ее раскопать, и Марфа закричала, испугавшись, что ее просьба будет исполнена. Она закричала, что брат достаточно страдал и что тело смердит и уже разложилось за столько дней в земле, но мой сын повторил свое приказание, и вся собравшаяся толпа смотрела, как разрыли могилу и вынули землю, покрывавшую Лазаря. Когда показалось тело, зеваки в ужасе отпрянули, и у могилы остались только Марфа, Мария и мой сын, который сказал: «Лазарь! Иди вон». Постепенно толпа опять потянулась к могиле, и тут-то птицы перестали щебетать и исчезли. Марфе показалось, что время тогда остановилось, что в эти два часа ничто не росло, ничто не рождалось и не возникало, ничто не умирало и не исчезало. Мало-помалу тело, измазанное глиной и обвитое погребальными пеленами, начало неуверенно шевелиться в могиле. Казалось, земля толкала его, а потом отпускала, оставляя лежать в его великом забвении, и снова подталкивала. Казалось, странное новое существо дергалось и извивалось, стремясь к жизни. Он был обвит пеленами, лицо обвязано платком. Он стал ворочаться, как ворочается ребенок в чистой материнской утробе, понимая, что время его пришло и пора пробивать себе дорогу в мир. «Развяжите его, пусть идет», — сказал мой сын. И вышли двое мужчин, два соседа, и спустились в могилу, а все остальные притихли, в изумлении и страхе глядя, как они подняли Лазаря и развязали его. Он стоял, одетый только в набедренную повязку.

Смерть не изменила его облика. Открыв глаза, он в глубоком неземном изумлении смотрел на солнце и небо. Собравшихся людей он, казалось, не замечал. Потом Лазарь начал издавать какие-то звуки, не совсем слова, а что-то вроде тихого крика или стона — и толпа расступилась, позволив ему пройти. Он вышел из толпы, ни на кого не взглянув, и сестры повели его к дому, а мир вокруг был неподвижен и тих. Мой сын тоже, как мне сказали, был неподвижен и тих, а Лазарь заплакал.

Сначала все увидели слезы, а потом услышали стон. Сестры осторожно вели Лазаря по дорожке к дому, за ними в молчании шла толпа, и его стон становился все громче и страшнее. Когда они дошли до дверей, силы уже почти оставили его. Они скрылись внутри дома и затворили ставни, чтобы в окна не проникало палящее солнце, и в тот день уже больше не выходили, хотя толпа не разошлась, даже когда стемнело. Некоторые так и провели там всю ночь, и даже следующее утро.

* * *

В Кане в эти первые дни все было не так, как всегда. Я заметила, что в лавках появилось гораздо больше товаров: не только еда и одежда, но и посуда, и дверные замки. Продавали и живность — обезьян и диких птиц с яркими красными, желтыми и синими перьями, невиданной прежде красоты, поглазеть на которых собиралось много народу. Все — и торговцы, и прохожие — были в приподнятом настроении, как будто сбросили тяжелый груз, отовсюду слышались разговоры, крики, люди собирались на перекрестках и громко хохотали. В Иерусалиме, где я бывала, пока не вышла замуж, даже в базарные дни все вели себя чинно, занятые своей торговлей или подготовкой к шаббату. Но в Кане было шумно и пыльно, повсюду слышался озорной смех — юноши без удержу хохотали, свистели и заигрывали с женщинами. Как только мы с Мириам вошли к ней, она рассказала мне о воскрешении Лазаря и о том, что теперь все сторонятся его дома, переходя на другую сторону улицы, и о том, что, наверное, сейчас он лежит в кровати в затемненной комнате и что, как она слышала, едва может выпить чуть-чуть воды или съесть кусочек мягкого размоченного в воде хлеба. Толпа последователей моего сына уже двинулась дальше из города, сказала она, и за ней потянулось еще больше разносчиков, торговцев, водоносов, глотателей огня и продавцов дешевых сладостей. Власти продолжали усердно следить за ними, некоторые соглядатаи маскировались, а некоторые — открыто шли за ними поначалу, а потом впереди всех бросились в Иерусалим, чтобы первыми поведать о новых бесчинствах, новых чудесах, новых нарушениях великого порядка, поддерживаемого в угоду римлянам.

Мириам послала моему сыну весточку, что я в Кане, и получила ответ, что он придет на свадьбу и будет сидеть рядом с матерью. Я подумала, что тогда мы и сможем поговорить. Я успокоилась и задремала с дороги, и спала очень крепко. Мириам снова и снова пересказывала мне историю Лазаря. Я была готова к откровенному разговору с сыном, была готова прятать его в доме Мириам, пока все не успокоится, пока людей не займут другие события, и тогда мы сможем тихонько ускользнуть обратно в Назарет. В ночь накануне свадьбы я заметила, что обычно тихая улица вокруг дома Мириам гудит от топота и шума голосов. Всю ночь я слушала, как мужчины безбоязненно ходят, смеются, разговаривают, окликают друг друга, устраивают дружеские потасовки, бегают туда-сюда.

А еще тем вечером, прежде чем мы легли спать, в дом набилось множество народу, и все наперебой рассказывали о невесте, о том, какие щедрые дары она получила, какой наряд наденет на свадьбу. Много было разговоров и о родственниках жениха: они, мол, все не могут договориться, как должна проходить свадьба. Я молчала, но чувствовала, что нахожусь в центре внимания, что некоторые пришли просто поглазеть на меня и побыть рядом. При первой возможности я ушла помогать на кухне. Когда я вернулась с подносом, чтобы собрать пустые кружки, то на секунду задержалась в дверях, и стояла там, в полумраке, никем не замеченная. Я услышала, как Мириам и еще одна женщина снова рассказывают остальным историю Лазаря.

И вдруг я поняла, что, судя по разговорам, никто из пришедших сам ничего не видел. Позже, когда мы с Мириам остались одни, я спросила, была ли она там, и она сказала «нет», но что ей все подробно рассказывали люди, видевшие это своими глазами. Заметив, как я изменилась в лице, она повернулась к окну, закрыла ставни и понизила голос.

— Я знаю, что Лазарь умер. Не сомневайся. И что он четыре дня пролежал в могиле. Это тоже точно. А сейчас он жив и завтра придет на свадьбу. Ходят разговоры о бунте против римлян или против учителей закона. Кто-то говорит, что римляне хотят свергнуть учителей, а кто-то — что это учителя подстрекают народ. Но может никакого бунта и не будет, а может, будет бунт против всех и вся, даже против смерти.

И она повторила: «даже против смерти». От ее слов я оцепенела.

— Даже против смерти, — снова сказала она. — Может, Лазарь — это только начало. Сейчас он жив, дома с сестрами, но могу поклясться, что неделю назад он был мертв. Может быть, это то, чего мы ждали, и поэтому собирается народ и по ночам столько шума.

* * *

Следующим утром на кухне мы узнали, что Марфа, Мария и Лазарь придут к Мириам, чтобы вместе идти на праздник. Нам сказали, что Лазарь еще слаб, и сестры видят, как люди его боятся. «Он знает тайну, скрытую от нас, — сказала Мириам. — Его дух успел прижиться в ином мире, и люди боятся того, что он может рассказать, боятся того, что он знает. Сестры не хотят идти с ним на свадьбу одни».

Я оделась с особой тщательностью. День был жаркий, поэтому ставни держали закрытыми. В спертом и влажном воздухе не хотелось шевелиться. Мы с Мириам несколько раз оставались наедине, но чувствовали себя неловко, не вставали со стульев и не разговаривали. Мы обе ждали, когда они придут. Несколько раз, услышав какие-то звуки, мы в страхе вскидывали друг на друга глаза, предчувствуя недоброе. Не могли представить, что произойдет, когда Марфа и Мария приведут своего брата. Шло время, и напряжение росло. В конце концов, от неподвижности, жары и тишины я заснула. Меня разбудила Мириам, прошептав: «Они здесь. Пришли наконец».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 14
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Завет Марии - Колм Тойбин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит