Тайная доктрина. Том I - Елена Блаватская

Что же говорят ученые о Буддийской литературе? Обладают ли они ею в ее полности? Конечно нет. Несмотря на 325 томов Канджура и Танджура северных буддистов, при чем, каждый том, как говорят, «весит от четырех до пяти фунтов», в действительности ничего неизвестно об истинном Ламаизме. Однако, в Саддхармаланкара[12] говорится, что сокровенный канон содержит 29 368 000 букв, или, исключив трактаты и комментарии, в пять или шесть раз превышает количеством материал, содержащийся в Библии, которая, как утверждает проф. Макс Мюллер, имеет лишь 3 567 180 букв. Следовательно, несмотря на эти 325 томов (в действительности их 333, Канджур вмещает 108, а Танджур 225 томов), «переводчики вместо того, чтобы снабдить нас правильными изложениями, переплели их со своими комментариями с целью оправдания догм своих различных школ[13]. Больше того, «по преданию, сохраненному буддийскими школами Севера и Юга, Сокровенный Буддийский Канон заключал первоначально 80 000 или 84 000 трактатов, но большинство было утеряно, так что осталось лишь 6 000», – так говорит профессор своим слушателям. Утеряны, как обычно, для европейцев. Но кто может быть вполне уверен, что они так же утеряны и для буддистов и браминов?

Принимая в соображение почитание буддистами каждой строки, написанной о Будде и Благом Законе, потеря около 76 000 трактатов должна казаться чудом. В противном случае каждый, ознакомленный с естественным ходом событий, подписал бы утверждение, что 5 000 или 6 000 из этих 76 000 трактатов могли быть уничтожены во время преследования буддистов в Индии и переселения из нее. Но, так как точно удостоверено, что буддийские Архаты начали свои религиозные исходы, с целью распространения новой веры за пределы Кашмира и Гималаев, еще за 300 лет до нашей эры[14], и достигли Китая в 61-ом году после Р. Хр.[15], когда Кашиапа, по приглашению Императора Мин-ди, отправился туда, – для ознакомления «Сына Неба» с догмами Буддизма, то странно слышать утверждения востоковедов о подобной потери, точно, действительно, это было возможно! Они ни на минуту не допускают возможности, что тексты могут быть утерянными только для Запада и для них самих, или что азиатские народы могут иметь беспримерное дерзновение сохранять свои самые сокровенные рекорды вне достижимости для чужестранцев, отказываясь, таким образом, выдать их на осквернение и злоупотребление даже «столь много превосходящим их» расам.

Судя по выраженным сожалениям и многочисленным признаниям почти каждым востоковедом[16], общество может быть достаточно убеждено, что (a) изучающие древние религии, действительно, имеют мало данных, из которых можно было бы вывести те окончательные заключения, какие обычно делаются ими о старых верованиях и (b), что такой недостаток данных, ни в коем случае, не препятствует их авторитетным утверждениям. Можно было бы предположить, что, благодаря многочисленным рекордам, относящимся к египетской Теогонии и Мистериям, сохранившимся среди классиков и нескольких древних писателей, по крайней мере, ритуалы и догмы Египта времен Фараонов, должны были бы быть хорошо поняты; во всяком случае, лучше, нежели слишком отвлеченные философии и Пантеизм Индии, о религии и языке которой Европа едва ли имела представление до начала настоящего столетия. Вдоль Нила, по лицу всей страны, стоят до сего часа, ежегодно и ежедневно откапываемые, всегда новые, реликвии, красноречиво повествующие свою историю. Тем не менее, это не так. Ученый, оксфордский филолог, сам признается в этой истине, говоря:

«Мы видим все еще стоящие пирамиды, развалины храмов и лабиринты с их стенами, испещренными иероглифическими надписями и странными изображениями богов и богинь. На свитках папирусов, которые не боятся разрушения временем, мы даже имеем фрагменты того, что может быть названо священными книгами египтян. Тем не менее, хотя и много было расшифровано в древних рекордах таинственной расы, но главный источник религии Египта и подлинное значение ее обрядного богослужения далеко еще не открыты нам».[17]

Здесь опять остались таинственные иероглифические документы, но ключи, лишь благодаря которым они становятся понятными, исчезли.

На самом деле, наши величайшие египтологи так мало осведомлены о погребальных обрядах египтян и внешних знаках на мумиях для отличия пола, что это привело к самым забавным ошибкам. Лишь год или два тому назад подобная ошибка была обнаружена в Булаке, в Каире. Мумия, считавшаяся принадлежащей жене незначительного фараона, благодаря надписи, найденной на амулете, висевшем вокруг ее шеи, оказалась мумией Сезостриса – величайшего Фараона Египта!!

Тем не менее, найдя, «что существует естественная связь между языком и религией», и «что существовала общая арийская религия до разделения арийской расы»; общая семитическая религия до разделения семитической расы и общая туранская религия до разделения китайцев и других племен, принадлежавших к туранскому виду; но, на самом деле, найдя только «три древних центра ре лигий» и «три центра языка»; и хотя будучи настолько же неосведомленным относительно этих первобытных религий и языков, как и об их происхождении – профессор не колеблется объявить, что «достоверное, историческое основание для научного исследования главнейших религий мира найдено!»

«Научное исследование» предмета не является ручательством его «исторического основания», и с подобными скудными данными в руках ни один филолог, даже среди самых выдающихся, не может быть оправдан, выдавая свои заключения за исторические факты. Несомненно, знаменитый востоковед доказал исчерпывающе и к полному удовлетворению общества, что, по фонетическим законам Гримма, Один и Будда являются двумя различными личностями, совершенно отличными один от другого, и доказал это научно. Когда же он пользуется случаем сказать при этом, что Один «был почитаем, как высочайшее Божество, в период, много-предшествовавший веку Вед и Гомера»[18], то он не имеет для этого ни малейшего «исторического основания», но творит историю и факт, подслужебные его собственным заключениям, которые могут быть чрезвычайно «научными» в глазах ученых востоковедов, но, тем не менее, весьма далекими от истины. Эти спорные взгляды среди различных и выдающихся филологов и востоковедов, от Мартина Гауга до самого профессора Макса Мюллера, относительно хронологии, как в примере Вед, являются очевидным доказательством, что утверждение не имеет никакого «исторического основания» и, как часто бывает, «внутреннее убеждение» является лишь следованием за блуждающим огоньком, вместо спасительного маяка. Так же и наука современной, сравнительной мифологии не имеет лучшего возражения для опровержения мнений ученых писателей, настаивавших в последнем столетии на существовании «фрагментов Первоначального Откровения, данного предкам всей расы человечества… сохранявшихся в храмах Греции и Италии». Ибо, именно, это то, о чем все восточные посвященные и Пандиты, время от времени, оповещали мир. И в то время, как одно известное духовное лицо из сингалезцев уверяло пишущую эти строки в достоверности факта, что самые важные трактаты, принадлежащие буддийскому Сокровенному Канону, были скрыты в странах и местах, недоступных европейским ученым, недавно умерший Свами Дайананд Сарасвати, величайший санскритолог наших дней в Индии, подтвердил некоторым членам Теософического Общества тот же факт по отношению к древним браминским трудам. И когда ему было сказано, что проф. Макс Мюллер заявил аудитории своих лекций, что теория о том, что «существовало первоначальное и сверхъестественное откровение, данное предкам человеческой расы, находит сейчас мало приверженцев», – то святой и ученый человек лишь рассмеялся. Его ответ был весьма показателен: «Если бы г-н Мокш Муллер (так произносил он его имя) был брамином и пошел со мною, я провел бы его к пещере Гупта (скрытому святилищу), вблизи Окхи Матх в Гималаях, где он скоро бы открыл, что то, что проникло через Калапани (черные воды океана) из Индии в Европу, было лишь отрывками, отвергнутых копий некоторых мест из наших священных книг». «Первоначальное Откровение» имело место, и оно существует и посейчас; также оно никогда не будет утеряно для мира и появится снова; хотя Mlechchha'м, конечно, придется подождать». Теснимый дальнейшими вопросами на эту тему, он не пожелал больше отвечать. Это было в Меруте в 1880 году.

Вне всякого сомнения мистификация, разыгранная браминами в прошлом столетии в Калькутте, жертвой которой сделались полковник Уильфорд и сэр Уилльям Джон, была жестокой, но она была вполне заслуженной, и никто не заслуживает большего порицания в этом деле, нежели миссионеры и сам полковник Уильфорд. Первые, по свидетельству самого сэра Уилльяма Джонса[19], были настолько неосторожны, что утверждали, что «индусы почти христиане, ибо их Брама, Вишну и Махеша ничто иное, как Христианская Троица»[20]. Это было хорошим уроком. И ученые востоковеды стали вдвойне осторожными, но, может быть, именно, это сделало некоторых из них слишком боязливыми, и по реакции заставило маятник прежних заключений слишком качнуться в противоположную сторону. Ибо, «это первое приношение с базара браминов» в ответ на просьбу полковника Уильфорда породило теперь среди востоковедов явную необходимость и желание объявлять каждый архаический, санскритский манускрипт настолько современным, что это дает миссионерам полное оправдание воспользоваться таким удобным случаем. И они так и поступают в полной мере своих умственных способностей, свидетельством чему является недавняя, нелепая попытка доказать, что вся история о Кришне в Пуранах была заимствована браминами из Библии! Но факты, приведенные оксфордским профессором в его Лекциях по поводу знаменитых вставок, сделанных на пользу, а позднее на горе полковника Уильфорда, совершенно не препятствуют заключениям, к которым неизбежно должен прийти каждый, изучающий Сокровенное Учение. Ибо, если результаты доказывают, что ни Новый, ни даже Старый Завет ничего не заимствовали из более древних религий браминов и буддистов, то из этого еще не следует, что евреи не заимствовали все, что они знали, из халдейских рекордов, искаженных впоследствии Евсевием. Что же касается до халдеев, то они, по всей вероятности, получили свое первоначальное знание от браминов, ибо Роулинсон указывает на несомненное ведическое влияние на раннюю мифологию Вавилона. И полковник Ване Кеннеди давно справедливо заметил, что Вавилон, с самого своего основания, был местонахождением санскритской и браминской учености. Но все подобные доказательства должны потерять свое значение при наличии позднейшей теории, выработанной проф. Максом Мюллером. Теория эта всем известна. Код фонетических законов стал сейчас всемирным разрешителем для каждого отождествления и установления «связи» между богами многочисленных народов. Так, хотя Мать Меркурия (Будха, Тот-Гермес и пр.) была Майа, и Мать Готамы Будды тоже Майа, как и Мать Иисуса – Майа (Иллюзия, ибо Мария есть Mare, Море, символически означающее великую Иллюзию), тем не менее, эти три личности не имеют связи между собою и не могут иметь ее, раз «Бопп» установил свой код фонетических законов».