Лида Вараксина - Виль Липатов

Хороший, славный был вечер!

После фокстрота Лида снова поднялась на сцену. Теперь жесты у нее были плавные, спокойные, двигалась она коротким, скользящим шажком. Набрав в легкие побольше воздуху, она плавным, напевным голосом продекламировала:

Девушки, смело вокруг вы взглянитеИ партнера себе изберите.Ваша очередь приглашать,Будем белое танго сейчас танцевать!

Лида плавно взмахивала руками, покачиваясь, глаза были томно закрыты, на лице стыло сладкое упоительное выражение, грудь высоко вздымалась. «Это ажурные чулки принесли мне счастье!» – думала она, все покачиваясь, сладко улыбаясь, по-лебединому изгибая растопыренные руки.

– Танцуем, танцуем, друзья!

Когда кончилось танго, к сцене подошел веселый студент Владимир Садовский, оживленно окликнул Лиду. Он очень нравился ей, поэтому Лида охотно наклонилась к нему, улыбаясь, спросила:

– Будете делать заказ?

У Владимира Садовского было матовое загорелое лицо, глаза постоянно смеялись, верхняя пухлая губа забавно висела над нижней.

– Дорогое начальство, – шутливо сказал Садовский, – а что вы скажете насчет чарльстона?

Лидл выпрямилась, внутренне охнув, победно свела брови на переносице. Поистине сегодня был счастливый, радостный день! Мало того, что клуб был полон, что танцевали сразу тридцать две пары, Владимир Садовский еще заказывал чарльстон. Лида сделала два крупных шага назад, задрав подбородок, на секунду зажмурилась – перед глазами, точно живая, встала Галина Захаровна. Мысленно благодаря преподавательницу, подражая ей, Лида сделала три шага вперед, по-крестьянски широко расставив ноги, звучно, наставительно прочла:

Вот так всегда, в любой сезон,Заказывают нам чарльстон!Чарльстон – минувшей моды стон,Пусть будет не в обиде он:Станцуем лучше вальс-бостон!

Прочитав эти стихи, Лида торжествующе улыбнулась и снисходительно поглядела на Владимира Садовского. Лицо студента удивленно вытянулось, затем он склонил голову. Еще немного постояв возле сцены, Владимир Садовский осторожно повернулся и пошел к другим студентам, которые тоже отчего-то смотрели в пол.

В зале стояла тишина. Куда-то исчез тракторист Витька Вдовин, не смеялись на боковых скамейках девчата, парни глядели на Лиду напряженно, тяжело. И только колхозный сторож дядя Ваня восторженно крутил головой, на лице у него было написано: «Ай, Лидия Васильевна, ай, молодец!»

Включив пластинку с вальсом-бостоном, Лида оживленно спрыгнула со сцены, кружась и приседая, пролетела по залу, остановившись возле Владимира Садовского, грациозно, как учила Галина Захаровна, шаркнула ногой, согнула стан.

– Разрешите пригласить!

Садовский поднял на Лиду глаза, усмехнувшись уголками губ, встал. Он оказался на две головы выше ее, но Лида решительно взяла его за руки.

Тогда Садовский приглушенно засмеялся, оглянувшись на друзей-студентов, плавно закружил Лиду.

– Танцуем, танцуем, друзья! – лихо выкрикнула она.

Пели концертные скрипки, ухали на сгибах такта медные тарелки, подвывал саксофон; вальс-бостон переполнял клуб, вытекал из окон, медленно сочился по притихшей деревенской улице. Над Яей млели рясные сенокосные звезды, луна висела над двухэтажной школой церковным колоколом. Упоительно, словно в лад с вальсом, квакали в болотце лягушки.

3

Утром над веселой деревенькой Яей веером топорщились солнечные лучи, над рекой они хороводились снопами, а над болотами ходило-похаживало само солнце. Красивое было утро, словно нарисовал его щедрый, но безвкусный художник, предпочитающий всем краскам киноварь и ядовитую зелень.

В пятом часу утра, когда цвета линяли, бой солнечных пологих лучей приглушивался, на хозяйском дворе в дешевом тренировочном костюме делала утреннюю зарядку Лида Вараксина. Она выполняла физкультурный комплекс для молодых женщин, занятых умствеппым трудом, – старалась развивать руки и спину, мышцы шеи и брюшной пресс, так как именно эта группа мышц важна для тех, кто много сидит, пишет и читает. Одновременно с этим комплекс «Утренняя зарядка для молодых женщин, занятых умствеппым трудом» улучшал сон и фигуру, повышал аппетит и жизнерадостность.

Зарядкой Лида занималась сосредоточенно, углубленно и энергично; с трудолюбивым выражением на лице она ходила па месте и разводила руки, старательно дышала широким носом, с легкостью крестьянки, привыкшей работать в наклонку, снижала голову к коленям и до предела изгибалась назад. У нее было такое выражение лица, с каким жепщины стирают белье или жнут рожь.

Лида занималась гимнастикой, а на нее из небольшого загончика призывно глядела хозяйская корова Зорька, которой скоро предстояло доиться и идти в стадо. Наблюдая за тем, как Лида машет руками и ногами, Зорька вздымала морду, трясла кудрявым чубчиком и тонко мычала. Когда же Лида делала короткую передышку, корова затихала и смотрела на Лиду тихими, упрашивающими глазами.

Закончив комплекс, Лида окатилась из ведра холодной водой, умыла руки и лицо, растеревшись полотенцем, поднялась на крыльцо, чтобы снять с деревянного штыря подойник и желтую марлю. И как раз в этот момент из дома вышла Лидина хозяйка, зевнув, остановилась в дверях.

– Доброе утро, Лидушка! – дозевав, ласково сказала тетя Фрося и удивленно расширила глаза. – Зорька-то, Зорька! Ты гляди, что делается!

Еще расширив глаза, хозяйка тетя Фрося шумно всплеснула руками и тяжело брякнулась толстым задом на крыльцо.

– Это чего же делается! – воскликнула она. – Да это рази Зорька, это же совсем друга корова!

Тетя Фрося удивлялась тому, что комолая Зорька, самая скандальная корова в деревне, из загона тянулась к Лиде и все норовила лизнуть ее мокрым шершавым языком, а на хозяйку тетю Фросю сердито косилась. Чем это объяснить, тетя Фрося не знала, но Зорька, которую редко удавалось выдоить до конца, приняла Лиду в первое же утро, когда новая квартирантка, наглядевшись на художества Зорьки, вдруг рассерженно вышла из своей комнаты. Сначала хозяйка испугалась за интеллигентную квартирантку, закричала, чтобы побереглась комолой головы и острых копыт коровы, но Лида прямиком подшагала к Зорьке, пошлепала ее рукой по влажной морде и строго посмотрела корове в девичьи глаза.

– Все бы баловалась! – низким голосом сказала Лида. – Тебя облегчают, а ты куражишься. Ну-к, тетя Фрося, дай мне подойник!

Тут и произошло чудо, о котором через полчаса узнала вся деревня: Лида взяла у тети Фроси подойник, шумнув на Зорьку еще раз, преспокойненько села на скамеечку и сильными, короткими, властными пальцами выдоила корову до самого донышка. При этом Зорька на Лиду смотрела ласково и все норовила игриво куснуть ее за плечо.

Сегодня Зорька молоко отдавала так же легко, стояла так смирно, что ни разу не полоснула Лиду острым хвостом по лицу. Поэтому, счастливая тем, что произошло в клубе вчерашним вечером, Лида корову выдоила быстро, закончив дойку, ласково погладила Зорьку по шее и крикнула весело:

– Ну, шалопутная, марш в стадо!

Уверенная в том, что корова во всем послушна ей, Лида с подойником поднялась на крыльцо, передала молоко тете Фросе, а сама пошла в свою комнату одеваться.

Комната Лиды была крохотной, большую часть ее занимали пышная никелированная кровать с шариками, фанерный шкаф и две тяжелые табуретки. На стене висело зеркало в черной раме с фотографиями в углах, на столе лежал блестящий журнал «Америка» за позапрошлый год, подшивка журнала «Культпросветработа», а затем густо стояли баночки, бутылочки, тюбики, щеточки, коробочки, флаконы.

Остро очинённым черным карандашом Лида подкрасила и удлинила глаза, затем наложила на крепкую красноватую кожу лица желтоватый тон, купленный еще в областном городе, а поверх тона – тонкий слой желтоватой пудры. Затем она печально посмотрела на свои ноги, испорченные дойкой, вздохнула несколько раз и подумала: «С другой стороны, корову тоже надо пожалеть! Перегорит молоко – разве хорошо будет!»

Посмотрев на голову в зеркало прямо, сбоку и с затылка, Лида открыла фанерный шкаф, в котором висели ее наряды, занимая шкаф без остаточка. Конечно, у Лиды не было дорогих джерсевых костюмов и модных замшевых юбок, но она имела все, что, по ее мнению, полагалось иметь девушке, приехавшей из областного города в деревню. Впрочем, были и дорогие вещи. С краю, например, висел бордовый костюм с вышивкой, с белым кружевным воротничком, который достался Лиде недешево. У него была своя история, у этого бордового костюма…

Бордовый костюм с вышивкой

Лида впервые его заметила в магазине на углу улицы Калинина и Ленинского проспекта, где она два месяца назад купила дешевую, но эффектную сорочку. Бордовый костюм с вышивкой незаметно, как-то тайно висел среди других платьев и костюмов на длинном стеллаже, и Лида не сразу заметила его. Она плохо помнит, как это случилось, но сердце у нее замерло от предчувствия, лоб вспотел, когда она вдруг увидела белый вышитый воротничок и край бордовой спинки. «Он!» – что-то прозвучало в Лиде. Дрожащими руками она отыскала на костюме этикетку, увидела, что костюм стоит дорого – пятьдесят два рубля шестьдесят восемь копеек, но тут же поняла, что жизни не будет, если она костюм не купит. Прячась за стеллаж, чтобы покупатели не заметили костюм, Лида тщательно ощупала и рассмотрела его. Костюм был на самом деле хорош.