Пепел войны - Станислав Сергеев

  Шестаков вышел на связь и доложил, что проехал место побоища в лесу. Значит, до атаки оставались несколько минут. Рядом, с таким же автоматом Калашникова в руках, присел Егор Карев, все время находившийся рядом со мной и выполняющий обязанности телохранителя. Я глянул на его лицо и увидел такое же спокойствие, как и у всех остальных.

  'Как там сказал товарищ Сталин? Наше дело правое. Так оно и есть, правое. А кто не спрятался, я не виноват' - скаламбурил про себя.

  За леском, в котором мы притаились, грохотали гаубицы и хлопали минометы. Несколько раз на связь выходил Левченко, и спрашивал, когда мы будем атаковать, а то немцы уж слишком давят.

  На дороге долгожданно послышался шум работы двигателя трофейного танка. Вот он сам показался в сопровождении грузовика, везущего легкую зенитную пушку.

  'Вот ведь хозяйственный этот Шестаков. Надо будет отметить. Все теперь снова атака.'

  - Всем это Феникс. Вперед.

Глава 2

Глава Абвера, адмирал Канарис сидел на земле и тихо ругался, позволяя перевязывать санитару разбитую при падении самолета голову. Такого провала с ним еще никогда не было, еле унесли ноги, потеряв при этом самолет сопровождения. Профессиональная злость, подогреваемая недавно испытанным паническим страхом, заставляла его терпеть боль и мысленно придумывать кары всем, кто допустил, что самолет начальника военной разведки Германии чуть не уничтожили на полевом аэродроме Люфтваффе в глубоком тылу армии.

  Чувство, что события вышли из-под контроля пугали Канариса и заставляли мобилизовать весь свой интеллект и жизненный опыт разведчика на решение возникшей задачи. В отличие от нескольких офицеров разведки и охраны сопровождающей его в этом полете, он увидел то, что не заметили другие. По роду службы, адмирал был в курсе большинства технических разработок и в Германии и в мире, и о зенитных ракетах давно шли разговоры, но все упиралось в системы наведения и управления. А тут, при уничтожении истребителя, пущенная с земли русскими ракета, сама изменила траекторию полета и сбила самолет. Такого оружия он еще не видел и оно в состоянии изменить всю расстановку сил на фронте, и побить один из главных козырей немецкой армии, фронтовую авиацию, которая играла одну из важнейших ролей в разгроме противника. При облете разгромленного аэродрома он разглядел на поле несколько неизвестных бронемашин и что особенно поразил его так это тяжелый танк, с приплюснутой башней и необычно длинной крупнокалиберной пушкой. Даже мельком брошенный взгляд вселил в него мысль о силе и мощи бронированного 'мастодонта'.

  Канарис не сомневался, что он снова встретился с Зиминым, или теми, кто за ним стоит. Уже при подлете к аэродрому пилот пожаловался на отсутствие связи с истребителями сопровождения и с руководством полевого аэродрома Люфтваффе. А когда подлетели и увидели разгромленную и горящую технику, адмирал, уже понял, кто его встречает, и кто так хитро умеет давить радиосвязь, немедленно дал команду уходить. Плотный огонь русских сделал свое дело и в бортах военно-транспортного 'Юнкерса' появились множество пулевых отверстий. Два человека из сопровождения шефа Арбвера так нашли себе смерть в воздухе, а сам Канарис отделался всего лишь сильной ссадиной на голове и вероятным сотрясением мозга при аварийной посадке поврежденного самолета. Им повезло и 'Юнкерс' практически упал на поле невдалеке от полевого госпиталя Вермахта, где высокопоставленному пациенту сразу оказали медицинскую помощь. Связавшись по телефону со штабом корпуса и выслушав информацию о разгроме станции, аэродрома, нарушении радиосвязи и сильной группировке русских в тылу действующей армии, Канарис выругался, прошел в дом, где благодаря расторопности и услужливости начальника госпиталя его ожидал обед. Во время приема пищи он попытался осмыслить ситуацию, тем более, после перенесенного стресса его пробил сильный голод.

  Шеф Абвера нисколько не верил в случайность захвата аэродрома перед самым его прилетом. Да и вся история с убежавшим солдатом вспомогательной полиции настораживала. Такое впечатление, что его специально выпустили и засветили Зимина в качестве наживки, вытащив таким образов Канариса в Россию, где могли с ним расправиться. Но имея зенитные самонаводящиеся ракеты, они могли сбить самолет, не захватывая аэродром такими силами, и вообще не было необходимости при этом громить станцию. Вполне реально небольшой группе спрятаться в лесу и уничтожить самолет при посадке из леса, а тут так все усложнили.

  Возможного его хотели захватить. Но в такой ситуации надо действовать по-другому, особенно если знают место и время. Проще было группе диверсантов сесть на дороге и, перебив охрану, захватить адмирала Канариса. А тут они использовали необычные сверхмощные танки, разгромили станцию и попытались прорваться к штабу корпуса, хотя там было, не столько нападение, сколько имитация, чтоб отвлечь силы.

  После рюмки коньяка, предложенного предупредительным начальником госпиталя, мысли шефа Абвера переключились, на то, как русские смогли узнать время и место прибытия Канариса. Мысль о предательстве не рассматривалась как основная. Слишком это все сложно. Как разведчик, адмирал прекрасно понимал, что это нереально. Да, может быть предатель, но решение о визите в Фастов принималось вчера, и у гипотетического предателя не было возможности так оперативно отправить информацию русским и тем, так скоро перебросить серьезную технику в тыл к немецким войскам и организовать нападение на станцию и аэродром. Даже если русские читают шифры, что весьма вероятно, так как покойный Клаус в одной из шифровок указывал про какую-то непонятную возню с 'Энигмами', то так оперативно организовать нападение без наличия в регионе мощной ударной группировки невозможно. А местные органы контрразведки, отвечающие за режим безопасности в тылах действующей армии, однозначно бы узнали и известили. В непрофессионализме он своих подчиненных упрекнуть не мог, были, конечно, недочеты, и замечания, но оставить без внимания крупную танковую группу противника они не смоги бы, система безопасности Абвера работает как часы. И это подтверждается и положением дел в Европе и ситуацией на других участках фронта. Только там, где появляется Зимин, начинают твориться непонятные вещи. Прямо мистика какая-то.

  Была мысль, что все это хорошо спланированная акция Гейдриха, чтоб свалить шефа Абвера, но много несостыковок, да и сам факт появления у русских фотокопий плана 'Барбаросса' с личной подписью Фюрера и плана 'Ост', говорят о том, что и ведомство Гимлера попала под удар. По некоторым косвенным данным, в ближайшее время их ожидает повышенный интерес Фюрера относительно 'Могилевского дела'. Про это что-то пронюхали Геринг и Борман и каждый начал свою игру, разжигая нездоровый интерес Гитлера. С учетом того, что на данный момент пострадало теперь еще и Люфтваффе, то язвительный интерес Геринга обеспечен.

  Канарис позволил себе еще рюмку и подошел к окну, с которого открылся вид на подъехавшую колонну из нескольких грузовых машин с солдатами и бронетранспортера, из которого выскочили два офицера. Уточнив что-то у часового, бегом побежали к дому, в котором находился адмирал и через несколько секунд они предстали перед грозными очами шефа Абвера, и один из них оказался начальником отдела контрразведки 29-го армейского корпуса Вермахта, а второй, лейтенант, командир усиленного комендантского взвода.

  Полчаса спустя, адмирал сидел на жестком кресле в бронетранспортере, в окружении вооруженных солдат и ехал в сторону Фастова, где его ожидали с нетерпением в связи с недавними событиями. Его мысли снова вернулись к майору Зимину, и перед глазами предстала шифрограмма, пришедшая от разгромленной группы Клауса, которого он лично подбирал для этой операции. Не мог его человек, просто так прислать бред или догадки. Но сама мысль, что русские могут знать будущее и Германии предстоит крах, не укладывалась у него в голове.

  'Будущее. Знать будущее.', такие мысли крутились у него в голове, а потом как током пронзила догадка. Все то оружие, непонятные устройства и боевая техника, которой у русских в принципе быть не должно, может быть из будущего. А гильзы со звездочками, выпущенные якобы в восьмидесятых годах этого века? Специалисты все это списывали на обычную безалаберность русских. А если нет? Если все это действительно из будущего? А Зимин посланник, обладающий особыми возможностями и полномочиями? Ведь не зря его принимали лично Берия и Сталин. Простого то майора. Если это так, то значит, Германия проиграет войну, раз у русских на конец века есть своя военная промышленность и подготовленные кадровые офицеры, такие как Зимин. Но если они победили, то зачем вновь лезут в свое прошлое и что-то пытаются менять? Было бы неплохо пообщаться с самим Зиминым, но учитывая, что они натаскали сюда множество боевой техники и оружия из будущего, то можно определенно признать, что они для Германии враги и тогда появление у Сталина плана 'Барбаросса' и плана 'Ост', дело рук русских потомков.