Возвращение домой - Алексей Исаев

– Все очень просто. Света сюда недавно переехала, и не было смысла ей рассказывать о тебе, тем более что и ситуации подходящей не наблюдалось.

Погостив у сестры еще часа два, Степан все-таки вспомнил, что у него есть еще неотложные дела. И поэтому, поблагодарив Глашу за теплую встречу, направился к машине. Уже открывая дверцу, он спохватился:

– Глаш, хотелось у тебя узнать. У нас городок маленький, все друг друга знают. Может, среди твоих знакомых есть тот человек, который раскатывает на бежевом «Форде»?

– Говоришь на бежевом. Такой у нас только у Колдуна. А что?

– Да когда я шел к тебе в бар, его машина меня чуть не сшибла.

– Степ будь поосторожней. Он из таких кому многое в этом городишке по барабану.

– Ага.

12

Вечером Андрей с Юлькой отправились на дискотеку. По дороге они решили купить пиво. У ларька к ним подошли два товарища Андрея, – Женя и Саша. С ними были четыре девушки, две из них держали под руки его друзей.

– Андре, каким тебя ветром сюда занесло? Я уж думал тебя вообще не увижу. Теперь, наверное, крутой стал? – спросил с подковыркой Женя и радостно обнял друга. – Кстати, познакомься, Света и Вика. Ну а это, Катя, – он ее поцеловал. – Моя девушка, а Лену ты, надеюсь, помнишь?

– Конечно, помню, рад встрече.

– Взаимно, – прощебетала Лена.

– А куда это вы собрались такие супермодные? – поинтересовался Саша.

Тут в разговор вмешалась Юля:

– Да мы вообще-то на дискотеку, я думала вас встретить там.

– На танцы мы еще успеем, они все равно до часу. Пойдем с нами. У Катьки сегодня день рождение, сейчас в лесу отметим и рванем в «Планету»! – пригласил Женя.

– Такое событие обязательно надо отпраздновать, – согласился Андрей.

– Тогда вперед, а то время поджимает, – подытожил Саша.

Все вместе они направились в сторону леса и через пятнадцать минут оказались на небольшой полянке, где неподалеку находился родник. Андрей помнил это место. В детстве он тут частенько бывал с друзьями: строили шалаши, играли в карты; и в первый раз в шестнадцать лет, именно в этом месте он потерял девственность с очаровательной девушкой по имени Эльза. Ох, как давно это было!...

13

Желтая «Волга» с шашечками притормозила у среднего подъезда пятиэтажной «хрущевки». Степан, расплатившись с таксистом, покинул машину и бодро зашагал к двери с зияющей в нижнем правом углу дырой; на местах, где облупилась темно-зеленая краска, какой-то весельчак написал маркером ядовитого цвета короткий матерный стих.

Пройдя три этажа, сплошь усеянных «бычками», бутылками, шприцами и прочим мусором, он остановился у нужной ему квартиры и, не обнаружил кнопки звонка, громко постучал в дверь.

Ужасное зловонье стравляло воздух, не давая вздохнуть полной грудью. Степан брезгливо поморщился, в то время как из-за двери послышался грубоватый, с хрипотцой голос:

– Кто там?

– Паштет! Открывай, свои, – дал о себе знать пришедший.

Степан услышал звук отпираемого замка и через мгновенье перед ним появился опрятный мужчина в простом спортивном костюме, мода на которые отошла лет пять назад.

– Проходи, – протягивая руку для приветствия, предложил хозяин.

Мужчины последовали на кухню, где Степан извлек из полиэтиленого пакета две бутылки «Золотого петушка», томатный сок в бумажном пакете, несколько упаковок холодной закуски и пару одноразовых стаканчиков.

Разлив настойку, старые знакомые стали вспоминать былое, и то, через что каждый из них прошел. По мере убывания спиртного, Степан и Паша узнавали достаточно подробно о сложившийся жизни каждого и постепенно перешли на более фривольные темы, главной из которых являлась близкая подруга Паштета.

– Степ! У меня к тебе предложение: давай сейчас допьем и сходим к Верусе. Я тебе скажу тетка она высший класс. Все что надо, умеет. Не зря три года по вызову работала.

– А что, сейчас ее уволили?

– Она сама завязала. Теперь в фирме работает. Мужик ее недавно бросил, а Веруся любит, когда ее имеют, так что она без этого не может.

– Мы по очереди или вместе будем? – предвкушая секс, поинтересовался Степан.

– Там видно будет. Главное – еще взять водочки, ведь с пустыми руками не пойдешь.

– Ну что ты все о выпивке?! – пытаясь блеснуть компетентностью в этой области, произнес Степа. – Женщины любят цветы или что-нибудь в этом духе.

Но Паша не позволил себя учить:

– Какие цветы?! Брось! Веруся такие мелочи не любит, к тому же она сама в состоянии купить то, что ей надо.

– Уговорил.

К Верусе они пошли пешком.

Вера оказалась молодой женщиной с длинными осветленными волосами, заколотыми на затылке. В макияже ее лицо выглядело вполне привлекательно. Степан первым делом отметил ее голубые глаза, в которых читалось: меня долго не придется уламывать. Ростом она была невысокой, так как ей пришлось встать на цыпочки, чтобы поцеловать в щеку Павла, не отличающегося долговязостью. Степу женщина одарила особенной улыбкой, которая намекала о симпатии к нему.

Вера жила в частном доме, а излюбленным местом для приема гостей считалась открытая терраса. Правда, там отдыхали лишь в теплое время года. День выдался душным, и мужчины не отказались от посиделок на свежем воздухе.

Вера, «приняв на грудь», почти забыла о Паше, полностью переключившись на Степана. Она буквально засыпала его вопросами о заграничной жизни. Поначалу Степан отвечал ей с энтузиазмом, но вскоре источник иссяк, и допрашиваемый ушел от надоедливой темы. О себе же дама рассказывать не хотела, ссылаясь на однообразное, скучное существование, в котором не хватило места настоящему рыцарю. Павла это высказывание чуть-чуть задело, но внешне он не подал виду. Чем больше Вера пьянела, тем шире раскрывалась ее душа, она уже не стеснялась откровенничать.

– Несчастная я женщина. Если бы у меня был шанс начать заново... Все было бы по-другому.

– А что тебе не хватает для счастья? – спросил Степан, оперевшись локтями на стол, задев при этом небольшое блюдечко, которое упало на пол, и рассыпалось на несколько осколков.

Хозяйка не обратила внимания на упавшую посуду, и вместо этого ответила встречным вопросом:

– А сам ты считаешь себя счастливым?

– Себя? Да. Все, о чем я мечтал в юности, у меня есть.

– Повезло тебе. Знаешь, у меня в молодости тоже была мечта. Я хотела стать знаменитой писательницей. Писала любовные произведения. Один из моих рассказов даже опубликовали в женском журнале. А потом появился один козел, я его любила, а он меня бросил, и после этого вся жизнь пошла наперекосяк.

– Я думаю, по этому поводу не стоит расстраиваться, все мы совершаем ошибки, тем более в молодости, когда еще не узнали жизни. Значит, писательство не твое призвание, – поделился своими домыслами Павел.

– Черт побери, а в чем мое призвание? Ублажать всяких подонков? – сорвалась на крик пьяная женщина, и заплакала.

Павел как мог начал ее успокаивать, прижав к себе. Когда Вера перестала плакать, первым сказал Степан, чтобы как-то разрядить обстановку.

– Верусь, а у тебя что-нибудь сохранилось? Ну, из написанного. Может, дашь почитать?

Женщина слегка прищурила глаза, пытаясь, что-то вспомнить и вдруг, воодушевляясь, тихо сказала:

– У меня сохранилась только одна рукопись, самая любимая. Если хочешь, могу принести?

Степан кивнул, и Вера встала из-за стола и вошла в дом, следом за ней отправился Паша.

Степан остался в гордом одиночестве и дабы его скрасить налил полный стаканчик, который опустошил медленными глотками. Потянувшись за закуской, он почувствовал острый признак тошноты и чтобы не вывалить содержимое желудка на пол террасы, ринулся к перилам, где и сделал свое дело. Тем не менее, его состояние улучшилось ненамного, поэтому Степан решил немного прогуляться.

Все вокруг дышало свежестью: воздух наполнился ароматом приближающейся ночи, в котором смешивался душистый запах цветов с горьковатым привкусом полыни. В этот час на улице было удивительно спокойно: лишь изредка тишину нарушал прерывистый, грубый лай собак; однако он быстро затихал, убеждая в том, что вызван, был ложной тревогой.

Внимание Степана привлекло усеянное ярким бисером небо, на котором он тщательно старался разглядеть созвездие. В юности он увлекался астрономией, и потому опытный глаз быстро распознал яркие точки, образующие ковш малой медведицы. Увлеченный своими соображениями, Степан не заметил, как приблизился к речке, которая с детства была его любимым местом отдыха. Только тогда она ярко сверкала своими водяными искорками на солнце, в ней плескалась и бурлила жизнь; теперь же ее гладь, еле освещаемая тусклыми фонарями, представлялась молодому человеку мертвенно-неподвижной.

Степан вступил на мостки и уже стоя на коленях, нагнулся к воде. Речка притянула его к себе: не удержав равновесие, он кулем полетел вниз. Ругаясь на чем свет стоит, весь мокрый и продрогший бедолага вылез из воды и судорожно принялся снимать с себя промокшую одежду.