Для крепких нервов - Евгений Лукин

Справа внизу, метрах в двухстах, угрожающе кренилась и проворачивалась зеленая холмистая равнина: неуправляемый аппарат, неуклюже переваливаясь, еще набирал высоту, но чувствовалось, что через секунду вильнет какой-нибудь руль, и машина, закувыркавшись, сорвется в беспорядочное падение. О черт! Во что же это такое он забрался? Да это перехватчик какой-то: стоит занять место пилота – срабатывает катапульта.

Чарыев вцепился в клавиатуру управления. Аппарат бросило на борт, накренило и косо понесло к земле. Только по счастливой случайности Чарыев вывернулся из пике и после нескольких столь же рискованных фигур начал намного разбираться в системе управления. А разобравшись, взвил машину подальше от земли – главное сейчас иметь запас высоты. И вот тут выявилась какая-то чертовщина: выше трехсот метров машина не пошла. Он варьировал клавиши, он бросал аппарат вниз и пытался пробить этот невидимый потолок с разгона – бесполезно.

«Взяли под контроль, – понял Чарыев. – Сейчас перехватят управление полностью и поведут обратно. Все верно. Этого и следовало ожидать».

Догадка его оказалась неправильной: никто и не думал перехватывать управление, просто, видимо, ограничение в высоте было как-то связано с самим принципом движения аппарата.

И еще – он никак не мог уменьшить скорость. На нижнем экране обзора летели холмы, речушки, редкие рощицы. И ничего, хотя бы отдаленно похожего на готические дворцы-кристаллы, которые он видел с орбиты, один из которых его сейчас столь опрометчиво выпустил. Чарыев очерчивал круг радиусом километров двадцать, намереваясь вернуться к исходной точке и попробовать отыскать свою ракету с воздуха.

Скорость и высота. Чепуха, как-то они должны регулироваться, где-то здесь должны найтись соответствующие клавиши, рычаги, тумблеры…

На правом экране появилась металлически посверкивающая точка. Наперерез ему летел аппарат, похожий на морского ската. Вот, значит, как мы выглядим со стороны! Ясно. Переполошились, родимые! Правильно. Давно уже им пора переполошиться. Попробует прижать к земле или сразу даст залп? Такое впечатление, что «скат» шел на таран. Оригинальный способ ведения воздушного боя… Чарыев бросил машину к самой земле, и «скат» промахнулся. Зато откуда-то сверху налетел второй. Ага, значит, они могут ходить и выше. Учтем. Этого «ската» Чарыев пропустил с левой стороны, резко уйдя вправо. «А перехватчики, надо сказать, у вас – так себе… Весьма посредственные перехватчики. У нас в школе за такой пилотаж с первого курса отчислили бы…»

Собственно, его класс, скорее всего, здесь не поможет. Если они и вправду дистанционно заклинили регуляторы скорости и высоты… Словом, сколько бы веревочке ни виться…

Местность менялась. Как это ни печально, но он, кажется, потерял ориентировку. Пошли какие-то взгорья, скалы: то и дело приходилось закладывать виражи, обходя каменные клыки высотой с хороший небоскреб. Потом его занесло в ущелье, непрерывно сужающееся; потом ущелье превратилось на некоторое время в пещеру, и ему пришлось, словно кинотрюкачу, проскочить метров сто под грозящими рухнуть от гула каменными сводами; потом впереди затанцевали сплошные скалы, и это был конец. Но тут Чарыев все-таки понял, как регулировать скорость и, очертив невероятную почти задевающую склоны, кривую, повел аппарат на посадку в единственно пригодную для этого точку – на крохотную лужайку, зеленый пятачок среди вздыбленного и взгорбленного камня.

Ноющий свист оборвался. Экраны погасли. Неужели сел? Молодец… Такой посадкой можно гордиться.

Кажется, он нечаянно сбил погоню со следа. И надежно сбил. В самом деле – какой ненормальный направит машину в ущелье, на верную смерть? Конечно, им и это придет в голову. Но – позже.

Чарыев поднялся, откинул крышку люка и поначалу ничего не понял, А когда понял – зажмурясь, застонал. В глубине души он не верил своей удаче и готовился к худшему. Он опасался увидеть несколько «скатов», зависших над местом его посадки, опасался, что снаружи его уже поджидает вооруженная охрана, но то, что он увидел, открыв люк, было куда хуже.

Перед ним лежал тот самый коротенький коридорчик, по которому пятнадцатью минутами раньше он проник в кабину, Нокдаун.

Все было продумано на много ходов вперед: и то, что он обязательно заинтересуется нишей, и невероятно точная имитация полета вплоть до перегрузок и вибрации. Но ради чего? Только ради того, чтобы посмотреть на его физиономию, когда он откинет дверцу и сообразит, что совершал свой беспримерно дерзкий побег, сидя на месте?

Пульт управления был на вид хрупок и изящен. Он словно просил: «Ну, вмажь ты по мне кулаком, ну, раскроши ты меня – легче станет…» Тонко сработан пульт. Со смыслом…

С брезгливо-сонным выражением лица Чарыев подчеркнуто неторопливо полез в люк, но тут возникло странное ощущение. Как будто что-то он забыл в кабине. А в кабине он ничего забыть не мог хотя бы потому, что у него ничего с собой не было.

«Ах, да, – с юмором висельника подумал он, – мне же еще полагается «сахарок».

«Сахарок» лежал на пульте. Три брусочка, рядком, один к одному.

…А скорее всего, это было популярное объяснение, что бежать отсюда невозможно. Ну, это мы еще посмотрим… По коридору Чарыев шел, чуть ли не позевывая. Пусть убедятся, что земляне приходят в себя после нокдауна очень быстро. Знал, что переигрывает, но поделать с собой ничего не мог.

Коридор закончился тупиком, из которого под прямым углом разбегались еще два коридора. Это уже что-то новое. Предоставляют право выбора? Направо пойдешь, налево пойдешь… А коридоры, что характерно, одинаковы. Буриданов астронавт?

Чарыев не стал раздумывать и свернул в правый коридор, который через несколько шагов раздвоился точно таким же образом.

Ну вот и лабиринт. Вполне можно было предвидеть. Что ж это за опыты без лабиринта!

А почему бы для разнообразия Чарыеву не провести эксперимент над самими экспериментаторами? Для начала выяснить, как они отреагируют, если он, к примеру, возьмет и откажется выполнять задание. Не дадут «сахарку»? Ну, это мы как-нибудь переживем, и так уже карман топырится, девать некуда.

Чарыев выбрал место, откуда просматривались все три разбегающихся коридора, опустился на пол, подобрал под себя ноги и, положив руки на колени, прислонился к стене спиной и затылком. Вот так. Поза будды, говорят, весьма способствует ясности суждений. Самое время сделать паузу и хорошенько, не торопясь, поразмыслить.

Вопрос первый: где хозяева? Либо они не стремятся к встрече с Чарыевым, либо их просто нет, и вся эта штука работает по программе столетней давности. Хорошо. Допустим, что хозяева существуют. Тогда вопрос второй: их цели? Вот уже который раз ему в голову приходит мысль о том, что это какая-то проверка. И что же их конкретно интересует? Несомненно, реакция, приспособляемость, выносливость, агрессивность… выживаемость. Все это можно выразить короче: боевые качества. Желают знать, что за существа станут за прицелы лазерных установок, когда начнется генеральная заваруха? Плохо дело. Агрессивная цивилизация при таком уровне техники….