Юми. Авантюрная история для взрослых - Дмитрий Аккерман

Глава 7. 1978 год, где-то в СССР. Иркутск

Игорь много раз мечтал, чтобы и с ним было так же. Чтобы посреди урока зашла завучиха и представила всему новому классу его. А он чтобы стоял перед всеми, и все думали – ну-ка, что это за новый интересный персонаж?

С новых девочек весь класс не сводил глаз. Хоть завучиха Тафиса и сказала, что они сестры, верилось в это с трудом – фамилии у них были разные, да и внешность… Таня была лишь чуточку раскосой и носила длинную косу почти русого цвета. А вот Юля была типичной буряткой – правда, очень красивой.

Девочки сели вместе – ради них отличницу Маринку переместили к Игорю, отчего он был совсем не в восторге. Маринка была не только отличницей, но и стукачкой – а значит, прощай разные интересные занятия на уроках. Сам он предпочел бы сесть с новенькой Юлей – она его сразу чем-то приворожила. Нет, своей симпатии Ритке он не собирался изменять – несмотря на то, что Ритка не особенно выделяла его среди других мальчишек – но эта новая девочка была просто фантастически интересной…

Первые два дня к новеньким присматривались, что они из себя представляют, и к какой группировке примкнут. С Таней все стало ясно уже на следующий день – она сразу показала себя упертой отличницей, способной составить конкуренцию Маринке. Класс все понял и начал с иронией и сочувствием наблюдать за жестким соперничеством. Правда, в отличие от болезненной Маринки, Таня занималась гимнастикой, и получив пятерку по физкультуре, моментально оказалась на голову выше соперницы.

А вот с Юлей было непонятно. Она была доброжелательна ко всем, но ни с кем не сближалась. Неаккуратную попытку местного ловеласа Мишки Бутакова пригласить ее в кино она отвергла мягко, но настойчиво, сразу приподнявшись в глазах всех девочек класса. А вот с уроками, в отличие от Тани, у нее было не очень. И на русском, и на английском она откровенно плавала, математика и физика тоже были не ее. Зато на истории, которую вел директор школы Владимир Николаевич, она буквально расцвела.

Она первой подняла руку на его вопрос о причинах кризиса в политике первых русских князей, и последующие двадцать минут весь класс сидел, раскрыв рты. Юля рассказывала гораздо лучше Владимира Николаевича – хотя до сих пор именно он считался самым интересным учителем в школе. Учитель тоже был безмерно удивлен, изредка вставлял ехидные вопросы и тут же получал на них развернутый ответ.

– Ну, и откуда у нас такая умная девочка оказалась? – наконец спросил он, когда Юля выдохлась.

– Из Владивостока, – пискнула Таня.

– Далеко, – кивнул Владимир Николаевич. – Переехала с родителями?

– Нет, – ответила Юля. – Просто… так получилось.

– Там в спецшколе, наверное, училась?

– Нет. Я… просто интересуюсь историей.

– Отлично, – Владимир Николаевич азартно потер руки. – Ну что же, очень рад…

Глава 8. 1978 год, где-то в СССР. Иркутск

Игорь две недели робел и не решался пригласить Юлю в кино. Она казалась ему такой… взрослой, что ли. На все их забавы она смотрела не то чтобы странно, но как-то снисходительно.

Лед сломала, как ни странно, она сама. Как-то раз, когда он шел из школы, наслаждаясь неярким осенним солнцем, она догнала его и просто пошла рядом.

Постепенно они разговорились. Игорь с удивлением выяснил, что она прекрасно разбирается в его хобби – американских индейцах, и так же, как и он, буквально бредит фильмами с Гойко Митичем. А после того, как она сказала, что ее дядя-моряк бывал в США и обещал привезти ей совсем настоящий убор из перьев апачей, Игорь понял, что она лучшая девочка на свете.

Повод нашелся сам собой: в кинотеатрах уже третий день шел «Виннету – вождь апачей». Пригласить Юлю получилось само собой – она тоже еще не ходила в это кино. Согласилась она сразу. Культурный выход наметили буквально назавтра – на субботу.

Как оказалось, Юля и Таня жили совсем недалеко от него – буквально за три дома. Он проводил Юлю до дверей подъезда. Они еще долго болтали, стоя у нее под окнами – но потом во дворе появилась Таня, иронично посмотрела на обоих, и Юля пошла за ней.

Наутро он был готов заранее. На фильм была давка, поэтому он не поленился загодя сбегать за билетами. Потом, к удивлению матери, погладил брюки, надел чистую рубашку и за полчаса, как и договаривались, стоял у подъезда Юли. Сердце его билось, как овечий хвост – он впервые шел с девушкой в кино. И страшно боялся и ее насмешек, и насмешек тех знакомых, кто их увидит.

Но больше всего он опасался, что Юля возьмет с собой Таню – как это часто бывает у девочек, для страховки.

Он ошибался – Юля была одна. И она была такая… красивая, что ли. Она надела короткую юбку, сапожки и голубую курточку – и произвела на него такое впечатление, что он минут десять остолбенело молчал, просто идя рядом с ней. Юля, в отличие от него, непринужденно болтала, рассказывая ему про своего дядю-моряка.

Потом она перешла на школьные дела и как бы невзначай спросила:

– Слушай, а директор… как его… Владимир Николаевич – он как, нормальный мужик?

– Да. Клевый. К нему вообще можно просто так в кабинет приходить, если какие-то вопросы есть. Старшие к нему и домой ходят, чай там пьют, газеты рисуют…

– А. Классно. А девчонки говорили, у него вроде дочка есть? Она у нас учится?

– Ленка. В бэ классе. Да ты ее видела, наверное. Такая в очках.

– Ага, – ответила Юля.

Тем временем они подошли к «Баргузину». В кинотеатр уже была давка – фильмы был интересный. У Игоря сжалось сердце – около входа толкались трое постышевских, с которыми у их околотка был вечный конфликт. А увидев его с девушкой, да еще такой красивой, они обязательно должны были прицепиться.

Однако почему-то обошлось. Пацаны проводили их внимательными взглядами, но не сказали ни слова. «Интересно, чего это они», – подумал Игорь. Впрочем, проблемы могли быть и после кино, на выходе. И это было более вероятно.

Но уже через десять минут он забыл обо всех страхах. Началось кино, а рядом сидела такая девочка… Правда, он не совсем знал, что ему надо делать – обнимать ли ее, или нет. Парни рассказывали, что не только обнимали девочек в кино, но и позволяли себе гораздо больше – например, потрогать сиськи или залезть в трусики. Он подозревал, что эти истории сильно преувеличены, но не оправдать вероятные ожидания девочки было гораздо хуже.

На середине фильма он все-таки решился положить руку ей на плечо. Юля сняла куртку, под ней была тонкая блузка, и от ощущения почти голого тела под рукой Игорю стало жарко. Еще жарче ему стало от того, когда она и виду не подала, что заметила его руку.

На экране с улюлюканием скакали индейцы, отстреливались белые, его сердце бешено стучало, и как бы невзначай он положил руку на ее колено. Руку тут же аккуратно, но решительно вернули на место, после чего он услышал горячий шепот в свое ухо:

– Не сейчас.

Дорога назад оказалась еще лучше. Постышевские куда-то исчезли, Юля позволила взять себя под руку, и за обсуждением фильма они не заметили, как пришли к ее дому. На этот раз долго задерживаться она не стала – зато на прощание, приподнявшись на цыпочках, прикоснулась губами к его щеке и шепотом сказала:

– Спасибо.

Глава 9. 1978 год, где-то в СССР, Москва, Лубянская площадь

Начальник отдела контрразведки Ардальон Малыгин вошел к председателю КГБ СССР без стука. Они были старинными друзьями, и даже если бы в кабинете начальника был кто-то чужой – секретарша бы его предупредила.

– Смотри, Юрий Владимирович, какая загадка – без долгих предисловий начал Малыгин. – Видишь это письмо?

Председатель КГБ с любопытством и юмором посмотрел на фотоснимок записки, усеянной японскими иероглифами.

– Ну, вижу. Интересное письмо. Дай почитать?

– Понимаю твой сарказм, японского ты не знаешь. Зато я знаю. Займу у тебя несколько минут, дело важное.

– Ну давай. Только, Ардальон Николаевич, побыстрее. Через полчаса мне в Кремль.

– Успеем. Четыре месяца назад наш агент в Токио, имеющие некоторые связи в японской мафии Якудза, сообщил о некой операции, которую Якудза намеревается провести в СССР.

Председатель КГБ изумленно поднял брови:

– Ты шутишь? Якудза? В СССР?

– Нет. Это не шутка. Агент очень серьезный. Он входит в ближайшее окружение руководства разведслужбы японских сил самообороны.

– Так-так. И какого рода операция?

– А вот это и интересно. Никто, ни один человек, даже в руководстве японской разведки, даже в контрразведке, совершенно не представляет, что за операция. Есть предположение, что операцию проводит лично, причем по своей собственной инициативе, начальник разведслужбы Японии генерал Кёкатсуна.