Сон дураков - Будимир

— Нет, а ты?

— Читал, я её наизусть знаю.

— Не может быть!

— Может. Она маленькая, у меня она есть здесь. Я её в тетрадку переписал. Хочешь, я тебе её дам почитать?

— Конечно, хочу!

— Она у меня в казарме, пойдём, возьмёшь.

Ещё до армии мне были интересны учения, связанные с ушу и каратэ. Я пытался искать книги на эту тему. Но такого рода литература не издавалась у нас в стране большими тиражами, а некоторая из неё была под запретом вследствие чуждой нам идеологии. Всё, что мне удавалось достать — это размышления советских академиков на тему буддизма, дзэн-буддизма, даосизма и т. д. А тут мне в руки попадает почти первоисточник. Я был очень обрадован, когда у меня наконец-то появилась возможность прочесть «Дао Дэ Дзин». Перечитав тетрадь пару раз, я стал переписывать её себе.

Теперь мы с Добрыней встречались часто. Выяснилось, что он очень много знает о буддизме, даосизме, да и о прочих религиях тоже. А мне тогда это было интересно. Мы гуляли по территории части, я задавал вопросы, он рассказывал. Его способность запоминать меня удивляла, он мог цитировать страницами. Он прекрасно владел английским и немецким языками. Увлекался сочинением стихов на английском языке. Неплохо разбирался в электронике. Иногда я его видел с тетрадью, где он производил какие-то сложные математические вычисления. Мне казалось, он знал всё, что у него ни спроси.

ГЛАВА 3

ЗНАНИЯ

Как-то раз, когда мы шли в зал позаниматься рукопашным боем, Добрыня спросил у меня:

— Хочешь, я научу тебя, как войти в состояние, которое необходимо бойцу в решающий момент схватки, когда не хватает сил и бой, возможно, будет проигран, а поражение ни в коем случае нельзя допускать? Когда сражаешься не в спортивном зале, а с реальными врагами.

— Конечно, хочу!

Мы остановились.

Добрыня показал мне, как надо вдохнуть и выдохнуть воздух.

— Не делай это без надобности, иначе пробудишь много агрессивной силы, которую потом не будешь знать, куда деть.

— Хорошо, постараюсь без надобности не применять этот приём.

Мы вошли в зал. Переобувшись, начали спарринг. В один из моментов я заметил, что Добрыня сосредоточился и попытался выполнить тот удар ногой в прыжке с разворотом, который я ему недавно показал. Не желая мешать Добрыне совершать столь сложные выкрутасы, я сделал шаг назад. И стал свидетелем того, как мой партнер по спаррингу, неуклюже перевернувшись в воздухе, потерял координацию в пространстве и рухнул на пол, не устояв на ногах. Я подал ему руку и помог подняться.

— Ты знаешь, почему я упал?

— Ты не в достаточной мере отточил этот удар. Нога должна идти в сторону противника лишь в последний момент, а ты с самого начала её уже выкинул вперёд. Руки необходимо держать как можно ближе к себе, не следует размахивать ими, как птица крыльями. Разворот тела должен быть вокруг своей оси, которая расположена перпендикулярно полу. Только в этом случае возможно сохранить равновесие.

— Нет, — Добрыня загадочно взглянул на меня. — Я упал от знаний. Не зная техники этого удара, мне удалось бы сохранить равновесие и без тех умностей, которые ты тут наговорил.

— Но мы всегда чему-то учимся и получаем знания, — в недоумении возразил я. — Без знаний невозможен прогресс в обучении.

— Ты не совсем прав. Ты говоришь так, потому что тебя научили думать, что знания — благо.

— Конечно, благо! Без них не было бы ничего: ни техники, ни культуры, ни эволюции общества, знания помогают нам жить.

— Хорошо! По этому поводу я хочу рассказать тебе анекдот. Дело происходит в институте. Навстречу друг к другу идут по коридору студент и профессор. Когда они поравнялись, студент спросил: «Профессор, можно задать вам вопрос?» — «Да, конечно». — «Когда вы спите, то куда кладёте свою бороду, на одеяло или под одеяло?» Профессор задумался и ответил: «Не знаю». Через неделю тот же профессор и тот же студент вновь встречаются в коридоре. Раздражённый, с синяками под глазами профессор выговаривает студенту: «Из-за вас, голубчик, я уже неделю спать не могу. Когда кладу бороду на одеяло — неудобно, и когда под одеяло, тоже неудобно».

Анекдот мне понравился — в нем была доля истины.

Выдержав паузу, Добрыня спросил:

— А теперь ответь мне, в чём разница между такими понятиями, как знание и мудрость?

— Я никогда не задумывался над этим. Мне кажется, здесь нет большой разницы, — без размышления ответил я.

— Ошибаешься! Каждое слово несёт свой смысл, и даже если их называют синонимами, то всё равно между ними есть различия. А именно различие между знаниями и мудростью, кажущееся тебе почти неуловимым, послужило крушению древней ведической цивилизации, жившей в гармонии с природой, гармонии внутри своего общества, и главное — в гармонии каждого человека с самим собой. Знание — это информация, полученная от кого-то, через общение, книги, средства массовой информации либо вследствие своего пережитого опыта.

Мудрость — это единственно верные, осмысленные действия, основанные на непосредственном восприятии окружающей среды, в которой находится человек. На том восприятии, которое не передаётся никакими известными науке способами, а черпается прямо из пространства, из времени между прошлым и будущим. Мудрость — это умение быть в потоке времени, чувствовать ситуацию и всегда адекватно ориентироваться в ней.

Знания не дают той гибкости, какой обладает мудрость.

Бывает, в двух одинаковых ситуациях требуются различные решения, так как по своей сути природа не поддаётся чёткому определению. Вот тебе примитивный пример, который мне сейчас пришёл в голову: водитель автомобиля, подъезжая к перекрёстку, обязан остановиться, видя на светофоре красный свет. Это правило, и нарушать его нельзя. Но иногда бывают исключения, и проехать на красный свет светофора становится необходимостью, если, допустим, сзади несётся автомобиль невнимательного водителя, у которого либо с тормозами, либо с головой не всё в порядке, либо он ужасно пьян. Таких случаев мало, но они есть, и тогда лучше проехать на красный свет, чем потом ремонтировать свою машину. Но откуда мы можем знать о таких вещах? Ниоткуда! Мы о них не знаем. Мудрый человек также не знает, он просто проезжает на красный свет, но… лишь в том случае, когда столкновение при остановке неминуемо. Если его после спросить: «почему ты проехал на красный свет?», он не сможет этого объяснить.

Никогда лист с дерева не упадёт по одной и той же траектории, никогда не родятся двое одинаковых людей, даже близнецы отличаются друг от друга. Несмотря на всю похожесть, никогда мы не попадём в абсолютно одинаковые обстоятельства. Природу невозможно описать никакими правилами и законами. Мы не можем, опираясь на знания, сказать в точности, что будет через год, месяц, день и даже секунду.

Теперь я тебе объясню на примере твоего любимого каратэ и ушу. Каратэ — японский вид рукопашного боя, основанный на знании. Там всё подчинено правилам и канонам. Все движения, стойки описаны с особенной тщательностью. Они были отточены веками, и японцы убеждены в их рациональной эффективности: минимум движений, максимум результата. В идеале бой сводится к одному удару. Всё здесь подвластно логике, даже там, где её вроде бы и нет.

Мудрыми были лишь родоначальники каратэ, которые всё это разрабатывали. Последователи пользуются только их знаниями, которые переданы для учеников.

На сегодняшний день каратэ является хорошо продуманной системой, не только ведения боя, но и организационной. Существует целая сеть федераций каратэ по всему миру. Существуют правила ведения соревнований: это судейство, комитеты, команды. В каратэ существует строгая иерархия: основатель школы, учитель, помощник учителя, ученики. В каратэ существует оценка мастерства, это система поясов и данов.

Так вот, ничего подобного, по крайней мере, до недавнего времени, в ушу не было. Оно основано на мудрости. До сих пор европейцы не могут дать определение ушу. Оно размыто и не определяемо, потому что не является системой, основанной на рационализме. Учитель учит не определённым стойкам и ударам, а духу воина.

Специфика мастера ушу такова, что он не знает сам, как будет вести бой, а действует, исходя из настоящего момента, меняясь вместе со временем, ситуацией и своей особенностью, совершает единственно верные приёмы, удары, перемещения. Даже если раньше он их не совершал.

Для европейца и американца (я не имею виду индейцев) с их рационализмом это не совсем понятно. Они и ушу хотят систематизировать. Создать комитеты и федерации, разбить по школам, направлениям, ввести иерархию. Но как только это случится, это не будет то ушу, о котором я говорил. Это будет спорт, зрелище, очередная система. Этому способствуют и сами китайцы. Особенно после культурной революции, этим самым желая взять ушу под государственный контроль. Истинное ушу невозможно контролировать, и невозможно вычислить настоящего мастера ушу. Он не будет сниматься в фильмах, участвовать в соревнованиях и входить в федерации.