Елизавета Петровна в любви и борьбе за власть - Николай Федорович Шахмагонов

О том, как начиналось царствование её отца, нельзя не сказать, ведь это была обстановка, в которой она родилась, делала первые шаги по земле и проходила свои университеты. Удивительно то, что впоследствии она сумела при внешнем почитании отца отбросить многие его вредные начинания и вернуть в значительной степени русскость в европеизированную русскую жизнь.

Страшно начинался восемнадцатый век. Жестоко начинался. Потрясло землю Русскую событие, известное благодаря картине художника Василия Сурикова, получившей название «Утро стрелецкой казни». Часто можно слышать, что после этого «утра» опустилась на Россию чёрная ночь. Но только ли стрелецкая казнь ужасала современников?

Утро стрелецкой казни. Художник В. И. Суриков

Знаменитый историк Сергей Платонов писал:

«Дружба Петра с иноземцами, эксцентричность его поведения и забав, равнодушие и презрение к старым обычаям и этикету двора вызывали осуждение. В Петре видели большого греховодника».

Василий Ключевский сделал свой вывод, что из Петра «вырастал правитель без правил, одухотворяющих и оправдывающих власть, без элементарных политических понятий и общественных издержек».

Всё это сказано мягко.

А вот отзыв Ивана Солоневича, мыслителя, вскоре после революции покинувшего Россию, но оставшегося патриотом:

«Ненависть к Москве и ко всему, что связано с Москвой, которая проходит через всю реформаторскую деятельность Петра, дал, конечно, Кокуй. И Кокуй же дал ответ на вопрос о дальнейших путях. Дальнейшие пути вели на Запад, а Кокуй был его форпостом в варварской Москве.

Нет Бога, кроме Запада, и Кокуй пророк его…

Именно от Кокуя технические реформы Москвы наполнились иным содержанием: Москву надо было послать ко всем чертям со всем тем, что в ней находилось, с традициями, бородами, с банями, Кремлём и с прочим».

Мыслитель русского зарубежья Борис Башилов в фундаментальном труде «История русского масонства» писал:

«Брадобритие, по понятию русских, было грехом. Сам Христос носил бороду, носили бороды и апостолы, бороду должны носить и все православные. Только еретики бреют бороду. Пётр, вернувшись из Европы, приказал насильно брить бороды и носить иноземное платье. У городских застав находились специальные соглядатаи, которые отрезали у прохожих и проезжих бороды и обрезывали полы у длинной национального покроя одежды. У сопротивлявшихся бороды просто вырывались с корнем».

Представляете, что значит вырвать бороду с корнем! Ну что ж, это мелочи по сравнению с пилкой голов стрельцам ножовками и двуручными пилами, как делал это сам царь со своими сатрапами в дни жестокой стрелецкой казни. Но о этом дальше…

«4 января 1700 года, – продолжает далее Борис Башилов, – всем жителям Москвы было приказано одеться в иноземные платья. На исполнение приказа было дано два дня. На седлах русского образца было запрещено ездить. Купцам за продажу русского платья милостиво обещали кнут, конфискацию имущества и каторгу».

Жестокость со своим народом, если, конечно, принять, что он был своим, и раболепие перед иноземцами зашкаливали.

Русский и советский историк Сергей Фёдорович Платонов писал:

«Не понимая происходящего, все недовольные с недоумением ставили себе вопрос о Петре: “какой он царь?” и не находили ответа. Поведение Петра, для массы загадочное, ничем не походило на старый традиционный чин жизни московских государей, приводило к другому вопросу: “никакого в нашем царстве государя нет?” И многие решались утверждать о Петре, что “это не государь, что ныне владеет”. Дойдя до этой страшной догадки, народная фантазия принялась усиленно работать, чтобы ответить себе, кто же такой Пётр или тот, “кто ныне владеет?” Уже в первые годы XVIII в. появилось несколько ответов. Заграничная поездка Петра дала предлог к одному ответу; “немецкие” привычки Петра создали другой. На почве религиозного консерватизма вырос третий ответ… Во-первых, стали рассказывать, что Петр во время поездки за границу был пленён в Швеции и там “закладен в столб”, а на Русь выпущен вместо него царствовать немчин, который и владеет царством».

По словам Сергея Платонова, «Вариантами к этой легенде служили рассказы о том, что Пётр в Швеции не “закладен в столб”, а посажен в бочку и пущен в море. Существовал рассказ и такой, что в бочке погиб за Петра верный стрелец, а Пётр жив, скоро вернётся на Русь и прогонит самозванца-немчина».

Ну что же… Дыма без огня не бывает. Историки, конечно, осторожно касаются факта возможной подмены царя, ведь, по точному определению Льва Николаевича Толстого, «история есть ложь, о которой договорились историки». Кто же будет по собственной инициативе опровергать то, что писал ранее?! Иные, даже увидев свои ошибки, стояли насмерть ради того, чтобы не признать лживость прежде сочинённого.

Вот потому что основные работы историков, не просто дошедшие до нас, а ставшие как бы учебниками или основой для подготовки учебников, на все лады твердят о величии царя, умышленно исключая факты о том, что царь не только плотник, но живодёр, а всякий живодёр, кстати, патологический трус. Что, кстати, доказали и так называемый Нарвский позор, когда Пётр бежал, бросив тридцати с лишним тысячное войско, при первом известии, что к крепости с двухтысячным гарнизоном идёт на выручку шведский король Карл XII с отрядом, по разным данным, от шести до восьми тысяч штыков. Доказал он своё полководческое мастерство, где, попав в окружение, утопил артиллерию и поспешил скрыться. Ну и позорный Прутский мир с турками ещё одно свидетельство.

Ну и далее: «На чём основалось такое объяснение происхождения Петра, высказывали наивно сами рассказчики легенды: “велит носить немецкое платье знатно, что родился от немки"». По словам историка, в среде, кажется раскольничьей, выросло убеждение, что Пётр антихрист, потому что гонит православие, «разрушает веру христианскую».

Пётр жестоко расправлялся со старообрядцами. К примеру, в одном только Палеостровском скиту сожгло себя 2700 человек, а в Пудожском погосте одновременно сгорело 1920 человек. Это сами. А сколько было уничтожено петровскими сатрапами, и не счесть.

Словом, ещё при жизни Петра возникло немало легенд, «спутывались, варьировались без конца и соединялись в одно определение Петра: “он не государь – латыш: поста никакого не имеет; он льстец, антихрист, рожден от нечистой девицы”.

Цирюльник и раскольник. Лубок

“…Мироед! – говорили в народе. – Весь мир переел: на него, кутилку, перевода нет, только переводит добрые головы”. “С тех пор как он на царство сел, красных дней не видно, все рубли да полтины”».

Ну а ныне, когда по законам времени многое тайное становится явным, прошлые выдумки, составляющие основу для лжи, «о которой договорились историки», быстро тают. Недаром сибирский старец Феодор Козьмич говаривал в своё время: «Чудны дела твои, Господи…