Зеркало судьбы - Александр Колупаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Посидели, по домашнему, помянули…. Мне-то нельзя, а брательник и раз, и два выпил, да и навязался со мной. Пока я совещался, он успел сыграть с кем-то в шахматы, несколько раз продулся и один раз свел в ничью. Отметил этот матч парой пива и был очень доволен жизнью. Домой мы возвращались поздним вечером в свете уличного освещения.
– Виктор, – обратился я к нему, – Не шуми дома, супруга устала, да что там – устала! Вымоталась за эти дни!
– Так мы тихонько, тихонько! И на кухне…. А вот и нет! – обрадовался он, – Вишь у тебя свет в дому горит!
Точно, все окна дома светились, отбрасывая яркие прямоугольники света на снег не успевший посереть в лучах мартовского солнца.
– Кого это в гости к нам занесло? – удивился я.
Жена встретила в коридоре, в домашнем халатике, улыбнулась на мое беспокойство:
– Какие гости? Не спиться мне что-то….
Когда мы легли спать, прижалась ко мне и промолвила:
– Отец приходил, беспокойно мне, беспокойно и тревожно….
– Как приходил? – встревожился я, – Ты его видела?
– Нет, не видела. Но только задремала, чувствую – он у меня в изголовье стоит.
– Раз приходил, значит, ему хорошо у нас было, два года до операции у нас прожили…
– Ты не расстраивайся, – она прижалась ко мне, – Завтра я приготовлю, что ни будь, соседей соберу, помянем…. Все хорошо будет!
И точно, все стало хорошо. Может не так сказал, но боль и горечь от утраты близкого человека притупилась и не так остро жгла сердце. А через неделю, на вечеринке, по случаю дня рождения одного из моих друзей, я позволил себе даже расслабиться: немного выпил, шутил, невпопад подпевал под гитару. Домой, мы направились, когда стрелки часов перевалили за полночь. Середина марта, для предгорий Алтая, ещё зима. Но весна уже дышала в спину дряхлеющей старушке-зиме, было всего восемнадцать градусов мороза. Луна, апельсиновой долькой, закатывалась за горизонт, и её свет серебрился на усыпанных инеем ветках деревьев. Мы уже подошли к калитке, как жена воскликнула:
– Смотри, что это? – и махнула рукой в сторону соседского дома.
– Где? – я не сразу рассмотрел, что она там заметила.
– Да вон, над крышей дома тети Маши! Там птица летит!
– Вижу …. – я замер в изумлении.
И было от чего. В морозном воздухе легко парила птица. Она светящимся пятном скользила, снижаясь по спирали вниз. На что она была похожа? На сказочную жар-птицу? Нет, эта была поменьше, чем та на рисунках из сказочных книжек. Светилась? Точно!
Но как-то призрачно – слабым светом и что странно: через неё просвечивались ветки деревьев. Была она размером, скажем так – с гуся. Только крыльями не махала, а скорее скользила, словно скатывалась с пологой горочки.
– Что это? – жена вцепилась мне в рукав куртки.
– Не знаю! Но красивая птица, наверное – попугай, – невразумительно пробормотал я.
– Замерзнет! Жалко, такая красивая птица и перышки вон разноцветные….
Не успел я ответить, как птица, резко развернулась и стремительно унеслась вверх.
Тётю Машу, мы хоронили послезавтра.
Дрессировщик.
«Зятек, как фамилия того немца от которого я без ума?» «Альцгеймер, мама, Альцгеймер», всегда отвечает мой друг Петрович, на вопрос своей тещи.
Александра Владимировна, или просто – баба Шура, в 85 лет сохранила неплохое здоровье, только вот память частенько подводит, поэтому дочь с зятем не оставляют её без присмотра. Иногда беседа с ней порой напоминает диалог глухого и слепого, да еще на китайском языке.
Пришлось раз Петровичу, по каким-то неотложным делам, вместе с супругой выехать в областной центр. А бабу Шуру поручили под мою опеку. Что такого? Всего на пару часов.
В тот момент у меня с бумагами завал случился, постучать по клавиатуре компьютера срочно требовалась некоторое время. Включил я для бабы Шуры, телевизор, загрузил в плейер диск с какой-то мелодрамой, и приступил к работе. Через некоторое время она вдруг, появилась возле моего стола.
«Чего это ты по своему телевизору смотришь?» «Да вот работаю, отвечаю я ей, с интернета файлы обработать надо» «А-а, тоном знатока отреагировала она, чего это твой телевизор, разные картинки показывает, и они прыгают туда-сюда?» «Вот я из этого файла в этот картинки вставляю, и подписи под ними делаю» пытаюсь объяснить ей суть своей работы.
Минуты две размышлений. «Поняла я – ты чинишь телевизор!» просияла баба Шура. «Можно сказать и так» согласился я. «А это что за штуковина, которую ты все время прижимаешь рукой?» не унималось её любопытство. «Это – мышка». «Мышь?!» аж подпрыгнула баба Шура. «И затем ты её под рукой прячешь!» «Вот смотрите, повел я мышкой, на экране видно, куда мне смотреть» Минуты три, крайне озадаченная баба Шура взирала на монитор. «Как может мышь тебе указывать, куда глядеть?» в её голосе сквозило полное недоверие. «Да это наоборот я направляю, куда надо мышку и уж затем смотрю, куда она указывает», как можно проще попытался снова объяснить ей я свою работу.
Не получилось. Собеседница моя с изумлением спросила «Так ты что ж, мышь дрессируешь? Зачем?!» «Так за это деньги платят» с иронией отреагировал я. «Деньги? и много?» Все, сосредоточится – не получится. «Кому как, вон Билл Гейтс, самый богатый человек в мире» «Так что, этот Гейз, лучше тебя выдрессировал своих мышей?» «Выходит лучше» не стал я спорить с бабой Шурой. «Ну и куда же ты милок денешь эту свою дрессированную мышку, в цирк продашь?» «Это, смотря с какой программой, будет выступать моя мышка, а цирк ей найдется!» попытался тонко отшутиться я. «Будет выступать цирк с твоей дрессированной мышью, пойду, погляжу» отступилась от меня баба Шура.
Через час, после того как я проводил свою гостью к подъехавшей за ней машине,
позвонил Петрович. «Ой, озадачил ты мою тещеньку, говорит он мне. Ругает она тебя:
«Вроде умный человек твой друг, вон и телевизоры умеет чинить, а глупостью мается – мышей дрессирует, богатым хочет стать, богаче, какого-то Гейза, говорит, буду. Жалко мужика, с умом у него не все ладно!»
Компьютер не только источник информации, но и первый источник по части юмора.
Завязал.
Хотите знать, как мой сосед завязал с пьянкой? Да как завязал, вообще не пьет! Не так что бы ни капли, на новый год фужер шампанского поднимет, да на день рождения жены коньяку два наперстка в хрустальную рюмочку нальет. И больше ни по какому поводу, ни – ни!
Механизатор он, мой сосед Генка Вакулич, а у них на работе как начали свою очередную сельскохозяйственную компанию, так пока не закончат. А закончат – соберутся за столом, вроде как поздравить себя хотят и порой так «напоздравляются», на бровях домой приползают!
А Генка, тот стойко пьет – пока не свалится, а как свалится, грузят его на какой либо транспорт и вручают этот сюрприз его жене Галине.
Генка не буйный, спит мертвецким сном, а проснется, ой лучше бы спал подольше. Голова у него раскалывается, ходить не может, да и разговаривать тоже, мычит только на Галкины упреки.
Ну-у, свою супругу Галину, он обожает, слово против не скажет! Вот только попробовали бы вы затаскивать своего бесчувственного муженька в комнату – ой – е – ей, как возмущались бы вы поутру.
Галина в последнее время просто перестала затаскивать сто пять килограммов своего счастья домой. Положат ей муженька пьяного в хлам на веранде, она под голову подсунет подушку, да укроет его одеялом, повздыхает, повздыхает и одна ложится спать.
По образованию она была учительница начальных классов, прилежно учила в колледже французский язык, да еще прихватывала уроки на каких-то продвинутых курсах. Очень мечтала съездить в Париж, башню железную эту посмотреть или что-то ещё.
Впрочем, давайте по порядку.
Прибегает как-то Галина под вечер ко мне. В конце мая это было. «Есть у тебя галстук поярче, да такой, чтобы ты его почти не носил?»
«Есть, отвечаю»
«Тогда одолжи на вечер и еще дай свой дипломат, и помоги в интернете найти русское посольство во Франции»
«Галстук и дипломат, понятно, а посольство тут причем?»
«У Генки сегодня «отпашка», лечить от пьянки будем, я друзей по колледжу вызвала, они помогут»
Через пять минут подошла её подружка, нашли мы в интернете нужное посольство, скопировала она какие-то бумаги с двуглавым орлом и другими серьезными знаками, поколдовала еще там с разными словами, отпечатали все это на принтере и убыла она с этой «липой» обратно.
Что было дальше, лучше мне рассказать с Генкиных слов, свой рассказ он поведал мне, почему– то шепотом, вечером следующего дня:
«Закончили мы своей бригадой посевную, решили слегка отметить это дело, в столовой под вечер собрались, тосты разные говорили, песни распевали, черт дернул меня поспорить с Николаем, что разогну мол, подкову.
Ты же знаешь, бог меня силенкой не обидел, это точно – Генка хоть и был увальнем и тугодумом, но силу имел не мерянную. «Принесли из кузницы подкову, ребята Кольку подбадривают, спорь на литр коньяка, эту железяку наши кузнецы делали, не разогнет!
