Маленькая девочка со взглядом волчицы - Pol Neman

— Но как так? Ведь я сюда попала, значит, проход закрыт не полностью.

Видимо рассерженный её непониманием, Рразель подскочил и, повалив на пол, наступил лапой на грудь. Его горячее, звериное дыхание коснулось её лица.

— Я не принадлежу вашему миру, и поэтому он не пускает меня обратно, а дорога в мой надёжно закрыта. Я умру здесь, как и все, кто сюда попадает. Потому что я не позволю никому из вас выйти отсюда живым. Одна только мысль, что вы можете покинуть это место, сводит меня с ума.

Марго не хотела его злить, это вышло случайно. Сочувствуя ему, она задела его больное место. Теперь оставалось надеяться, что её смерть будет быстрой. Но Рразель не убил её, он молча отступил в сторону. Наступила долгая пауза. Тишину нарушал только равномерный звук капель. Тико был единственным мерилом времени в этом царстве вечной ночи.

Они не разговаривали примерно дня два. На каждую попытку Марго заговорить, Рразель отвечал злобным рычанием и она замолкала. Может быть, Марго и смирилась со своей участью, но не спешила на свидание со смертью.

— Мой ребёнок может покинуть это место — неожиданно заговорил Рразель.

— У тебя есть ребёнок? — удивилась она.

— Нет… но благодаря тебе может быть.

Марго не нашлась, что на это ответить, а между тем Рразель продолжил:

— Я многое сделал в своей жизни, но одного так и не успел, это завести семью. Всё время думал, что ещё успеется, а потом оказалось, что время упущено. Быть может, это самая большая моя ошибка. Тяжело умирать, зная, что ты ничего после себя не оставил.

Нельзя сказать, что Марго понимала его. Она только-только вышла из детского возраста, когда её жизнь превратилась в ад. Все её надежды и детские мечты были скомканы и выброшены, как и та простыня, на которой осталась её первая кровь. Марго тогда ещё били ногами, за то, что она пыталась сопротивляться. Семья, дети, любовь. Для неё все эти слова потеряли смысл. Выцвели, стёрлись, как картинки из старой детской книжки.

— Люди могут иметь детей от демонов. Наш ребёнок будет принадлежать вашему миру и сможет покинуть это место — сказал Рразель, беря девушку за плечи.

Видимо судьбе было угодно, чтобы меня истязали до самой смерти, подумала Марго. Не мой дядя, так демон. Самоубийство окончательно погубит мою душу, впрочем, каков у меня выбор? Даже если поверить демону во множественность миров и в то, что он не заберёт мою душу, легче от этого не становилось.

— Лучше просто убей меня — попросила она.

Громадная лапа сомкнулась на её шее.

— НЕТ! — твёрдо ответил Рразель — Ты будешь жить ради моего ребёнка. Ты родишь его, и вы оба покинете это место. Это будет моя плата тебе.

Когда-то давно, в прошлой жизни, она бы шарахнулась в сторону от одной этой фразы. Родить от демона, чтобы обрести свободу, что может быть безумнее? Судьба давала ей шанс, вопрос был только в том, согласится ли она им воспользоваться. А впрочем, был ли у неё на самом деле выбор? Или ей предлагали сделать по доброй воле то, что, если она откажется, всё равно с ней сделают. Нечто похожее проделывал с ней её дядя. Любое сопротивление приводило к жестоким побоям. Это не сделало Марго покорной, но научило тому, что, если у неё не хватает сил противостоять, лучше не сопротивляться.

— Хорошо — согласилась она.

Рразель довольно хмыкнул и отпустил девушку на пол.

— Для столь юного возраста ты достаточно прагматична, но чтобы выжить здесь… и потом, тебе понадобится нечто большее. Тебе понадобится сила или, как вы её называете, магия.

Магия была запрещена святой церковью, а те, кто ей занимались, считались слугами дьявола. И хотя инквизиция с их повсеместной ловлей ведьм, отошла в историю, оказаться на костре было не так сложно. Достаточно было быть уличённым в использовании или изучении магии. Но сейчас Марго сидела в яме с демоном, от которого в будущем собиралась родить ребёнка, так что костёр святой церкви на фоне этого выглядел далёким и не убедительным. К тому же, Рразель рассказывал такие удивительные и необыкновенные вещи, что она всё больше понимала, как мало она знает о мире. Удивительно, но иногда, приняв неизбежное, ты находишь для себя нечто новое и доселе неизвестное. Марго и подумать не могла, что её жизнь начнётся там, где она должна была закончиться.

Прошла неделя. Еду в яму не кидали, но с завидным постоянством приходил комендант и подолгу стоял, прислушиваясь, силясь определить, есть ли внизу кто живой. По совету Рразеля, Марго ему не отвечала.

— Надо что-то делать. Так ты с голоду подохнешь быстрее, чем освоишь азы магии — подвел итог Рразель.

Его собственная магия в этом межмирье ограничивалась только возможностью превращаться в человека и обратно. Он объяснял это тем, что был оторван от обоих миров и не мог использовать энергию ни одного из них.

— А почему они тебя не кормят? — поинтересовалась Марго.

— Видимо хотят, чтобы я тебя съел, а для уверенности, не дают ничего другого — подвел жестокий итог Рразель.

Столь чёткий и ясный ответ, был не чем иным, как простой констатацией фактов. И хотя Марго всю жизнь учили тому, что демоны лживы и постоянно обманывают людей, дабы завладеть их душой и телом, странная вера Рразелю появилась в ней в последние дни. Была в нём некая прямолинейность и честность, к которой тяжело было привыкнуть, но привыкнув, она стала ценить эти качества. И только сейчас принцесса начинала понимать, каким количеством лживой лести была окружена раньше.

— И что же нам делать? — робко спросила она.

— Надо поймать и съесть коменданта, но я не знаю как.

Марго передёрнуло от этой мысли, стоило только вспомнить, как обещал обойтись с ним Рразель, да и осознание, как поимка человека может спасти её от голода, внушала ужас.

— Я…потерплю — судорожно сглотнув, сказала она.

— Ха… ты и сейчас на скелет похожа, ещё неделя, и ты загнёшься от дистрофии.

Принцесса не знала что такое дистрофия, но слово звучало неприятно.

Её жизнь стала входить в странное русло. Рразель был заботлив и не торопил события. Она-то думала, что, как только даст своё согласие, он тут же воспользуется ей, но она ошиблась. Вместо этого, он в первую очередь стал обучать её магии. Одновременно с этим он много рассказывал о мироустройстве, перемежая это долгим философствованием. Марго старалась не упускать ничего, поскольку он сказал, что прежде, чем она станет матерью его ребёнка, он должен сформировать её сознание. Она не совсем поняла, что это такое, но удивительным образом, всё то новое, что она узнавала, вносило в её душу покой.

Нам кажется, что наша человечность, это наша основа. Незыблемая, как гранитная скала. На самом деле, это не более чем лёгкий налёт, нанесённый на нас культурой. Те, кто, попав в жестокую мясорубку судьбы, продолжают за неё цепляться, умирают, а кто позволяет проснуться своему внутреннему зверю, выживают. Человечность это хорошо, красиво и её не нужно терять, но иногда её нужно просто сворачивать как плащ и прятать в сумку. Она нужна там, где она нужна, а там где ей нет места, она попросту бесполезна.