Остров Пасхи - Николай Непомнящий

Еще одной, возможно более важной, причиной, из-за которой распространение растений могло быть более эффективным в прежние времена, является то обстоятельство, что тогда на многих островах была не только более многочисленная популяция птиц, но также имелось значительно большее количество их видов.

Считается, что около половины местных видов растений на острове Пасхи могли появиться там с помощью птиц, треть – с помощью ветра и шестая часть – приплыть по воде. Вопрос, откуда они взялись, мы еще рассмотрим. Сейчас достаточно будет упомянуть, что большая часть островной флоры появилась из Юго-Восточной Азии через Западную Полинезию и лишь ее незначительная часть – из Южной Америки.

Мы уже упоминали ранее, что природная среда острова Пасхи совершенно особенная. Примечательным фактом является то, что Скоттсберг обнаружил только один вид «туземного» дерева и два вида кустарника. Это обстоятельство совершенно не характерно для других «высоких» островов Тихого океана, которые имеют большую лесную флору, и привело к тому, что флору острова Пасхи стали описывать как «дисгармоничную».

Выделенное Скоттсбергом дерево, Sophora toromiro, встречается реже, чем кусты. Оно является эндемичным для острова Пасхи, хотя Скоттсберг считал его близким тому виду, который растет на островах Хуан-Фернандес. Оно принадлежит к тому же роду, что и деревья на островах южных морей. Семена некоторых софор могут плавать в морской воде до трех лет и не теряют всхожесть в течение восьми лет. Из-за истребления жителями и травоядными животными, привезенными европейцами, торомиро стал гибнуть, поэтому во время приезда на остров Тура Хейердала в 1950-х годах он смог обнаружить лишь одно, почти погибшее растение в кратере Рано Кау. С тех пор ни один ботаник не встречал его, то есть этот вид вымер.

Чудесным образом, подобно фениксу, он возродился в Швеции. Хейердал собрал семена с последнего выжившего дерева на острове, и они проросли в ботанических садах в Гётеборге. Там этот вид бурно разросся, как и в ботанических садах Боннского университета. Были предприняты попытки вновь вырастить это дерево на острове; первые попытки были безуспешными, и возникло предположение, что в островной почве отсутствует какой-то жизненно важный ингредиент. Позднее чилийская Лесная служба добилась успеха, но работа продвигается медленно. Недавно было выявлено генетическое отличие существующих экземпляров, а несколько культивируемых экземпляров выжили в Чили и других местах. Совместные усилия привели к разработке плана возрождения этого вида дерева. С большим интересом ученые ожидают результатов работы.

ЧАСТЬ I.

ЛЮДИ В ЛОДКАХ

Если речь идет о загадочном острове Пасхи, ни один человек не обладает полными и достоверными знаниями о нем.

Восток или Запад?

Фундаментальный вопрос, касающийся коренных жителей острова Пасхи, от которого зависят многие другие проблемы: откуда они приплыли? Морские глубины окружают остров в радиусе 15 км, и он конечно же не является оставшейся частью погибшего континента. Поэтому жители должны были приехать откуда-то и колонизировать его, как это происходило с другими островами Тихого океана. Так откуда же именно они приплыли? С учетом географического положения острова, существуют две основные возможности: с востока (Южная Америка) или с запада (Полинезия).

В 1803 году отец Хоакин де Зуньига впервые выдвинул идею о том, что тихоокеанские острова были заселены выходцами из Нового Света. Он был испанским миссионером на Филиппинах; его мнение основывалось на преобладающих ветрах и течениях. В 1870 году особую связь между островом Пасхи и материком обнаружил сэр Клементс Мархэм (на лекции Дж. Л. Палмера в Лондонском Королевском географическом обществе), он провел аналогии между платформами и статуями острова с подобными находками в Тиауанако (Боливия). В 1930 году группа немецких ученых опубликовала работу, в которой истоки культуры острова Пасхи они усмотрели в доисторическом Перу.

Во второй половине XX века вопрос, откуда прибыли жители острова Пасхи, неоднократно поднимался в печати норвежским исследователем и путешественником Туром Хейердалом. Он разделял мнение о том, что полинезийцы добрались до острова с запада и что их характерные черты оказали доминирующее влияние на его антропологию и культуру в ранние периоды, но Хейердал был совершенно уверен в том, что до полинезийцев на острове появились поселенцы из Южной Америки.

Так как вопрос, откуда прибыли островитяне, имеет важные последствия для оценки их культурного происхождения и развития, мы должны начать с данных, касающихся двух возможных источников.

Тур Хейердал и экспедиция «Кон-Тики»

Преобладающие ветры и течения в этой части Тихого океана имеют решающее значение, и Тур Хейердал использовал их, чтобы подтвердить своё утверждение о том, что Полинезия могла быть заселена только выходцами из Нового Света. Конечно же тот факт, что юго-восточные пассаты дуют большую часть года, позволил Хейердалу попытаться доказать свою теорию с помощью известной экспедиции «Кон-Тики» в 1947 году. В дерзкое путешествие Хейердал и его команда отправились из Перу на бальсовом плоту для того, чтобы продемонстрировать, что простое судно может доплыть по течению до восточной Полинезии по такому «одностороннему морскому эскалатору». В их запасы входили консервы и солнечный дистиллятор для получения питьевой воды из морской, что было необходимым оборудованием для путешествия, которое должно было занять несколько месяцев. Столкнувшись с сильными водоворотами в восточной части Южного экваториального течения, они были вынуждены идти на запад как можно дольше, чтобы их не унесло в обратную сторону.

Шесть мужчин и попугай теснились в крошечной бамбуковой каюте, а спали на соломенных матрацах и камышовых циновках. Издали их судно напоминало «старый норвежский сеновал… полный бородатых головорезов». Первоначальные волнения о том, что лаги промокнут или веревки перетрутся, оказались необоснованными, но трудно было управляться с длинным, тяжелым направляющим веслом. Команда встречалась с опасностями, например, пришлось сражаться с огромной китовой акулой; во время шторма один из путешественников упал за борт, но все-таки был спасен; а вот попугая смыло за борт, и больше никто его не видел.

Запасы свежей воды испортились через два месяца, их удалось пополнить благодаря сильным дождям. Океан обеспечивал их едой, скумбрию и летучую рыбу ловили с палубы, однажды рыбка приземлилась прямо на сковородку. Рыбы-лоцманы постоянно плыли рядом с плотом, и члены команды развлекались тем, что приманивали акул лакомыми кусочками, а потом втаскивали их на борт за хвост.

В конце концов, после нескольких месяцев полного одиночества, сдружившаяся команда поняла, что они приближаются к земле, когда увидели сотни морских птиц. Проведя 101 день в море, «Кон-Тики» разбился о риф на востоке Таити, в Туамоту.

Опираясь на очевидный успех путешествия «Кон-Тики», Хейердал продолжал расширять и уточнять свою теорию. Сначала он считал, что колонизация Полинезии началась с берегов Южной и Северо-Западной Америки, но после экспедиции остановил свой выбор только на Южной Америке. Более того, он решил, что полинезийцы смогли приплыть на каноэ с запада, но значительно позже, в доисторический период острова Пасхи, разгромив большинство американских индейцев-поселенцев. В своих взглядах он пошел дальше, предположив в своей последней книге по этой теме, что полинезийцы были «привезены на остров Пасхи, по собственной воле или против нее, моряками из древнего Перу – района с более развитой культурой. Возможно, европейцы, жившие в XIX веке, были не первыми «охотниками за рабами», приплывшими из Перу в Тихий океан».

Экспедиция «Кон-Тики» сыграла важную роль в изучении археологии острова Пасхи, она также привела к тому, что многие стали считать Хейердала одержимым своей теорией колонизации с востока. Полагая, что «Кон-Тики» доказала его теорию, касающуюся «постоянных пассатов и сильных сопутствующих течений», он подкреплял свои заявления выборочными фактами из коллективной памяти народа, устных традиций, ботаники, материальной культуры, лингвистики, физической антропологии островитян, создавая общую картину истории острова – картину, которую мы должны изучить сейчас более подробно.

Например, Хейердал пересказал поразительное предание об одном островитянине: Александр Салмон, таитянец наполовину, который жил на острове в конце XIX века, утверждал, что люди Хоту Мату приплыли на двух больших двойных каноэ. Их было около трехсот человек, и двигались они с земли, расположенной в направлении восходящего солнца; они приплыли с группы восточных островов под названием Марае-тое-хау (Место Погребения), из очень жаркой страны.