Демон 2.Daemon. Книга Вторая - Киреэна Капитанова

— Дарова. Чего надо?

— Дык нам… это ну…

Я вздохнула и поняла свою промашку в том, что выбрала скрываться под маской менистреля.

— Хорошо. Сегодня вечером в семь я выйду. А пока я буду в комнате.

Я встала из-за стола и поднялась на второй этаж. Зайдя в свою съемную комнату, я легла на жесткую кровать и вспомнила наш последний день с Эриком.

Три дня назад.

Я лежала в своей кровати и смотрела на силуэт парня стоящего около окна. Он был прекрасен как бог. Его светлые волосы сверкали на свету солнца. Я улыбнулась и, укрывшись одеялом я подошла к нему со спины.

Он чуть повернул голову и улыбнулся. Я обняла парня со спины и прислонила свою голову к его плечу. Он сказал

— Lili'en мы завтра не сможем встретиться. У меня заказ.

— Жаль…

Я его отпустила и он, повернувшись, поцеловал меня в лоб. Я обняла его за талию он, меля, прижал к себе за плечи. Я не знала, сколько мы так простояли. Просто стояли и молчали, чувствуя биение сердца другдруга. Чуть отстранившись от него я сказала

— Я тебе никогда не говорила, но сейчас я чувствую что пора. — Чуть отодвинувшись, я сказала — Сядь, пожалуйста. Я тебе кое-что расскажу о себе.

Он улыбнулся и сел на кровать.

Я, прислонившись к окну заговорила

— Я полудемон полубог. Дочь бога и проклятой женщины. Жила несколько лет в другом мире даже неподозревая о том что я не человек. Когда узнала что я полукровка меня отправили на другую планету. Там я училась некромантии и на практике я влюбилась в парня, который оказался предателем. Но я допускаю тот вариант, что я ему нравилась. Потому что когда он меня пытался убить, то под воздействием подчинения, а ты знаешь что это за штука, он сместил удар ритуального ножа. И благодаря этому я не умерла. После благодаря моей матери, которая затрубила тревогу я оказалась в мире Демонов. Там находится моя мать со своим новым мужем. Когда очнулась, то увидела парня и в него я практически влюбилась, но через некоторое время оказалось, что он меня использовал и я сбежала со своими друзьями в другой мир. Точнее в тот мир где я жила до того как узнала правду о себе.

Там я познакомилась с парнем. Я думала, что человек-то меня предать не сможет, но нет. И здесь я потерпела фиаско. Я узнала что большая часть моих друзей меня предала, а парень в которого я (как мне казалось) влюбилась, оказался богом-оборотнем, но благодаря нему я прошла инициацию и стала Гранью всех миров.

Сюда меня отправили отрабатывать практику. Тогда мне дали первое дело на дорогой магический артефакт. А вы с братом меня просто загнали в угол. Я поняла что стает выбор либо вы либо я. Меня убить невозможно… И поэтому я убила чтоб сбежать. Когда мне говорили что ты меня ищешь я нехотела чтоб ты меня нашел. Я не хотела тебя убивать.

Тогда около границы я надеялась, что ты попытаешься меня убить, но ты этого не сделал. Я думала, что ты хочешь войти мне в доверие, но после поняла, что ты в меня влюбился…

Парень подошел ко мне и большим пальцем стер слезы с моих щек. Слезы…даже незаметила как заплакала. Парень поднял мой подбородок и, посмотрев в глаза спросил

— А ты меня любишь Lili'en?

Я закрыла глаза и прошептала

— Да

через секунду я почувствовала, как на моих губах оказались его теплые губы, чуть солоноватые и мокрые от моих слез. Он меня обнял и, прижав к себе прошептал

— Я тебя никогда не придам. Если такое случится даже не по моей воле, даже если я буду под каким либо заклинанием я тебя прошу… убей меня. Поклянись.

— Клянусь.

— И я тебе клянусь, что тебя никогда не предам. Ты мне веришь Lili'en?

Он посмотрел в мои глаза и ждал ответа. Я улыбнулась и сказала

— Да. Я тебе верю.

Он меня поднял на руки и перенес на кровать…

Настоящее время.

В дверь постучали. Я лежала с открытыми глазами необращала внимания ни на какие звуки. В дверь опять постучали. Я встала, подошла к двери и резко открыла. Хозяин таверны замер с поднятой рукой для нового удара. Я вздохнула и произнесла

— Я сейчас спущусь.

Мужчина кивнул и, развернувшись, ушел. Я сняла куртку и, достав из сумки черную толстовку без замка и без каких либо рисунков я её надела. Спустилась вниз. О-го-го! Здесь, наверное, собралось половина города! Столы убрали, поставили только стулья и лавки. Двери сняли с петель. Стоял только один стол в середине таверны. Около него стоял один стул. Так-с видно это место для меня. Я подошла и села закинув ногу на ногу начала барабанить по столу пальцами. Постепенно все заметили меня и в таверне наступила вепоглащающая тишина. Было слышно только то как я барабаню пальцами. Я резко перестала это делать и, встав я тихо запела одну из полюбившихся мне песен В. Высоцкого.

Я несла свою беду, по весеннему, по льду,

Обломился лед, душа оборвалася.

Камнем под воду пошла,

А беда, хоть тяжела,

Но за острые края задержалася,

Но за острые края задержалася.

Я стояла не двигаясь и очень тихо пела песню.

И беда с того вот дня

Ищет по свету меня,

Рядом с ней идут молва с кривотолками,

А что я не умерла — знала голая ветла,

И еще перепела с перепелками,

И еще перепела с перепелками.

Я закрыла глаза и пропела дальше

Только кто ж сказал ему,

Господину моему?

Только выдали меня,

Выдали меня, проболталися.

И, от страсти сам не свой,

Он отправился за мной,

А за ним беда с молвой увязалися,

А за ним беда с молвой увязалися.

Он настиг меня, догнал,

Обнял, на руки поднял!

А за ним беда в седле ухмылялася,

Ведь остаться он не мог,

Был всего один денек,

А беда на вечный срок задержалася,

А беда на вечный срок задержалася…

(В. Высоцкий и Марина Влади — Я несла свою беду.)

Я замолкла и подошла к барной стойке сказала

— Дай вина. Только не ту бурду что даешь другим.

Он кивнул и через несколько секунд передомной стояла кружка с темным вином. Оно пахло очень хорошо и было видно по вкусу, что оно очень дорогое. Я его чуть пригубила и сказала

— Я его чуть позже до пью.

Сев так чтоб можно было видеть большую часть людей которые пришли в эту таверну я опять начала барабанить по столешнице до полной тишины. И чтоб чуть взбодрить людей я запела песню по веселей

По воле рока так случилось

Иль это нрав у нас таков

Зачем троим скажи на милость

Такое множество врагов

Но на судьбу не надо дуться

Там у других вдали бог весть

А здесь у нас враги найдутся

Была бы честь была бы честь

Не вешать нос гардемарины

Дурна ли жизнь иль хороша

Едины парус и душа едины парус и душа

Судьба и

Родина едины

Я чуть повысила голос. Этот куплет точно про меня.

В делах любви как будто мирных

Стезя влюбленных такова

Что русский взнос за счастье милых

Не кошелек а голова

Но шпаги свист и вой картечи

И тьмы острожной тишина

За долгий взгляд короткой встречи ах это право не цена

Не вешать нос гардемарины

Дурна ли жизнь иль хороша

Едины парус и душа едины парус и душа

Судьба и

Родина едины

Не вешать нос гардемарины

Дурна ли жизнь иль хороша

Едины парус и душа едины парус и душа

Судьба и

Родина едины

Мне начали хлопать. Я усмехнулась и отпила еще чуть из кружки и начала петь следующую песню.

Казимир в горах идола нашел,

Взял его на плечи, улыбнулся и пошел.

В этот же момент, черт их подери,

Люди перед ним возникли, словно из земли!

Встали все они на его пути,

Посмотрите, о Бог, нам явился во плоти!

Это лицезреть всем нам довелось -

Древнее пророчество сбылось!

"Привет вам, друзья и братья,

У моих не валяйтесь ног,

Должны поскорей понять вы,

Что я вам никакой не бог!

Не бог!"

Все начали улыбаться и перешептываться. Я усмехнулась и встав из-за стойки прошла к столу.

"Что за ерунда? Раньше никогда

Я себя не чувствовал глупее, чем сейчас!

Люди, е-мое, вы сошли с ума!

В чем, скажите мне, мое отличие от вас?!"

Вышел из толпы медленно пророк:

"Братцы, перед нами без сомнения наш бог!

Предлагаю всем на колени встать -

Это он и должен был сказать!"

Я села на слол и грудным голосом пропела куплет.

"Привет вам, друзья и братья,

У моих не валяйтесь ног,

Должны поскорей понять вы,

Что я вам никакой не бог!

Не бог!"

Крикнул Казимир:”Это полный бред!

В чем-то я и Бог, но, в целом, безусловно — нет!”

Отвечал пророк: “Это значит, наш Господь

Хочет, чтобы в прах мы обратили его плоть!”

Устроили совет, чтоб скорей решить,

Можно ли ни разу на Земле не согрешить?

Вывели итог лучшие умы:

”Сжечь его, чтоб он не стал таким, как мы!”