Генеральная репетиция - Андрей Гончаров

Михалыч был не один в каптёрке. За столом напротив него сидел старшина одной из мотострелковых рот прапорщик Абдулхакимов – посиделки за кружкой чая у них вошли в давнюю, добрую традицию.

– О, Матвейка, проходи, проходи, составишь нам компанию. Мы с Исмаилом как раз решили чайком побаловаться. Что такой расстроенный, что приключилось?

– Дело у меня к тебе, Михалыч. Позвали меня на охоту: горных козлов пострелять, приятно время провести. Вроде бы ничего особенного, а в своей форме ехать не хочу, мало ли что: там зацепился, здесь порвал, а мне её ещё носить и носить. Вот и пришёл к тебе, челом бью, не оставь в беде дитя несмышлёное.

– Чем смогу, помогу. Как не помочь? – пробубнил Михалыч, суетясь с чайником. – Говори, что нужно.

– Да и я не чужой, – поддержал Михалыча Исмаил, – может, и я чем-нибудь подсоблю. Ты, кстати, не в мои края собрался?

Матвей знал, что Исмаил родом из Дагестана, а это одна из республик, граничащих с Чечнёй. Может быть, его путь действительно лежит в Дагестан, только говорить об этом он не имел права.

– Нет, Исмаил, я еду в другое место. Если бы меня позвали на охоту в твои края, поверь, я уговорил бы организаторов взять тебя с собой – лучшего проводника нам не сыскать.

– Спасибо за доверие. Так чем тебе помочь?

– Сиди уже, помощник, – взвился Михалыч, – человек ко мне пришёл, а не к тебе.

– Вы смотрите не подеритесь за право помочь ближнему. А нужен мне зимний танковый комбинезон, комплект «синюхи»6 и сухой паёк на двое суток. Одежда, естественно, с возвратом.

– Тю, нашёл проблему, – ответил Михалыч, разливая чай в армейские эмалированные кружки. – Сейчас чайком разомнёмся и всё подберём. Держи, – протянул горячую кружку Михалыч. – Там, в пакетике, шанежки бери, жёнка моя стряпала. Сгущёнку открыть?

– Нет, спасибо!

Выпив чай и разделавшись со стряпнёй, принялись подбирать одежду. С восемнадцати лет служит Михалыч в армии, и практически все эти годы в должности старшины. А старшиной он был от бога. Поэтому для него не составило труда подобрать без примерки всю необходимую одежду.

– Всё или ещё чего надо? – спросил, отряхиваясь, Михалыч. – Проси, не стесняйся.

– Всё! И так тебе должен буду, не расплачусь.

– Да не говори глупостей, какие счёты, – обиделся Михалыч. – Держи свою сумку, помогу вещи уложить. Ватный утеплитель комбинезона отстегнёшь, свой прикрепишь, вам ведь из натурального меха выдали. На охоте теплее будет, а верх стираный, чистый, не волнуйся.

– Спасибо, Михалыч! Что бы мы все без тебя делали? Желаю здравствовать! – Матвей крепко пожал руки Михалычу и Исмаилу.

– Бывай! – ответил Михалыч, закрывая дверь каптёрки.

Теперь в медицинскую роту. Матвей был вхож в «закрытый» коллектив медиков. Его частенько приглашал Сергей посидеть за рюмкой чая в субботу вечером в обществе длинноногих прелестниц в белых медицинских халатах, проводить, так сказать, тяжёлую трудовую неделю (не подумайте ничего плохого – всё было чинно и благородно). Конечно же, Матвей с радостью принимал предложения.

Матвей нашёл Сергея в процедурном кабинете, где тот болтал с девчонками-фельдшерами, которые заразительно смеялись.

– Приветствую доблестных эскулапов, – без стука вошёл в кабинет. – А что это вы здесь делаете, а?

– Здравия желаем, товарищ лейтенант, – защебетала одна из фельдшериц, высокая, стройная, русоволосая девушка. – Зашли к нам укольчик поставить? Так мы мигом.

– Ха-ха! Напугали! – парировал Матвей, делая вид, что расстёгивает штаны. – Из ваших рук, Женечка, и хлорка творогом пойдёт.

– Ха-ха-ха! – ещё громче захохотали медички.

– Сергей Батькович, вы здесь что-то принимаете или нюхаете, раз девчонок на хи-хи пробило? Того и гляди, животики надорвут! Вы не будете противиться, если я выдерну вас из объятий этих сладкоголосых соблазнительниц? На пару слов. А то, знаете ли, затуманят разум своими чарами, того и гляди, забуду, зачем пришёл.

– Фу какой! Не успел прийти и уже уходит, – не успокаивались Женя и остальные девчонки.

– Ладно, хватит хихикать, – остановил их Сергей. – Идите домой.

– А что, товарищ лейтенант нас не проводит?

– Товарищ лейтенант занят, а ты, Рыжова, если не успокоишься, оставлю на ночное дежурство, – отрезал Сергей и повёл Матвея в свой кабинет. – Присаживайся, сейчас налью, что обещал.

– Зачем ты так? У девчонок хорошее настроение. Опять же, смех продлевает жизнь.

– Это тому, кто смеётся, а тому, кто целый день это слушает, – сокращает.

Сергей открыл двухстворчатый стеклянный шкаф и достал из него ёмкость с медицинским спиртом.

– Двести граммов налью, больше пока не могу.

– И за это спасибо! Мне же не ради пьянки…

– Знаю, знаю: дабы не отвыкнуть.

– Точно, всё-то вы знаете, товарищ старший лейтенант, даже не интересно.

– А то?! – Сергей подал Матвею бутылочку с чистейшим как слеза спиртом. – По пятьдесят граммов не желаешь?

– Нет, спасибо! Есть ещё в городе дела. Спасибо за «лекарство». Бывай!

– Давай, счастливо! – Сергей проводил Матвея до двери. – А ты чего с баулом ходишь, собрался куда?

– Вещи грязные из парка забрал постирать, – ответил Матвей и пошёл домой.

Он шёл быстро, чтобы успеть на рейсовый автобус, потому что следующий будет только через сорок минут, и, не ожидая того, возле КПП бригады догнал медленно идущую по дорожке Рыжову. От её былого веселья не осталось и следа.

– Что-то вы не торопитесь домой, товарищ гвардии младший сержант? Или расстроились из-за резкого выпада командира? Так это он только суровости напустил, – соврал Матвей, чтобы немного приободрить девушку.

– Больно надо на него обижаться. Просто, – вздохнула Женя. – Что дома делать, опять смотреть телевизор? Надоело. Лучше бы он меня оставил на дежурство.

– Да ладно, хватит грустить. Пойдём быстрее, скоро автобус приедет, – Матвей подал руку. – Держись, возьму тебя на буксир.

Он знал, что Женя живёт одна, снимает комнату в доме гостиничного типа. По просьбе Сергея выделял ей грузовую машину и солдатиков для переезда. Её родители жили в районе, в забытой богом деревушке, из которой молодёжь уезжала при первом удобном случае. Женя и её старший брат поступили точно так же, как только окончили школу. Брат после института уехал работать на север, а она после медицинского училища подписала контракт и служила в медицинской роте. Она нравилась Матвею, он даже подозревал, что это чувство взаимное, хотел даже познакомиться с ней поближе, но всё как-то не было времени, скорее всего, мешала робость, предательски сковывающая волю в присутствии этой красивой девушки. Когда они случайно встречались глазами, взгляд её серых глаз выражал трогательную беспомощность маленького обиженного ребёнка. Кто-то западал на её гордую осанку и стройную фигуру, Матвея она зацепила именно этим взглядом. У него уже был шанс убедиться в том, что этот взгляд не отражает её истинную натуру. Женя была волевой девушкой, с характером бойца, и, когда того требовали обстоятельства, «маленький ребёнок» превращался в строгую, требовательную женщину.

Всю дорогу они непринуждённо болтали и смеялись. Доехав до своей остановки, он пожелал Жене спокойной ночи и вышел из автобуса, а она, проводив печальным взглядом идущего мимо автобуса Матвея, вздохнула и подумала: «Господи, когда же он увидит во мне не сослуживца в юбке, а девушку, способную любить и быть преданной подругой и женой?» Но, к сожалению, к ней как к девушке он не проявлял интереса, ограничиваясь таким вот ни к чему не обязывающим общением, а делать первый шаг самой было не в её правилах. Всё чаще она начинала думать, что это глупо.

Добравшись до дома, Матвей поужинал, выпив при этом сто граммов водки. Немного полегчало. Остаток вечера посвятил сборам в командировку. Померил «синюху» и комбинезон – идеально сидят.

«Ну Михалыч, ну глаз-алмаз!»

Перелил спирт в самодельную двухсотграммовую фляжку, сделанную из нержавеющей стали. Собрал импровизированную походную аптечку. Написал родителям письмо.

Кто его знает, что там ждёт на самом деле?

В письме указал данные начальника Особого отдела и сотрудника ФСК. Сложил письмо, положив в него полученные в качестве аванса деньги, и засунул в конверт. В этот же конверт попали запасной ключ от квартиры и записка с домашним адресом и адресом родителей. Запечатал конверт и сунул его во внутренний карман своей полевой формы. Всё готово. Оставалось томительно ждать.

Посмотрел на часы.

– Твою дивизию! Половина первого ночи, лёг спать пораньше!

2

– Граждане провожающие! Просьба покинуть вагон. Поезд отправляется через пять минут, – противным прокуренным голосом объявила проводница, женщина внушительных размеров и отталкивающей наружности.