Пламя над бездной - Вернор Виндж

– Странник?

– Да?

– Ты пилигрим. Ты путешествуешь по миру.., с начала времен, как ты нам объяснял. Как далеко на самом деле уходит твоя память?

Учитывая ситуацию, Викрэкрам решил быть честным.

– Как ты и сам подумал бы: на несколько сот лет. А дальше – легенды, воспоминания о том, что, быть может, случилось, но подробности путаются и расплываются.

– Ладно, я не так много путешествовал, и я вполне новый. Но я читаю. Много читаю. И такого, как сейчас здесь, раньше не случалось. Эта штука пришла с высоты, которой мне не измерить. Ты читал Арамстриквезу или Белеле-Астролога? Ты знаешь, что это может быть?

Имен Викрэкрам не узнал. Но он и в самом деле был пилигримом. Были на свете земли, где никто не говорил ни на одном знакомом ему языке. В Южных Морях он встречал тех, которые считали, что вне их островов вообще нет никакого мира, и убегали от его кораблей, когда он сошел на берег. И более того, один элемент его был тогда островитянином и наблюдал за высадкой.

Он высунул в пролом одну голову и снова посмотрел на упавшую звезду, гостя из таких далей, в которых он никогда не был.., а потом подумал, где может закончиться такое путешествие.

Глава 3

Земля остывала еще пять часов, пока отец смог поставить трап для выхода. Они с Джоанной осторожно спустились, прыжками перескочили дымящуюся землю и встали на сравнительно неповрежденный дерн. Еще много времени пройдет, пока земля совсем остынет. Выхлоп двигателя был очень «чист» и почти не взаимодействовал с обычной материей, а это значило, что сильно разогретая скала под кораблем уходит на тысячи метров вглубь.

Мама сидела у люка, наблюдая за местностью. В руках у нее был старый папин пистолет.

– Что-нибудь видишь? – крикнул ей отец.

– Ничего. И Джефри в окнах тоже не видит.

Отец обошел грузовую капсулу, обследуя примененные не по назначению причальные пилоны. Каждые десять метров он останавливался и направлял звуковой прожектор. Это придумала Джоанна. Кроме папиного пистолета, оружия у них не было. Прожекторы были случайным грузом, захваченным из лазарета. После небольшого перепрограммирования они могли испускать дикий визг во всем звуковом спектре. Может быть, этого хватит, чтобы отпугнуть местных животных.

Джоанна шла за отцом, оглядывая местность, и нервозность уступала место восхищению. Здесь было так прекрасно, так здорово. Они стояли на широком поле в высоких холмах. На запад холмы понижались к проливам и островам. К северу земля резко обрывалась в широкую долину, на другой стороне виднелись водопады. Земля под ногами пружинила, как губка. Все поле было усеяно маленькими холмиками, как волнами на остановленной картине. На высоких холмах пятнышками лежал снег. Джоанна скосила глаза на север, к солнцу. На север?

– Па, сколько времени?

Олсндот рассмеялся, все еще заглядывая под грузовую капсулу.

– Полночь по местному.

Джоанна выросла в средних широтах Страума. Большая часть школьных экскурсий была в космосе, где странная геометрия солнц мало что значила. И Джоанна никогда не задумывалась о том, что бывает на планете… Например, что можно увидеть солнце над верхушкой мира.

Первым приказом было вытащить половину гибернаторов на открытый воздух, а остальные переставить. Мама считала, что тогда исчезнут проблемы поддержания температуры, даже для гибернаторов, оставшихся на борту.

– Теперь у нас будут отдельные источники питания и вентиляция. Дети будут в безопасности, а ты, Джоанна, проверь работу Джефри на тех, что внутри, ладно?

Вторым приказом было запустить программу слежения на трансляционной системе и установить ультраволновую связь. Этого Джоанна слегка боялась. Что они узнают? И без того ясно, что Верхняя Лаборатория попала под власть зла и началась катастрофа, которую предсказывала мама.

Сколько уже погибло жителей Страумского царства? В Верхней Лаборатории каждый верил, что делает добро, а теперь… Об этом не думать. Может быть, ретрансляторщики смогут помочь. Где-то же должны найтись люди, которые используют привезенное ее семьей знание из Верхней Лаборатории.

Их спасут, и остальных детей оживят. Здесь она чувствовала себя виноватой. Конечно, маме и папе к концу полета нужны были дополнительные руки, а она, Джоанна, была в школе одной из старших. И все равно не совсем правильно, что только она и Джефри летели с открытыми глазами. На посадке она чувствовала страх матери. Наверняка они хотели, чтобы мы были все вместе, пусть даже в последний раз. И приземление было по-настоящему опасным, как бы легко ни выглядело оно в исполнении отца. Видно было, где по корпусу били всплески. Пролети хоть один мимо факела в камеру сгорания, они все превратились бы в пар.

Уже половина гибернаторов оказалась на земле с восточной стороны корабля. Мама с папой расставляли их свободно, чтобы ничего не мешало охладителям. Джефри в корабле искал, нет ли гибернаторов, требующих особого внимания. Он был хороший мальчик, когда не капризничал. Джоанна повернулась лицом к солнцу, почувствовала на коже прохладный бриз. Слышался звук, похожий на птичью песню.

Джоанна отошла с одним из звуковых прожекторов, когда налетела засада. Она как раз подключила свой компьютер ко входу управления и давала прожектору новую программу. Из этого было видно, как мало у них осталось аппаратуры, если даже старый компьютер Джоанны был на счету. Отец хотел, чтобы прожекторы накрыли наибольшую возможную полосу частот, производя непрерывный шум, но при этом часто выдавая острые всплески. Ее Розовому Олифанту такая задача была вполне по плечу.

– Джоанна!

Голос матери донесся одновременно с треском керамики. Колокол прожектора разлетелся вдребезги. Джоанна вскинула глаза. Что-то пронзило ей грудь и плечо, сбив ее с ног. Она, как дура, уставилась на торчащее древко.

Стрела!

Западный край посадочной площадки кишел.., какими-то тварями. Вроде собак или волков, но с длинными шеями, и они летели вперед, перебегая от бугорка к бугорку. Шкуры их были серо-зелеными под цвет холмов, только возле холки можно было заметить белое с черным. Нет, зеленое – это была одежда, куртки.

Джоанна была в шоке. Давление пронзившей ее стрелы еще не воспринималось как боль. Ее отбросило на истоптанный дерн, и теперь она видела атаку целиком. Летели стрелы, длинно прочерчивая небо.

Теперь она видела и лучников. Собак прибавилось. Они шли стаями. Из лука стреляли по двое – один пес держал, другой натягивал. Третий и четвертый несли колчаны со стрелами и, кажется, наблюдали.

Лучники держались поодаль, стараясь не выходить из укрытий. Другие стаи вливались со всех сторон, перепрыгивая бугры. Многие держали в зубах тесаки. На лапах сверкали металлические шипы. В руках у отца защелкал пистолет. Волна атакующих споткнулась. Многие упали, но остальные рванулись вперед, издавая рычание. Это был не собачий лай, а рев безумия. Он отдавался резонансом у нее на зубах. Клыки и когти, ножи и рев.

Джоанна перекатилась на бок, стараясь увидеть корабль. Теперь боль настигла ее. Она вскрикнула, но крик ее заглушило воплем безумия. Стая летела мимо, направляясь к отцу и матери. Родители залегли за стыковочным пилоном, пистолет Арне Олсндота пускал вспышку за вспышкой. От стрел его прикрывал скафандр.

Штабеля чужих тел громоздились все выше. Пистолет с умными пульками был смертелен. Джоанна увидела, как отец отдал пистолет матери и выскочил из-под корабля к ней, к Джоанне. Она вытянула в его сторону свободную руку и крикнула, чтобы он вернулся.

Тридцать метров. Двадцать пять. Мать прикрыла их огненным веером, отгоняя волков. На бегущего Олсндота обрушился ливень стрел. Двадцать метров.

Высоко прыгнув, через Джоанну перелетел волк. Она успела заметить его короткую шерсть и шрамы на заду. Волк летел точно к отцу. Олсндот вильнул, стараясь не мешать жене стрелять, но волк был слишком быстр. Он вильнул в ту же сторону, покрывая расстояние между ними. Блеснул в прыжке металл на лапах. Папина шея плеснула красным фонтаном, и он упал вместе со зверем.

Сьяна Олсндот на долю секунды прекратила стрелять. И этого хватило. Стая разделилась, и большая группа пошла к кораблю. У зверей на спине были какие-то баки. Вожак держал в зубах что-то вроде шланга. Ударила струя темной жидкости, и тут же все исчезло в огненном взрыве. Стая пронесла свой примитивный огнемет через всю поляну, мимо пилона, где стояла Сьяна Олсндот, мимо рядов школьников в гибернаторах. Что-то дергалось среди языков пламени и жирного дыма; было видно, как корежится и отлетает пластик гибернаторов.

Повернувшись лицом к земле, Джоанна оттолкнулась здоровой рукой и попыталась ползти к кораблю, к пламени. Но тут тьма сжалилась над ней, и больше она ничего не помнила.

Глава 4