Край Универсума. Байки из леса. Фантастические повести - Олег Казаков

– И как вы выкручиваетесь? – спросил

– Отключаем праведникам всего понемногу и добываем графит во Вселенной. Только с трудом успеваем. Разогревается оно с ядреной силой.

– И когда-нибудь шарахнет!

– Еще как! Если не починим реактор. А что вы думаете, как черти, так сразу плохие? У нашего Бигбосса с Патером договор. Люций делает грязную работу и обеспечивает ресурсами всю систему. Патер с сисадминами своими и системотехниками следят. Только… нарушилось что-то в этом механизме.

– Нищава, Бог потоп нашлет, у мой дядя на Арарате ковчег стоит. Коньяк запасен, бастурма, то, сё есть, долго можем плавать. Это било уже многая лета назад. – заговорила Вартануш.

– Дура! Если оно рванет – никакой вам потоп с коньяком не поможет.

– Я нэ дура, я царевна, мат-перемат, ты бурдюк рогатый говори, да нэ заговаривай! Роги сломаю бистро!

– Ладно, простите вашество наше невежество! План есть – до Земли вы меня кидаете, я вычислю куда топливо пихают и канал им перекроем.

– Бредятина! – ответил боцман. – Топливо у вас местные продают, поймаете, другим продавать будут. Своих и ловите.

– Да как же мы их поймаем, когда они хитрые, как черти. Надо землян ловить.

– А если это из других миров покупают?

– Неееет, я в черторазведке не один век служу, все идет прямо с усами такому…, как его… ну вся Америка его ловит?

– Саддам Хусейн?

– Сам ты Хусейн, того поймали уже и давно повесили.

– Бен Ладен, значит…

– Нет, Усамка с пятью любимыми женами на острове отвисает. Он агент ЦРУ! СиЭнЭн передавало. Нет… Черт, забыл, надо в картотеке посмотреть. Блин горелый, смоляной, продвинутые технологии, а все по старинке!

– Ничего, наверху наш Шон БАГОНЕТ подключит, кинут вам сюда оптоволокно, компьютеры купят…

– Ага, купят, на костяшках и на когтях считаем, как дикари какие-то… Мы же АД? Мы же крутые черти быть должны, а пресмыкаемся, как ящерицы. Задвижки веками крутим, как земные сантехники.

– Как крысы вы тут живете! – сказала царевна Вартануш. – Когда я еще при памяти была и в амнезию не впадывала, мне ж ваша бабушка верэтэном палец колола. Палэц даже во сне болел, я его между ног зажала и качала. Вай, вай, как болэл. А потом меня с гроба рухнули и прошло все со страху. Толко не люблю я вашу нечистую силу с этих пор.

– Так вот почему гроб качался, – боцман с нежностью посмотрел на царевну. – Ничего, починим им тут все, не такое дерьмо чинили. Ты детей как бы назвала, Вартануш?

– Каких дэтей? А, дэтей… Рафик, Грачик и Ахсирун. Ахсирун – дэвочкин имя… Только этот говорит – канэц свэта скоро… – царевна загрустила и выпила вина. – А еще у меня волк есть, Вазген зовут, но где он сейчас, такой слуга был верный, все мне дэлал, что хачу… Вай, вай…

– Вазген, так вот как его звать, а я его Цербером назвал, он вроде откликается. Надеюсь ты не в обиде? Мне его Патер сюда спустил, он сверху кому-то из комиссии крыло откусил, когда его пытались заколоть.

– Закалоть маего волка! Зарежю!

– Не кипятись – ласково сказал боцман, умилённо смотря на Вартануш. – Скажи, а как бы нам с твоим боссом увидеться?

– С боссом то? Ээ… ну как тебе сказать, он сейчас вряд ли с вами увидеться сможет.

– Почему?

– Ну работы много, дела, разъезды, командировки. Его нет сейчас на месте.

– Нет на месте, а на верху об этом знают?

– Шшш – Граф Раум приложил свой палец к красным обожженным губам – этого они пока знать не должны.

– Почему? – также шёпотом спросил боцман.

– Босс сейчас в командировке, хочет поднять вопрос перед комиссией о сложении полномочий с Патера. Патер не справляется со своими обязанностями, всё валится, всё разрушается, земляне вообще забыли об Иерархии, всё уничтожают, никто творить не хочет. Слишком многим Патер дорогу перешёл в комиссии, поэтому если сейчас босс всё сделает правильно, будет у нас новый режим.

– Ух… Люций станет правителем всего? Это что-то из ряда вон выходящее.

– Да его Патер на куски парэжет, когда узнает об этом.

– Не порэжет красавица – улыбнулся демон Раум – у них договор, друг друга не рэзать.

– Уговор, а разве это возможно – сказал боцман и задумался… что же творится на земле, сколько людей верующих, сколько не верующих, а здесь свои заморочки, как понять, кто есть кто… и как тут быть, рассказать Патеру что его хотят сместить? Тогда мы не попадём домой, Белорогий не поможет свалить отсюда. А если не рассказать? Всё равно не попадём домой – эон времени это очень много… как же моя сестра Наташа… Наташенька!

– Нэ порежет. Пилевать, палец опять балеть начинает, есть что-нибудь чтобы не балел?

– А ну покажи? – с выпученными глазами рванули оба кавалера к даме.

– Эгегей – произнёс боцман, выпучив от удивления глаза.

– Чэго ты так смотришь, помоги мне

– Чёрт, ты же с бабкой той знаком, которая её кольнула? Тащи её сюда, может вылечит?

– Можно попробовать. Эй, Джин, сюда!

– Да мой господин, слушаюсь и повинуюсь.

– Притащи сюда старуху, которая Вартануш кольнула.

– Слушаюсь мой господин.

– Сейчас притащит.

– Что за… Тебя кого просили притащить? Где старуха? Эй, красавица, как тебя звать?

– Айрин меня звать, это я уколола эту дуру.

– Не ты, та старая была

– Да я, я это! Я тогда в инкарнации была, прокачку старых ресурсов делала.

– Чего?

– Ничего, чернобровая ты моя! Извини, тогда ты модулем подпитки мне пришлась подстать. Хорошее тельце думаю, значит светлая энергия. Уколола, энергию выкачала, потом жалко убивать стало, дай думаю жизнь сохраню. Тебя потом карлики какие-то в гроб кинули стеклянный, а гроб на цепи повесили.

– Ух, отродъе ада!

– Красавица – ласково произнёс белорогий – ты не могла бы над её пальцем пошаманить? Пусть он перестанет у неё ныть, а то раздражать начинает уже.

– Ну, почему бы и нет? Ахал Арухом Антум Таурин Баларпан Вазобрал! – произнесла колдунья скороговоркой и тотчас же опухоль на пальце начала спадать.

– Спасыбо! – поблагодарила ведьму Вартунаш – Вино хочешь?

– Нет, мне идти пора. Джин, давай вези обратно. Спа-процедуры у меня: серные ванны с грязевым обкладыванием, не желаю пропускать…

Саша Спрей

Гроб был склеен, забор сиял новыми заплатами. Гастарбайтеры расположились кружком прямо под забором, пели заунывную песню и ели дыню. Ветер разносил по раю гнилостный и душный запах дыни и тягучую и вязкую, как грязная патока тоску.

Патер вызвал командира и вручил ему листок с печатями.

– Вот тебе командировка вниз, забирай своих, он дернул подбородком в сторону разомлевших террористов, на смолопровод. В конце сада, на лифте. Желаю успехов.

Примерно через полчаса установилась относительная тишина. Патер решил вздремнуть, но перед ним возник Шон со змеем. Голова змея покоилась на плече друга, а хвост волочился подобно шлейфу.

– Пойдем-ка, отче, – сказал Шон, – мы тебе БАГОНЕТ установили, я всё покажу.

Змей лучезарно улыбался черными змеиными губами и скалил белоснежные клыки.

Патер кряхтя поднялся и его торжественно проводили к месту где был установлен компьютер. Бережно, поддерживая под локотки, клиента усадили в подобие облачного кресла с подушками. Змей хвостом нажал кнопку. Засветился экран и тут с двух сторон прогремело – «сюрприз!!!» и на экране появилась известная порномодель Саша Спрей.

Доминик не находил себе места. Его грызла тоска. Рай не соответствовал его представлениям о рае, покоя не было, хотелось домой. Постоянное солнце изводило своим нахальным присутствием и некуда было укрыться. Хоть бы домик какой построили, а то все на улице, все на виду. Конечно, им спать не нужно. Доминик попытался улечься под финиковой пальмой, но она совсем не давала тени. Ему вспомнилась тихая квартирка в Париже, ночь и дождь за окном.

Доминик начал молиться, но впервые слова молитвы не доходили до сердца. Сердце молчало и не выдавала привычную порцию любви к богу. Это был приступ жесточайшей ностальгии, которая словно камень опускается на душу и выдавливает безудержные слезы, не приносящие успокоения.

– Отче, – умолял он, – дай мне покой.

Но покой все не приходил, а Отче не отзывался. И Доминик решил его поискать. Он прошелся по саду, но сад был пуст, если не считать пары низших ангелов, расположившихся на лужайке с картами.

– Отче! – закричал он в небо и тут увидел Патера на балконе.

Патер даже головы не повернул. Доминик оттолкнулся от поверхности и подлетел к перилам.

– Отче! – и слова застряли у него в горле. Патер был полностью погружен в греховный сайт.

Доминик ощутил, что предан, оплеван. Что долгие годы чистоты и воздержания были бессмысленны. Что рассказы о некой греховности, только досужие вымыслы человечества. И что служил он не высшему Абсолюту, а всего лишь злобной человеческой фантазии.