Тайна короля - Алена Юрьевна Савченкова

Вскоре у него поднялся жар. Повторно вызванный лекарь сказал, что ему следовало побыть в покое, а теперь состояние ухудшилось.

— Сколько займет восстановление?

— Не могу сказать, миледи: месяц, может быть, два.

— Два месяца? — воскликнула я.

Мы должны были выехать в королевский замок самое позднее через три недели.

— Не тревожьтесь, миледи, — промямлил Рогир. — Вечно эти костоломы сгущают краски. Завтра я буду совершенно здоров.

Но назавтра состояние было таким же.

— Похоже, как я и сказал, придется ответить ее величеству, что мы не сможем приехать ко двору, — тяжело дыша, произнес муж, пока я готовила ему прохладный компресс.

Я с силой отжала тряпку.

— Мы ведь уже обсудили, милорд, что это будет расценено, как…

— Ты же видишь, в каком я состоянии. Верно, этот лекаришка что-то напутал, и мне стало хуже.

— Мы не можем отказаться, — с нажимом повторила я.

— Лора…

— Не называйте меня так.

— Прости, Анна. Но это даже к лучшему. Нам теперь не придется тратиться на шитье всех этих тряпок. К тому же мое ранение должно послужить достаточно уважительной причиной для ее величества.

— Это ведь должен был быть и первый выход Алекто в свет…

Рогир вздохнул. Для него это был аргумент.

— Тогда что если вам ехать пока без меня?

— Что?

— Я мог бы приехать следом, как оправлюсь.

— Но как мы отправимся одни, без сопровождения главы семьи?

— С вами будет Каутин, ему поможет Вебрандт. А я присоединюсь чуть позднее. Празднование ведь будет продолжаться несколько недель.

Я задумалась над его словами.

— Что ж, если вы считаете, что так будет лучше…

— Хотя вы по-прежнему можете остаться.

— Думаю, предложенный вами вариант будет лучше всего, милорд, — произнесла я, укладывая компресс ему на лоб.

В мыслях я была уже в дороге, чувствуя облегчение от того, что ранение Рогира никак не повлияет на встречу с Омодом.

* * *

Сборы начались на следующий день. Хольга помогла мне осмотреть наряды и выбрать среди них те, что годились для королевского двора. Но все же Рогир был прав: часть придется сшить.

Вызванные портнихи полдня были заняты тем, что снимали мерки с Алекто, Эли и Каутина. Эли с опаской смотрел на множество игл, воткнутых в его наряд, и то и дело тоскливо поглядывал на окно, за которым раздавались крики его друзей-пажей.

— Миледи, мне уже можно идти?

— Стой спокойно, если не хочешь, чтобы все эти иголки оказались в тебе.

Он вздохнул и тут же ойкнул, когда кончик той, что держала ворот, кольнула его в подбородок, словно призывая держать голову выше. Со двора снова донесся счастливый возглас одного из пажей, и Эли помрачнел.

— Может, и зря мы взяли этих пажей на воспитание, — обернулась я к Рогиру. — Полгода у нас пока никак не улучшили их манер.

— Такова традиция, — откликнулся он, ковырнув драгоценный камень на кубке, куда сегодня налили лекарственное питье вместо вина. — Мы, как сеньоры, обязаны брать на обучение детей вассалов.

Я повернулась к Алекто. Та стояла с непроницаемым лицом, но изредка в глазах вспыхивало затаенное любопытство, когда она следила за ловкими руками портнихи.

— Хочу платье вот такого цвета, — ткнула она в бордовую ленту.

— Алекто, вы же знаете, что наши цвета чернь с серебром, — заметила я.

Позади крякнули: цвета на гербе Рогира — бордовый с желтым, но при заключении брака я не стала сдваивать герб.

Наконец, закончив дело, портнихи удалились. Я заказала два платья того же фасона, что было на мне: черное с минимальной проймой.

Вскоре в комнате остались только я и Хольга.

— Не верится, что мы туда поедем, — произнесла я, стоя возле окна и глядя во двор.

Рядом мелькнул рыжий мех, подернутый серебристыми волосками. Пристроившись на подоконнике, вульпис свернулся кольцом. Эли уже носился с пажами, больше дурачась, нежели тренируясь на мечах.

— Вам, должно быть, хочется оказаться среди леди вашего круга, — отозвалась жена управляющего, поправляя на мне шаль.

— Едва ли среди тех леди есть кто-то моего круга, — обронила я, думая об Омоде.

Какой будет эта встреча? Как он проводит дни? О чем думает? Чем живет?

— Тебе тоже стоит заказать что-то вроде шапочки, — опустила я взгляд на вульписа, проведя пальцем по его макушке, где шерсть росла короче.

Хруст фыркнул и, соскочив с подоконника, направился к двери.

— А как же королева? Вы ведь были когда-то знакомы в ее бытность принцессой?

— Да. Были, — коротко бросила я, отворачиваясь от окна. — Кстати, в мое отсутствие пусть твой сын Туэйн поможет Якобу с управлением.

Лицо Хольги вспыхнуло от счастья.

— Благодарю, госпожа.

— Надеюсь, все уже в рабочей комнате?

— Должны быть, миледи.

— Хорошо.

Когда я вошла в рабочую комнату, женщины встали и поклонились. Алекто, только что с улыбкой болтавшая с одной из них, поджала губы.

Поздоровавшись, я прошла к своему месту и взялась за вышивку.

— Все могут вернуться к работе.

Женщины снова уселись, и вскоре комнату наполнило жужжание прядильных инструментов и мельтешение игл.

В положенное время я поднялась.

— Алекто, идемте со мной.

Она отложила рукоделие и тоже встала.

— Начнем, — повернулась я к ней, когда мы оказались в комнате, предварявшей нашу с Рогиром спальню.

Она обреченно выдохнула.

— Что это? — потянулась я к ее виску, где виднелась подживающая ссадина. — Вы ударились?

— Пустяк, — дернула головой Алекто, уклоняясь, и первой выхватила один из пузырьков.

Мгновение помедлила, а потом перевернула его на язык. Зажмурилась — так, будто приняла яд.

— Не нужно так напрягаться. Просто уберите все мысли из головы.

Она сверкнула глазами и вновь прикрыла веки. Сжала кулаки. Через какое-то время мышцы на ее лице мелко задрожали, как если бы пытались принять новую форму, но, так и не приняв, остались прежними.

Она устало выдохнула и открыла глаза.

— Не выходит.

— Вы все же держитесь в напряжении. Поглядите, как это делаю я.

Взяв пять пузырьков, я капнула по очереди содержимое на язык. Давно уже не было той горячей болезненной волны, выламывающей тело, как цепы — колос на гумне, и мучающей его после отдачей. Я ощутила лишь небольшую тошноту, когда что-то вошло в меня, передав новые черты. Спокойно глядя на Алекто, я пережидала, пока пять обликов сменяли друг друга — после будет лишь небольшая дурнота. Слегка раздраженно стряхнув последний, я подняла брови.

Алекто стояла не произнося ни слова.

— Вы увидели?

— Да, миледи.

— Тогда завтра продолжим.

Поклонившись, она вышла за дверь, а я прошла в спальню и опустилась на стул перед трюмо с зеркалом