Прощать любимым. Роман, основанный на реальных событиях - Антонина Евстратова

– Ну, что, Нюр, отдыхать некогда, полезем за мясом!

Нюра обтерла верхонкой обледеневшие ресницы, – начнем, подруга!

– Ну, с Богом, пусть он поможет нам, – сказала Мария, глотая ветер.

Не менее часа ушло на расчистку ямы от снега. А после долбили штыковыми лопатами замерзшую землю. Веревка, которой, они были привязаны друг к другу, мешала им размахнуться, но без неё нельзя, ветер унесет каждую как соломинку.

Прошло несколько часов, пока они наткнулись на замерзшие тела животных.

– Кому было охото закапывать этих тварей так глубоко? – сказала Нюрка.

– Ну, кто это делал, не знал, что мы за мясом придем! – Подруги рассмеялись.

– Фу, Нюр, откуда несет зловонью? Ажно голова кружится!

– Это овцы разложились, которых закопали месяц назад.

Марию стошнило.

Нюрка рассмеялась, – ничего, подруга, от этого не умрешь! А вот с голоду… точно ноги вытянешь, так что давай, вытащим свеженьких барашков, а завтра накроем праздничный стол!

Только под утро девушки пришли домой.

– Ну, слава Богу! – сказала Мария, соскребая замерзший снег с пушистых ресниц. – Еле дотащила две овцы, такой сильный буран, ничего не видно! – сказала она матери. – Снегу навалило, выбились из сил, думали не дойдем, замерзнем! Я хотела уж бросить одну, но жалко было, столько протащила, а после подумала, другого случая, может и не быть!.. Хорошо, что взяли с собой веревки, туши привязали к себе, а иначе не знаю, смогли бы мы, что принести или нет! Ну, слава Богу, помог Он нам, теперь детей немного поддержим!

Матрена с болью в сердце смотрела на дочь, прелестные губы ее задрожали, но она, никогда не позволяла себе плакать при детях. У нее и так не просыхали глаза с той минуты, когда дочь скрылась за занавесой бури, она стояла на коленях перед образом Богородицы и просила вслух:

– Пресвятая, Дева Мария, помоги моей дочери, дай ей силы и укажи дорогу, пусть она видит твоими глазами, да пусть ослепнут глаза доносчика, Аминь.

– Полезай, Мань, на печку, – сказала мать, – погрейся и поспи немного, а то на работу скоро!

Мария, как кошка запрыгнула на горячую печку, почувствовав приятное тепло, с восхищением сказала:

– Какое чудо печка, как на ней уютно!.. Я вот думаю, мам, настанет ли, когда-нибудь конец нашим мучениям?

– Это, дочь, одному Богу известно! Что поделаешь, такая жизнь у нас, никому мы не нужны! И за что наши мужики воевали и отдали свои жизни?

Они там, на верху от жира бесятся, а народ крыс ест, чтоб их там разорвало! Прости меня, Господи! – она перекрестилась. – Да враги у нас в правительстве сидят! Видела я одного, в газете была его фотография, Берия Лаврентий, по его физиономии видно враг он, хоть и пишут о нем хорошо, но я увидела в нем предателя, и сказала своим учителям, что думаю о нем, так они зашикали! – «Тише, никому больше не говорите, а то и вас и нас повяжут!» – Ничего, время покажет, кто был прав! А сколько там их таких? – изумлялась Матрена.

– Ничего, мам, на некоторое время у нас есть что поесть!

– Да, дочь, но с каким трудом это досталось и, что это за еда? Им бы туда на столы нашу еду! – Наконец, успокоившись, она разделала овец, порубила на куски и вынесла на мороз. Часть мяса отварила и прожарила.

Дети ели с аппетитом, облизывали пальчики.

– Вкусно! Ешь, мам! И ты, Мань, ешь, смотри, какие кусочки зелененькие! – нахваливала Тоня.

Матери смотрели на детей и радовались, что они сыты и мясо можно растянуть на пару месяцев.

– Мам, ты помнишь, как мы жили хорошо до войны? – спросила Мария.

– Конечно, дочь, помню, богачами мы не были, но у нас все было, благодаря отцу!

– Да, мам, тятя у нас был мастером на все руки! А, каким был душевным, добрым и жалостливым отцом! Он всегда меня защищал, когда ты меня ругала!

Матрена тяжело вздохнула, – если бы, он тебя меньше защищал, может, у тебя была бы совсем другая судьба!

Глава 4. Воспоминания о первой любви

Перед глазами Марии сразу же всплыло довоенное время, как она в шестнадцать лет, уехала погостить к своей тете в город Славгород, встретила там молодого, красивого офицера. У них была большая настоящая любовь, завязались близкие отношения, и через некоторое время она забеременела. О своем положении, она рассказала своему любимому.

Он был рад и пообещал жениться на ней. С предложением не затягивал, как и обещал, на следующий день пришел к тете, где жила Мария.

Она обрадовалась приходу любимого, прильнула к нему.

Он заглянул в ее счастливые глаза и нежно поцеловал.

– Я рада, что ты пришел, Ванечка, проходи! – Услышав приближающиеся шаги тетки, она обернулась к ней: – Тетя Лена, это Ваня! – представила его Мария.

Тетка резко отодвинула ее от себя, как грязного котенка и обратила свой любопытный взор на Ивана, измерив его с ног до головы.

Молодой офицер высокого роста, спортивного телосложения с очень приятной смуглой кожей полуовального лица, темно-серыми глазами, над ними выделялись черные дуги бровей.

Сняв с головы военную фуражку, он пригладил ладонью аккуратно подстриженные черные волосы и, вежливо сказал:

– Здравствуйте! – он, чуть приоткрыл тонкие, строго очерченные губы, при этом, показав ряд белых ровных зубов, и по всей форме представился:

– Я, Васильев Иван Константинович, прохожу воинскую службу здесь в Славгороде!

Тетя Лена крупного телосложения, очень своенравная, вредная особа, была одета в байковый длинный халат. Жидкие рыжие волосы, закрученные паровой завивкой, выглядели смешно и забавно.

Она недоверчиво посмотрела на него и ехидно промычала.

– Мне это, ни о чем не говорит! – она встала перед ним, загораживая возможность пройти ему в комнату. – С чем пожаловал, капитан?

– Я люблю вашу Марию, – смело сказал он и, глядя в ее холодные серые глаза, продолжил: – Прошу вашего согласия на наш брак!

Тетя подперла руками свои пышные бока, – согласие на брак просишь? А ты знаешь, Иван Константинович, она несовершеннолетняя, мала для замужества, придется подождать!

– Подождать? Нет, ждать нам нельзя! – возразил он.

– Почему же нельзя, позволь спросить?

– Понимаете, – с уважением заговорил он и взял тетю под локоть. – Меня переводят в другой город, а еще! – он ласково посмотрел на Марию.

В ее серо-зеленых глазах, он увидел испуг, она боялась, что он скажет о ее беременности. На ее лице появился яркий румянец, машинально, она взяла прядь своих пышных волос, и прикрыла лицо.

Он притянул ее к себе, – не бойся, любимая, все будет хорошо, – и взял ее за руку. – У нас с Марией будет ребенок!

– Ах, вот как? – вскрикнула тетя. – Вы уже и ребенка успели сделать? – она небрежно отодвинулась от него.

Мария подошла к тете. Обняла ее за плечи. – Тетя Лена, так вышло, что теперь делать?

– А, что ты собиралась делать, когда ложилась под него? А ты, о чем думал, капитан?

– Я люблю Марию! – он понимал, то, что сейчас происходит с любимой это его вина. Она не совершеннолетняя, но у него и в мыслях не было обмануть ее. Ему казалось, что его и ее любовь так чиста, и ничто не помешает, им быть вместе.

– Тетя Леночка, – умоляла ее Мария, – пожалуйста, разреши нам пожениться, и влажными глазами заглянула в её ледяные глаза.

– Милочка! – тетя презренно посмотрела на неё. – Как ты посмела приехать к нам? Ты уличная, девка! Что я скажу твоей матери? Она обвинит во всем меня! Ты не знаешь, какого она нрава, честности и чистоты! Не то, что ты, не успело молоко на губах обсохнуть, а ты, уже ножки раздвинула, ты распутная девка!

– Никогда еще Мария не чувствовала себя такой ничтожной и униженной, да ещё перед любимым человеком, ей казалось, лучше бы провалиться сквозь землю, на её глазах появились слезы.

– Иван с пониманием посмотрел на нее и привлек к себе, – не расстраивайся, милая! А вас, тетя, – прошу не оскорблять Марию, не унижайте её!

– А ты, пакостливый кот, помолчи, по тебе тюрьма плачет! Будешь еще учить меня, как мне с этой дворняжкой обращаться! Пошел вон с глаз моих!

У Ивана вспыхнуло самолюбие, он подошел к ней вплотную и, глядя на нее с высоты своих ног, интеллигентно проговорил:

– прошу, подбирайте выражения, тетя!..

А ты, Мария, собирайся, ко мне в часть поедем, обойдемся без благословения!