Крысиные гонки - Павел Дартс

И не так и не в мать! Doggoned, отец-то, видимо, совсем даже и не сгущал краски, скорее наоборот! Такого оборота событий он не ожидал даже после сегодняшнего утреннего происшествия в аэропорту – это какой-то Дикий Запад, эпоха салунов и пьяных перестрелок, чёрт меня сюда сегодня понёс, хотя может быть это тут каждый день? Может это я реально оторвался от действительности, и сейчас это в порядке вещей? Даже как-то неудобно выходит – все палят друг в друга, а я без кольта, – может это теперь в Мувске неприлично как без штанов?.. – такие мысли вихрем проносились у Владимира в голове, пока он лежал снаружи у дверей фешенебельного (как он раньше считал) ресторана, прикрыв, как это принято при перестрелках в Штатах, голову руками, и стараясь не делать резких движений – да вообще не делать движений! Ещё не хватало схлопотать шальную пулю от чего-то не поделивших в ресторане гангстеров!

Всё начиналось в общем вполне благопристойно и по плану, единственно что поймать машину в город удалось очень не сразу, потом ещё попетляли по городу, словом к ресторану он прибыл когда обычно веселье уже в разгаре; впрочем он ехал совсем не веселиться. Отпустив кар, он прошёл к освещённым дверям ресторана; жрать хотелось зверски, но сначала решил переговорить со швейцаром. Потом он решил, что наверное это была большая удача что он не сунулся сразу в вестибюль – мог и нарваться на шальную пулю. Швейцар, стимулированный к разговорчивости зелёной двадцаткой, поведал что Пётр Адамович здесь не работает уже порядка месяца, что где искать его он не имеет ни малейшего понятия, что вряд ли кто скажет точнее, поскольку за этот месяц персонал обновился почти полностью, но если нужны доступные девочки, то он может… Владимир, слушая болтовню парня в ливрее, озирал ярко освещённый вестибюль, по которому прохаживались дамочки, судя по нарядам как раз те самые «доступные», которых и имел ввиду швейцар; и иногда проходили в зал из бильярдной или наоборот очень довольные собой кавказцы, ведущие себя как хозяева – они хлопали дамочек по задницам, подмигивали и гогоча делали недвусмысленные жесты, на что дамочки реагировали на удивление спокойно и даже благожелательно – куда катимся?.. И это приличный в прошлом ресторан… Кавказцы раздражали, но отец говорил что сейчас их везде полно, и Владимир решил было всё же здесь поужинать, и даже уже собрался было пройти в зал, когда там что-то произошло.

На улице не было слышно, но находящиеся в вестибюле женщины вдруг оживились и быстренько переместились ко входу в зал, образовав полукольцо, в то же время совсем не стремясь туда заходить. Что-то там происходило, что-то одновременно и интересное, и опасное, и, в то же время не очень-то и необычное; во всяком случае особого испуга они не выказывали. Швейцар же сразу погрустнел, замолк, и, просочившись в вестибюль, занял место у входной двери, но уже изнутри. Владимир не испытывал такого интереса к происходящему чтобы пойти в свою очередь вовнутрь; более того, он стал прикидывать где тут есть поблизости ещё что-нибудь застольное, чтобы и не мешать южным гостям Мувска и не участвовать в несомненно интересных делах, которые так возбудили любопытство дам полусвета, столпившихся напротив входа; но тут события понеслись галопом.

Столпившиеся полукругом девки ахнули и отпрянули – то есть что ахнули слышно не было, но это можно было понять по их одновременному движению, две так сразу вообще быстренько ушли в сторону, к туалету, оживлённо переговариваясь. А к двери в зал из бильярдной направился высокий нарядный кавказец, – Владимир обратил внимание, что он был в шикарной ярко-рыжей кожаной курточке по пояс, с какой-то текстовой вышивкой по трикотажному воротнику. Лицо его румянилось и лоснилось,  – видно, что с аллахом насчёт употребления спиртного он, как и остальные кавказцы, сегодня успешно договорился. Немного неверной походкой он прошествовал к толпящимся у входа в зал «дамам», бесцеремонно хапнул горстями обоих рук двоих из них за задницы, обтянутые мини-юбками, так что от неожиданности те шарахнулись в стороны, – и важно прошествовал в зал… И тут же продолжавшие ещё, любопытно вытягивая шеи, толпиться у входа девки стали разбегаться. Наблюдать как «разбегаются доступные девочки» в узких-узких юбках и на высоченных каблуках-шпильках было достаточно смешно, находясь за стеклянной стеной ресторана Владимир чувствовал себя в безопасности и потому задержался, ожидая увидеть что-нибудь неформальное из ночной жизни Мувска. И увидел.

Видимо, кто-то из девок позвал кавказцев, из бильярдной выбежало несколько агрессивно-озабоченных представителей славного племени крючконосых южан, вооружённых бильярдными киями; а у нескольких, в том числе и нёсшегося впереди как авианосец во главе эскадры сопровождения толстого кавказца, чьё выпирающее под белой рубашкой брюхо поддерживали чёрные подтяжки, в руках явно были пистолеты. Владимир дёрнулся было в сторону, но любопытство оказалось сильнее и он остался досмотреть представление. У входа в зал уже никого не было, но видеть что творится внутри мешали портьеры на входе. Оттуда вдруг показался средних лет седой мужик в мешковатом бежевом пиджаке, таща за собой кого-то за руку, увидел спешащих от бильярдной южан, и, не успели они вскинуть оружие, отступая назад в зал вытянул в их направлении руку, откуда ударила в их направлении полупрозрачная быстро слабеющая струя газа… и тут же скрылся обратно за портьерами.  И тут же, пока кавказцы, гомоня, рассыпались полукругом обтекая стороной облачко газа, из зала, из-за портьер с кувырком вылетел, сразу оказавшись посередине обширного вестибюля, высокий парень в чёрных джинсах и чёрной же куртке. Умело перекатившись через плечо он сразу миновал линию прицела нескольких нацеленных на вход в зал стволов, оказался стоящим на одном колене и в руках его тут же оказался револьвер. Часто грохнули выстрелы – стрелял парень; шарахнувшись в стороны, стреляли кавказцы в него, но, кажется, безрезультатно, – тот тут же, выпустив только две пули, вновь перекатился в сторону, и вновь уже оттуда открыл огонь. В начавшейся в вестибюле сутолоке стало ничего не понять; вопя, размахивая руками, бросая бильярдные кии, южане бросились врассыпную, в основном обратно, в бильярдную.

Отстрелявшись парень метнулся назад, в зал, и тут же показался вновь, за ним спешил тот, седой, в бежевом пиджаке, – уже тоже с пистолетом в руке, и ещё кто-то, – да тут целая банда! поняв, что они сейчас «пойдут на прорыв» к автостоянке и что он стоит как раз у дверей, Владимир не долго думая, как советовали в постоянно крутящихся по американскому телевидению полицейских информационных роликах, кинулся в сторону на асфальт, лицом вниз, и прикрыл голову руками…

В ресторане вновь приглушенно стукнул выстрел, и через несколько секунд послышался топот нескольких пар ног: отстреливавшиеся от кавказцев явно тоже гангстеры спешно покидали ресторан, устремляясь, как Владимир и думал, к автостоянке. Они пробежали буквально в двух шагах от него, он не поднимал голову; и только когда судя по звуку они отбежали метров на сто, и на автостоянке хлопнула автомобильная дверца, он рискнул приподнять голову и бросить взгляд в их направлении: несколько человек спешно занимали места в старенькой легковушке, причём, кажется среди них была женщина. Хлопнули дверцы, ещё раньше взвыл мотор. «Ловко это у них получается, прямо как отработанно, – спаянная и тренированная, видать, группа!» – мельком подумал он и, вскочив, быстро перебежал за угол здания. На улицу вслед за убегавшими высыпали кавказцы, воздух сотрясали явно проклятия на гортанном наречии, и ещё более экспрессивный русский мат, особенно экзотично звучащий в их устах. Хлопнул выстрел. Из уже тронувшейся машины, с переднего пассажирского сиденья, вдруг распахнув дверцу, высунулся давешний седой мужик, и, прицелившись в яростно орущую и жестикулирующую кучку у входа зычно закричал:

– Давай, бегом, сюда! Ну!! Кому жить надоело??

Жить явно никому из присутствующих ещё не надоело, и, не воспользовавшись приглашением седого они, пригибаясь, рванулись в стороны… Хлопнула автомобильная дверца и машина бодро вырулила со стоянки, и вскоре напоминала о себе только удаляющимся фырчаньем мотора и огоньками задних фонарей. Разбежавшиеся было кавказцы опять подтянулись к входу в ресторан и яростно заспорили, – видимо кто-то требовал мчаться в погоню, а кто-то возражал. А кто-то, видимо, вообще не понял что произошло и из-за чего весь сыр-бор, – им с надрывными криками и густо пересыпая гортанную речь русским матом, объясняли.

Ну и делааа… Дикий Запад да и только, а я тут как школьница на ринге рестлеров, без пистолета но с документами, ага. И с деньгами. Надо менять восприятие действительности с мирного на около военное, как советовал профессор, – и Владимир с пронзительной грустью вспомнил уже ставший в Штатах родным Сентеньал от Смит-Вессон, – но не тащить же его через океан и три таможни… Пришлось оставить профессору, благо что у него и своего арсенала выше крыши; собственно, через него и прибрёл. Ах ты чёрт!..