Сталин. Корабль без капитана - Александр Бушков

Так вот — ничего подобного. Только в этом году удалось наконец-то докопаться до истинных причин, о которых почему-то умалчивали даже в советские времена, когда, казалось бы, сам бог велел…

Хотите знать, что там случилось? Да просто-напросто цесаревич Николай и его спутник принц Георг Греческий, изрядно поддавши, забрели в синтоистский храм и там, идиотски хихикая, начали колотить тросточками по священным для синтоистов храмовым колоколам. Пошли разговоры, люди возмутились, вот полицейский и не выдержал…

Вряд ли стоит его винить. Попробуйте представить, какую бы реакцию вызвало в том же году в России поведение двух иностранцев, которые, забредя пьяненькими в православный храм, начали бы с гоготом стучать тростями по лампадам… Могли бы и на месте затоптать, опоздай полиция вмешаться.

И это вовсе не «грешок молодости». В этом — весь Николай, по уму и задаткам с грехом пополам подходивший на роль полковника или начальника департамента, но совершенно не способный мало-мальски толково управлять Россией. Сохранилось убийственное по сарказму высказывание генерала Драгомирова: «Сидеть на престоле годен, но стоять во главе России не способен». Министр иностранных дел Н. П. Дурново (кстати, в своей обширной докладной записке предсказавший революцию задолго до семнадцатого года) считал, что Николай «обладает средним образованием гвардейского полковника хорошего семейства» — а это, согласитесь, маловато для человека, стоящего у руля огромной империи. Не менее категоричен известный юрист Кони: «Его взгляд на себя, как на провиденциального помазанника божия, вызывал в нем подчас приливы такой самоуверенности, что ставились им в ничто все советы и предостережения тех немногих честных людей, которые еще обнаруживались в его окружении…Трусость и предательство прошли красной нитью через всю его жизнь, через все его царствование, и в этом, а не в недостатке ума и воли, надо искать некоторые из причин того, чем закончилось для него и то, и другое …Отсутствие сердца и связанное с этим отсутствие чувства собственного достоинства, в результате которого он среди унижений и несчастья всех близко окружающих продолжает влачить свою жалкую жизнь, не сумев погибнуть с честью».

Это написано за год до стрельбы в подвале дома Ипатьева. Могут возразить, что Кони, собственно говоря, с Николаем общался мало, если общался вовсе, и знает его плохо, поверив на слово клевете и наветам…

Что ж, вот свидетельства тех, кто как раз находился при Николае достаточно долго и имел возможность хорошо узнать личность самодержца.

Министр внутренних дел Святополк-Мирский: «Царю нельзя верить, ибо то, что он сегодня одобряет, завтра от этого отказывается». Это было сказано в разговоре с С. Ю. Витте. Тот же Святополк-Мирский считал, что «все приключившиеся несчастья основаны на характере государя».

Министр внутренних дел И. Л. Горемыкин, предшественник Мирского, предупредил, передавая ему дела: «Помните одно: никогда ему не верьте, это самый фальшивый человек, какой есть на свете».

А впрочем, Николай и сам признавался: «Я всегда во всем со всеми соглашаюсь, а потом делаю по-своему».

Генерал А. А. Мосолов, начальник канцелярии министерства двора в 1900–1917 гг.: «Он увольнял лиц, долго при нем служивших, с необычайной лёгкостью. Достаточно было, чтобы начали клеветать, даже не приводя никаких фактических данных, чтобы он согласился на увольнение такого лица. Царь никогда не стремился сам установить, кто прав, кто виноват, где истина, а где навет… Менее всего склонен был царь защищать кого-нибудь из своих приближенных или устанавливать, вследствие каких мотивов клевета была доведена до его, царя, сведения».

Между прочим, Святополк-Мирский, в полном соответствии с предупреждениями Горемыкина, стал жертвой очередной подлой выходки Николая. В 1905 г. царь разрешил Мирскому вести переговоры с лидерами земского движения и сказал, что согласен на проведение ими своего съезда… но уже во время этого разговора готовил проект рескрипта об отставке министра за «уступчивость» в переговорах с оппозицией.

«Убожество мысли и болезненность души» — это слова Дурново.

«Ничтожный, а потому бесчувственный император. Громкие фразы, честность и благородство существуют только напоказ, так сказать, для царских выходов, а внутри души мелкое коварство, ребяческая хитрость, пугливая лживость», — это Витте.

Генерал Врангель (тот самый): «Царь ни точно очерченных пороков, ни ясно определенных качеств не имел. Он был безразличен. Он ничего и никого не любил».

Здесь, разумеется, самое время вступить протестующему хору фанатов Николая: как же так, «никого не любил»?! Не забывайте, что Николай Александрович и женился-то по страстной любви!

Совершенно верно, Николай женился по страстной любви.

В чём и заключается его первое предательство интересов России.

Здесь нет и тени преувеличения. Проблема эта уже давным-давно исследована теоретиками монархической идеи с самых разных сторон: самодержец, кроме огромных, ничем и никем, кроме Бога, не стесненных прав, обладает добровольно возложенными на себя обязанностями. Одна из таких обязанностей — забыть о том, что монарх может, подобно обычному человеку, жениться по любви. Не может. Не имеет права. Брак монарха должен, в первую очередь, преследовать две цели:

а) политические выгоды в дальнейшем;

б) обеспечение здорового потомства.

Это главное. На чувства монарх не имеет права. И случаев, когда это железное правило строго соблюдалось, предостаточно в царствующих домах Европы. Отказ от чувства — это и есть та цена, которую платит монарх за свою самодержавную власть.

Николай женился по любви, и на российском престоле оказалась недалекая истеричка с дипломом доктора философии, со страшной болезнью в генах — гемофилией (несвертываемость крови). Уже в те времена медики обладали достаточными знаниями о наследственных болезнях, в частности, о том, что гемофилия передается детям мужского пола.

Последствия известны. Родился неизлечимо больной наследник. Легко представить, как это повлияло на психическое состояние царственной четы, и без того не блиставшей интеллектом и уравновешенностью. При дворе замаячила череда сменявших друг друга шарлатанов — «магнетизеры», «целители», «святые старцы». В конце концов появился Григорий Распутин (фигура, впрочем, весьма неоднозначная)…

Если бы только у царя хватило ума ни во что не вмешиваться, стоять в сторонке и допустить к рулю людей дельных, толковых, способных провести корабль мимо рифов!

В мировой истории не единожды встречались ситуации, которые братья Стругацкие охарактеризовали как «могучий ум при слабом государе». Примеров множество. Самый, пожалуй, яркий — это многолетнее правление кардинала Ришелье во времена Людовика XIII. Сам король не мог похвастаться особенными умом и волей, а уж деловыми способностями не блистал вовсе — но он прекрасно понимал, что Ришелье тянет страну. И не поддавался ни на какие уговоры отстранить кардинала от дел. Недолюбливал, но не сдавал.