Герой ее романа - Инга Берристер

Дженнифер как-то буквально столкнулась к ним нос к носу, когда он торопился на собрание к Майклу. К тому времени она уже порядком была наслышана о нем от других студенток и мельком видела обольстительного молодого человека на территории кампуса. Каково же было ее удивление, когда выяснилось, что Мэттью входит в число активистов небольшой, но весьма действенной, возглавляемой Майклом армии филантропов…

— Вас интересует, что я здесь делаю? — В голосе Мэттью послышались ледяные нотки. — Но мы с Майклом уже давно знаем друг друга, так что…

— Да-да, я понимаю, — пролепетала Дженнифер. — Просто я подумала…

Она пребывала в состоянии шока и ничего не могла с этим поделать, вся словно онемела и покрылась холодной испариной, что, конечно, только усугубило ее замешательство. Сердце бешено стучало — нервно и неритмично, словно сбившись со счета. Дженнифер казалось, что она вот-вот задохнется от волнения.

— Так о чем вы, мисс, подумали? — передразнил ее Мэттью. — О том, что я мечтаю увидеть вас вновь в моих объятиях? О том, что я умираю от любви к вам? Или о том, что не могу жить без вашей прекрасной улыбки? А может быть, вам показалось, что мои чувства к вам столь сильны, что я готов был отправиться на поиски…

Оскорбленная до глубины души столь откровенным сарказмом, Дженнифер побледнела как мел. Здесь действительно так холодно или ее бьет озноб? Она почувствовала, что не в силах сдерживать дрожь. Сначала ее колотило изнутри, а вскоре уже трудно было не заметить, что ее буквально трясет.

— Как поживают твои муж и дочь? — спросил Мэттью с явной прохладцей в голосе. — Кстати, сколько ей сейчас? Должно быть, лет девять?

Дженнифер непонимающе уставилась на него. Муж? Дочь? Чей муж?.. Чья дочь?.. Кто-то постучал в дверь.

— Наверное, врач, — произнес Мэттью, прежде чем Дженнифер успела собраться с мыслями и внести коррективы в имеющиеся у него сведения.

— Врач?

— Да, дела Майкла плохи. Извини, но мне надо открыть ей дверь.

Ей? Странно, обычно Майкл предпочитал врачей-мужчин.

И действительно в комнату мимо Мэттью прошествовала привлекательная, надменного вида брюнетка.

— Мистер Эггермонт? Я доктор Хейзел Линч. Мы с вами разговаривали по телефону?

— Да-да, это я — подтвердил Мэттью с гораздо большей теплотой в голосе, чем при разговоре с ней самой, что, разумеется, не скрылось от Дженнифер.

Почему-то ей вдруг стало муторно — ощущение было такое, будто она только что проглотила нечто отвратительное и ее вот-вот вырвет.

— Сюда, пожалуйста. — Мэттью пригласил врача пройти дальше, и та улыбнулась ему.

Дженнифер проглотила застрявший в горле комок и постаралась взять себя в руки.

2

Майкл был плох. Дженнифер и до этого знала, что дела со здоровьем у старика обстоят не лучшим образом, и неизменно терзалась по этому поводу. Но услышать из уст Мэттью, что худо так, что дальше некуда, она никак не ожидала. Морально готовясь, к худшему, девушка по узкому коридору последовала за Мэттью.

Кстати, от нее не укрылось, каким взглядом — колючим и оценивающим — окинула ее, войдя в дом, докторша. Так может смотреть только женщина на ненавистную соперницу. Правда, служительница Эскулапа быстро спохватилась, скрыв ревность за маской профессионального равнодушия, и деловым тоном задала дежурный вопрос о состоянии здоровья больного. Но Дженнифер еще долго не могла избавиться от неприятного ощущения, словно на нее вылили ведро холодной воды.

Успокойся, одернула она себя, неужели ты не видишь, что третий — лишний, и это ты. Вон с какой тщательностью Мэттью описывает симптомы, а докторша слушает так, словно перед ней не обычный больной, а губернатор штата. И встала так, что из-за ее спины Дженнифер ничего не было видно. А может, оно и к лучшему. Может, за их спинами ей легче будет пережить тот шок, который пришлось испытать при встрече со своим прошлым…

Когда Дженнифер видела его в последний раз, это был высокий, жилистый парень с гривой темных кудрявых волос до плеч. В сущности, он выглядел еще мальчишкой — в джинсах и майке с какой-то популярной в те годы дурацкой надписью вроде: «Знай наших». И имел репутацию смутьяна, что поначалу внушало ее отцу немалую тревогу.

Старый мистер Уинслоу не одобрял увлечение дочери патлатым нигилистом в выцветших джинсах. Будь ее отец жив, наверняка бы он остался доволен новым обличьем ее бывшего кавалера. Дженнифер потихоньку разглядывала объект своего былого обожания, тем более что за спинами докторши и его самого сделать это было совсем нетрудно. На смену джинсам и майке пришел безукоризненный костюм, а темные волосы, вместо того чтобы небрежно болтаться по плечам, аккуратно пострижены, причем явно не в дешевой парикмахерской на углу. Но профиль остался прежним — гордый и четко очерченный, с чувственной линией рта. И глаза горят все тем же огнем. Сердце Дженнифер затрепетало…

Чтобы как-то отвлечься и переключиться, между прочим, сюда ее привела забота о здоровье Майкла, Дженнифер направилась к лестнице.

— Куда ты? — послышался окрик ей в спину.

— Я, пожалуй, схожу посмотрю, как там Майкл.

Дженнифер не успела закончить фразу, как докторша вместе с Мэттью отрицательно покачали головами.

Чувствуя, что получила по заслугам, девушка попыталась скрыть досаду.

— Не стоит беспокоить его без особой необходимости. Я сама сейчас поднимусь наверх и проверю, как он себя чувствует, — жестко сказала докторша.

— Вы правы. А я составлю вам компанию, — кивнул в знак согласия Мэттью.

Эти двое своим поведением явно давали понять, что ее присутствие здесь неуместно. Никогда прежде Дженнифер не испытывала столь неприятного ощущения, как сейчас. Однако уйти, так и не узнав ничего о самочувствии Майкла, тоже было для нее совершенно невозможно, да и глупо: спрашивается — зачем тогда приехала?

Прошло не менее десяти минут, прежде чем докторша и Мэттью спустились вниз. Тревога Дженнифер за здоровье Майкла взяла верх над чувством уязвленной гордости; когда ее бывший приятель и докторша вошли в комнату, вопросы сами сорвались с ее губ.

— Ну, как он там? Что с ним?

— У мистера Элиота слабое сердце. К тому же он часто перетруждает себя, — будничным тоном ответила врач. — Скорее всего, он взялся переносить с места на место книги. Ему никак нельзя жить одному. Особенно принимая во внимание его почтенный возраст. Мистеру Элиоту необходимо находиться в таких условиях, где ему были бы предоставлены все соответствующие удобства. Ему необходим постоянный уход и внимание окружающих. Повторяю, мой пациент действительно остро нуждается в том, чтобы его поместили в геронтологическую клинику, ведь у него нет семьи и ему совсем недавно пришлось перенести операцию.