Последние похождения Арсена Люпэна. Часть II: Три убийства Арсена Люпэна - Морис Леблан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что скажете, господин Вебер?
— Ба! Не знаю…
— Да… Но все-таки… Речь идет о человеческой жизни…
— Очевидно… — произнес заместитель шефа Сюрте, продолжая раздумывать.
Дверь открылась, служащий принес письмо. Господин Формери вскрыл конверт и прочитал строки:
«Будьте осторожны. Если Люпэн попадет на виллу Дюпон, он выйдет из нее свободным. Его побег уже подготовлен».
Господин Формери побледнел. Опасность, которой он избежал, еще повергала его в ужас. Лишний раз Люпэн над ним посмеялся. Никакого Штейнвега не существовало. Следователь благодарил в душе Всевышнего. Если бы не чудесное появление этого анонимного письма, он бы погиб, был опозорен.
— На сегодня довольно, — объявил он. — Допрос будет продолжен завтра. Отвезти заключенного в Санте!
Люпэн не дрогнул. Он понял, что удар нанесен тем, другим. И подумал, что оставался один шанс против двадцати в пользу скорого спасения Штейнвега. Но этот единственный, двадцать первый шанс еще существовал, так что не было причины для отчаяния.
И сказал просто:
— Господин следователь, назначаю вам встречу на завтра, в девять часов утра, на вилле Дюпон.
— Вы с ума сошли! Я не желаю…
— Этого желаю я, и этого достаточно. Итак, завтра, в десять. Извольте не опаздывать.
IV
Как и в других случаях, сразу после возвращения в камеру Люпэн лег и, широко зевая, продолжал размышлять:
«Буду справедливым, мое нынешнее существование весьма удобно для ведения моих дел. Каждый день мне удается чуть-чуть подтолкнуть машину, и остается лишь подождать до следующего дня, чтобы двинуть ее еще дальше. События происходят сами собой. Какой прекрасный отдых для измотанного жизнью человека!»
И подумал, поворачиваясь к стене:
«Штейнвег, если только хочешь жить, не умирай еще! Потерпи немного, прояви капельку доброй воли! Делай, как я: поспи».
Если не считать времени ужина, Люпэн опять проспал до утра. Только скрежет отпираемого замка и отодвигаемых засовов смог его разбудить.
— Подъем! — скомандовал надзиратель. — Одевайтесь. Дело срочное.
Господин Вебер и его люди встретили его в коридоре и отвели к экипажу.
— На виллу Дюпон, кучер! — сказал Люпэн, усаживаясь. — Да побыстрее!
— Ого! Вы знаете, куда мы едем? — воскликнул заместитель шефа.
— Конечно, знаю. Ведь я вчера назначил там встречу господину Формери, ровно в десять утра. Если Люпэн сказал, дело должно быть сделано. Что и требовалось доказать…
Еще с улицы Перголез строжайшие меры предосторожности, предпринятые полицией, возбудили у арестанта радость. Бригады полицейских заполнили улицы. Доступ к вилле был наглухо перекрыт.
— Осадное положение! — злорадствовал Люпэн. — Вебер, раздашь за мой счет по луидору всем этим беднягам, которых ты потревожил без всякой надобности. Какая мобилизация сил! Еще немного — и ты наденешь на меня наручники!
— Для этого я ждал только твоего пожелания, — отозвался господин Вебер.
— Давай, старина. Надо же нам с тобой сыграть на равных! Подумать только, ведь вас сегодня — всего сотни три!
Закованный в стальные браслеты, Люпэн вышел из пролетки перед парадным входом. Его сразу повели в помещение, где стоял уже господин Формери. Полицейские вышли. Остался только Вебер.
— Прошу прощения, господин следователь, — поклонился Люпэн, — за минуту или две, на которые я запоздал. В другой раз, уверяю вас, такое не повторится…
Господин Формери был бледен, как стена. Его била нервная дрожь. Он едва выговорил:
— Сударь… Госпожа Формери…
Он не смог продолжать, — его горло сдавили спазмы.
— Как здоровье милой госпожи Формери? — с интересом спросил Люпэн. — Я имел честь станцевать с нею вальс минувшей зимой, на балу в мэрии. И это приятное воспоминание…
— Мсье, — перебил его следователь, — мсье, госпожа Формери… Вчера вечером позвонила ее мать, попросив срочно к ней зайти. Госпожа Формери тут же к ней отправилась, к несчастью — в мое отсутствие, так как я как раз в это время изучал ваше дело…
— Изучали мое дело? Хорошая работенка! — заметил Люпэн.
— Так вот, к полуночи, видя, что госпожа Формери не возвращается, начав уже беспокоиться, я поспешил к ее матери; госпожи Формери там не оказалось. Мать ей, оказывается, не звонила. Все оказалось самой отвратительной из ловушек. В этот час госпожа Формери еще не вернулась.
— Ах! — с возмущением произнес Люпэн.
И, немного подумав, добавил:
— Насколько мне помнится, госпожа Формери очень хороша собой?
Следователь, казалось, не понимал. Он подошел ближе и сказал голосом, полным тревоги, несколько театральным тоном:
— Мсье, в это утро меня предупредили письмом, что жена будет мне немедленно возвращена, как только найдут Штейнвега. Вот это письмо. Оно подписано Люпэном. Его послали вы?
Люпэн посмотрел на письмо и серьезным тоном подтвердил:
— Да, его послал я.
— Отсюда следует, что вы хотите добиться от меня, путем принуждения, права повести поиск названного Штейнвега?
— Я этого требую.
— И моя жена сразу после этого будет освобождена?
— Совершенно верно.
— Даже в том случае, если поиск окажется безрезультатным?
— Подобный случай исключен.
— А если я откажусь? — воскликнул Формери в неожиданной вспышке возмущения.
Люпэн тихо сказал:
— Ваш отказ может иметь серьезные последствия… Госпожа Формери — красивая женщина…
— Хорошо. Ищите… Вы — хозяин положения… — скрипнул зубами господин Формери.
И скрестил на груди руки, как мужчина, умеющий, при случае, примириться с суровой необходимостью.
Господин Вебер не произнес при этом ни слова, но в ярости покусывал все время ус, и чувствовалось, какой он должен был испытывать гнев, вынужденный лишний раз подчиниться капризам побежденного, но тем не менее — неизменно побеждавшего их противника.
— Поднимемся наверх, — сказал Люпэн.
Все последовали за ним.
— Откройте дверь в эту комнату!
Дверь отворили.
— Снимите с меня наручники!
Мгновенное колебание. Господа Формери и Вебер обменялись взглядами, советуясь.
— Пусть с меня снимут наручники! — повторил Люпэн.
— Под мою ответственность, — сказал заместитель шефа Сюрте.
И, подав знак восьми полицейским, которые его сопровождали:
— Взвести курки! При первой команде — огонь!
Его люди вынули револьверы.
— Долой оружие! — приказал Люпэн. — Руки — в карманы!
И, видя колебание окружающих, с силой добавил:
— Клянусь честью, что я нахожусь здесь, чтобы спасти жизнь человеку, который, вероятно, уже в агонии, и не попытаюсь совершить побег.
— Честь Люпэна… — пробормотал один из полицейских.
Резкий удар по ноге исторг у него крик боли. Его товарищи подскочили, дрожа от злости.
— Стойте! — закричал господин Вебер, бросаясь между ними и арестантом. — Давай, Люпэн, даю тебе час времени… И если через час…
— Никаких условий, — с непреклонностью сказал Люпэн.
— Эх! Делай, что хочешь, скотина, — вне себя от ярости проворчал заместитель шефа.
И отступил, отводя с собой в сторону своих людей.
— Замечательно, — сказал Люпэн. — Теперь можно спокойно поработать.
Он устроился в покойном кресле, спросил сигарету, закурил и принялся выпускать к потолку кольца дыма, тогда как остальные ждали, не стараясь скрыть до предела возбужденное любопытство.
Минуту спустя он сказал:
— Отодвиньте кровать.
Кровать отодвинули.
— Снимите все занавески в алькове.
Занавески удалили. Наступила долгая тишина. Казалось, идет сеанс гипноза, из тех, на которых присутствуешь с насмешливым недоверием, смешанным, однако, с тревогой, со смутным страхом перед теми таинственными явлениями, которые могут произойти. Может, на виду у всех сейчас появится покойник, вызванный из пространства всесильным заклинанием колдуна. Может быть, появится…
— Что? Уже?! — воскликнул господин Формери.
— Почти что, — сказал Люпэн. — Может быть вы, господин следователь, считали, что я ни о чем не думал в моей камере и заставил вас привезти меня сюда, не имея отчетливого представления о том, что надо делать?
— Что же дальше? — спросил господин Вебер.
— Пошли одного из твоих людей к доске электрических звонков.
Она должна быть где-то возле кухни.
Один из полицейских удалился.
— А теперь — нажми на кнопку звонка вон там, в алькове, на уровне кровати… Так… Жми сильнее… Не отпускай… Довольно. А теперь — позови обратно субъекта, которого туда послал.
Минуту спустя полицейский поднялся наверх.
— Ну, ты, артист, ты слышал звонок?
— Нет.
— Какой-нибудь из номеров на доске засветился?
— Нет.
— Отлично, значит — я не ошибся, — объявил Люпэн. — Будь любезен, Вебер, отвинти этот звонок; как видишь, он — ложный… Так… И начинай вывинчивать фарфоровый колокольчик, в который вставлена кнопка… Отлично… Что ты видишь теперь?