Суть времени #18 - Сергей Кургинян

Переход всего этого в национализм, даже правильный – то есть переход из альтернативного развития, в котором жила Российская империя, а потом Советский Союз в модерн, который кончается, – приведёт к правильному, французскому национализму. С ним можно вести диалог. Коль скоро там нет вопроса о расчленении страны ещё раз, то с ним можно вести разговор.

Но дальше есть очень деструктивные варианты: «уменьшительный национализм» – система племенных рефлексов, которые разваливают всё до предела. Сейчас ещё может возникнуть такой новый феномен, как трайбализация: сибирский синдром, южно–русский синдром, северно–русский синдром. Враги будут всё это всячески активизировать. Мы создали для того, чтобы со всем этим разбираться, целое направление «Территориальная целостность». Если националист хочет сохранения территориальной целостности, а тем более увеличения державы, возвращения её в нормальные исторические размеры, то у нас с ним есть очень серьёзная почва для диалога в этом вопросе.

Что касается всех других вопросов, то по каждому из них надо разбираться конкретно.

Ещё и ещё раз говорю, что КПРФ (нас спрашивают об отношении к ней) – не только не враг, а очень уважаемая структура. И мировоззренчески крайне близкая, и включающая в себя огромное количество самоотверженных, честных, правильных (если можно так сказать) людей. Если верхушка КПРФ не уподобится Горбачеву и не начнет играть в скверные игры (а ведь так уже было) – никто с КПРФ конфликтовать не будет. Но если начнется такая скверная игра в духе перестройки, мы очень корректно, очень мягко и не задевая чувства рядовых коммунистов об этом скажем. Это наш интеллектуальный и политический долг. Но конфликтовать мы не будем в лоб, потому что слишком много честных, порядочных и уважаемых нами людей. Сколько бы они не злились на нас, мы их любим и уважаем. И относимся к ним очень тепло и с позиций глубочайшего, ещё раз скажу, уважения.

По вопросу об объединенном «Народном фронте». Я уже предлагал теоретическую основу для того, чтобы обсудить этот вопрос. Я не с вкусовых позиций хочу его обсуждать, а с теоретических. Этих позиций две.

Первая. В результате определённых процессов страну действительно оседлал очень скверный класс. Этот скверный класс запустил и поддерживает регресс. Пока данный класс остаётся в этом качестве, не выходит из первоначального накопления капитала – он убийца. Класс этот пока что существует как целое. «Единая Россия» – часть этого класса. Или, точнее, политическая надстройка над этим классом. Какие бы фронты она ни создавала, она всё равно остаётся этой политической надстройкой над этим классом. Вся разница между тем, что делал Ельцин (шквальным регрессом), и тем, что произошло при Путине, – это оттягивание времени. Но это драгоценное оттягивание. Если бы страна была расчленена в 2001–м, мы бы этот разговор не вели. Предмет бы исчез. Народа бы уже не было. Мы бы не боролись за то, чтобы он принял новое качество. Не за что было бы бороться.

2017–й – не такая уж большая отсрочка, но, может быть, здесь удастся создать контррегрессивный субъект. Как мы хотим это сделать? Ради этого мы живём и работаем, на это надеемся. Отсрочка эта для нас существует. Новое шквальное обрушение по типу десталинизации – смертельно опасно. Сейчас борьба идёт между этим новым шквальным обрушением и вот этим вот пологим выходом на небытие.

В чём небольшой политический шанс? В том, что, когда станет ясно, что никакого компромисса с Соединёнными Штатами, Западом в целом и так далее нет не потому, что его не хочется (его тоже хочется), а потому что база исчезла… Как говорилось в одном жёстком анекдоте: «Мама кричит детям: «Папа не для того повесился, чтобы вы на нём качались, а чтобы тихо было!» Нас выводят из числа победителей во Второй мировой войне не для того, чтобы компромисс строить, а для того, чтобы мы сдохли. А на нашем трупе построить нечто. Это же ясно. И все процессы мировые говорят об этом.

Вот когда это станет абсолютно ясно, конкретно и перед определёнными представителями этого класса, в котором есть очень разные люди… Он в целом действует, как скверна, но он очень разный, гетерогенный изнутри. Уже объяснял, что если вкрапленности какой–нибудь руды существуют в граните и они не соприкасаются друг с другом – то гранит не проводит тока. Но если есть одна прожилка, как говорят геологи, то всё работает так, как будто это один металл. Так вот, внутри этого класса есть очень разное. Если людям будет сказано: «Дорогой друг! (Особенно если речь идет о представителях политического класса и выше) Начинай членить [страну] своими руками, начинай перестройку–2!» – некоторые люди и некоторые группы скажут «нет». Я просто знаю, что они так скажут.

Хватит ли у них при этом сил расколоть политический класс, оформить этот раскол – это ключевой сегодняшний политический вопрос. Потому что хотя политический класс очень скверен и надежд с ним никаких особых я не связываю, но на холке он сидит прочно. И на холку его посадили вы. Давно. В силу определённых причин. Значит, он на холке сидит. И единственное, что можно сделать – это постараться обеспечить и оформить этот раскол, который может произойти только в условиях, когда будет абсолютно доказано, очевидным образом – как на фактическом материале, как самой жизнью, так и рефлексиями, – что нет базы для компромисса. «Папа не затем повесился, чтобы на нём качались».

Тогда произойдёт раскол. Этот раскол может как–то оформиться. Это может произойти в ближайшие месяцы, а может и не произойти. Это маловероятно. Но этот раскол в тех условиях, о которых я говорю, ломает антисоветский консенсус в элите. Ломает. Политическая система уходит в прошлое. Нужно строить новую систему, необходим резкий левый поворот и соответствующее сближение всех неосоветских и правильным образом имперских сил. Шанс на это есть. Если это произойдёт – да, отдельные представители отколовшегося класса будут абсолютно не ангелами, но это будет политический шанс. Возможно, процесс удастся остановить и перенаправить. А возможно и нет. Но отношение к политическому классу в целом и ко всем его надстроечным структурам (а все надстроечные структуры – это надстроечные структуры этого класса, что «Справедливая Россия», что «Единая Россия», какая разница… что Жириновский, что все, какая разница… это надстройка над этим классом; ситуацию оформляет данный класс)…

Вот из этой теории проистекает политическое отношение – явление скверное, в существующем виде бесперспективное. Но какие–то шансы есть. Это во–первых.

А во–вторых, может оказаться, что на определённом этапе, в определённой ситуации, при определённом раскладе сил те, кто хотят это пожрать, ещё хуже тех, кого пожирают. Так тоже бывает в политике. Никогда не говори: «Никогда».

Всё, что происходит сейчас, и всё, что будет происходить в сентябре, – это совершенно разные вещи. Предстоит очень острый политический сезон. Подчёркиваю – очень острый. Кроме того, всё равно – что бы ни произошло в рамках внутренней политики, аксиома в том, что любые пертурбации во внутренней политике, не приводящие к распаду страны, будут превращать тех, кто выиграет, в смертельных врагов внешнего мира, Запада в целом. Так, к сожалению, распорядилась жизнь. А это вновь вернёт нас ко всё той же коллизии – коллизии раскола и переоформления системы. Всё, что я вижу в качестве малого шанса, – это вот этот раскол и переоформление системы. Меня слышат? Системы!

В чём я вижу большой шанс – это формирование контррегрессивного субъекта вне этой системы. Стратегия в этом. Тактика в том, чтобы этими возможностями тоже не пренебрегать, потому что сил очень мало. Третий раз говорю – на холке сидит этот класс очень прочно. Фыркать поздно, надо работать. Но никакого отношения к тому, чтобы обняться с существующим политическим субъектом, это не имеет. Это бесперспективно. Бессмысленно. И субъект не хочет этого, и ваш покорный слуга.

Жизнь намного сложнее этих схем.

А вот теперь я хотел бы перейти всё–таки к тому, как развивается процесс, поскольку это намного важнее всех тех вещей, которые мы здесь обсуждаем. И с этой целью позволю себе зачитать короткий документ, который, наверное, большинство читало, но который кто–то не читал, и в котором важно услышать его мелодику. Он называется Резолюция Парламентской Ассамблеи ОБСЕ «Воссоединение разделенной Европы».

1. Ссылаясь на Всеобщую декларацию прав человека Организации Объединенных Наций, Хельсинкский Заключительный акт и Хартию Европейского Союза об основных правах;

2. принимая во внимание события, произошедшие на территории ОБСЕ за последние 20 лет после падения Берлинской стены и «железного занавеса»;

3. отмечая, что в двадцатом веке европейские страны испытали на себе два мощных тоталитарных режима, нацистский и сталинский, которые несли с собой геноцид, нарушения прав и свобод человека, военные преступления и преступления против человечества;