Соседи по комнате - Рейн Елена

Вспомнила выражения этого наглеца в свой адрес и быстро настрочила:

«Сосед по комнате…»

– И что мне делать?

– На данный момент снять этот костюм и аккуратно сложить. Перед этим встряхни его. Ты сегодня столько раз падала, что даже детишкам надоело. Сегодня из тебя вышла самая неуклюжая свинка Пеппа.

– Если бы ты мне разрешила завалиться на пол, поржать, а потом похрюкать…

– Нам бы не заплатили, – улыбнулась она, открывая дверь в спальню, где нам разрешили переодеться. Девушка дошла до небольшого столика и взяла телефон. Несколько секунд смотрела на экран, читая что-то, а потом скривилась. – Черт, Плюшкин такой жмот! Вот опять заговорил о том, что костюмы мы должны сами шить. Конкретно перебарщивает. Да и по деньгам отказал. Только в конце месяца. А мне вот позарез они нужны. Он в последнее время то и дело придумывает отговорки. Надоело.

– Ты ведь занимаешься всей работой, почему бы не заняться своим делом? Тебя все знают, заказы точно будут. Мы бы все к тебе пошли.

– Да я бы с радостью, но все деньги у меня уходят на лекарства, коммуналку и не пойми что. Благо есть своя квартира, а не снимаем. Хотя… – она села на стул и принялась снимать костюм Джорджа, – когда вижу долги по счетам, меня начинает трясти. А тут штрафы пришли и машину недавно мне разбили.

– Отец? – спросила, зная ответ на свой вопрос. Но все же…

– Ну а кто? Только он. Как только я за дверь, он гадости творит. И ведь выгоняла сколько раз. Бесполезно. Приползет к матери, нажалуется на меня, что пригрозила, запретила, заставила. Как всегда.

– А она?

Настя выдала странный звук, похожий на рык.

– Как обычно: накормит, напоит, все отдаст, а потом звонит мне с обидами, заставляя простить и помочь. Приезжаю, а он опять дома бухает. Мать в слезах, грудью защищает, – тут она надула губы и пробурчала: – Знаешь, я вот такую любовь не понимаю. Зачем? Совсем не верю в светлые чувства. Они приносят одни страдания. Мне точно такого счастья не нужно. Найду себе парня для секса без обязательств и все – больше ничего не требуется. Я твердо решила. Чтобы вот потом так не мучиться.

– Может, тебе его закодировать?

– Да бесполезно, Жень. Это нужно желать, стремиться к лучшей жизни, а этот… – тут она замолчала, не зная, как лучше сказать про отца. – Блин, и ведь батя, не чужой, а я его еле перевариваю. Честное слово! Алкаш. Уже все нервы вымотал. Матери так не треплет, как мне. Все соки выжимает. Я вот домой будто под дулом пистолета иду. И знаешь, я бы ушла. Да вот! Стремительно и бесповоротно. И бабушкина квартира не нужна. Но ведь как только свалю, он там притон устроит, и мать прибьет. А она все терпит, от меня скрывает, тряпками закрывается с головы до ног, типа ей холодно. А потом смотришь… желтые пятна везде, где можно и нельзя. Ну вот как?

– Не понимаю… – проговорила, справившись с костюмом, полностью переодевшись в нормальную одежду.

– И я. А она любит. Любовь у нее. Так и говорит: «Настя, как полюбишь, поймешь». К нам, когда участковый приходит, уже даже не записывает ничего. А зачем? Мать уже утром у него под кабинетом со слезами будет завывать, что ошиблась и это она сама упала.

– Да уж… – выдохнула и подошла к ней, чувствуя, что она на пределе, и обняла.

Подруга молча стояла. Со стороны казалось, что она совершенно безразлична, не одной эмоции, но я слышала, как сильно стучит ее сердце, как тяжело опускается грудь. Она привыкла скрывать свои эмоции.

С Настей мы познакомились давно. В детстве. Я пришла к ней с пирожками в домик на детской площадке, получив их от мамы с просьбой накормить девочку. Она всегда там пряталась от пьяного отца. Но это пока Стальнов на вахту не улетал, потом несколько месяцев тишина и счастье. А потом мужчину уволили и ничего достойного для себя найти он так и не смог.

Через год мои родители разбились и меня забрал богатый дядя. Долгое время мы не виделись. Встретились случайно в не самый лучший момент моей жизни, когда я сбежала из дома, после того как дядя узнал, что я поступила в институт на экономический факультет. Он же планировал меня запихнуть куда-нибудь в актерский, модельный, не знаю куда, но точно туда, чтобы потом сделать звездой и выгодно продать. В общем, пока мне не дали комнату в общежитии, я жила у Стальновых. И честно признаюсь, что лучше на улице. Это ад, но Настя любит свою мать и поэтому каждый день у нее как на войне.

Нужно отметить, что характер у Насти хоть и боевой, но она очень смелая, отзывчивая и надежная. Чем-то мы были с ней похожи. Мне так казалось.

– Да ладно, прорвемся. Давай о приятном? – весело предложила она, хватая пакеты.

– О еде? – усмехнулась, вспоминая, что сегодня ничего не ела. Вдруг так захотелось котлет.

– Нет, о твоем несчастном соседе. Как его обзывают?

– Никита. Это тот, в кого я стаканом запустила.

– Во как… Надо же, какой злопамятный, – протянула она и вдруг прищурилась, повернувшись ко мне, когда выходили из комнаты. – Или ты подумала, что он воспылал к тебе нежными чувствами?

– Да ты брось! Он меня чудовищем, ведьмой называет при каждом удобном случае. Не может удержаться. И весь светится, когда выговорится. Правда, при всех его ведьмочкой назвал. Змий.

Она засмеялась.

– Ну, понятно. Думаю, решил тебя довести, влюбить и…

– Бросить! – с энтузиазмом подсказала ей, тут же добавляя: – Все собрали? Заходить никуда не нужно?

– Нет. Ольга Петровна уже рассчиталась с нами. Главное – ничего не забыть и аккуратно все сложить в салон моей ласточки.

Усмехнулась. Это она про свою старенькую волгу.

– Мы сегодня не встанем где-нибудь на дороге?

– Сплюнь, – сказала она, направляясь по коридору. Внезапно остановилась и воскликнула: – Знаешь, а я решила, что ты будешь делать.

Махнула головой, сдерживая зевок. Хотелось есть, а еще больше спать.

– Знала, что на тебя можно положиться.

– Устроим ему апокалипсис. Чтобы Никитка шел домой не с чувством предвкушения, а с вытянутой мордочкой и трясущимися ручками, не зная, что от тебя ожидать. Короче, будешь непредсказуемой, как я.

Меня на «ха-ха» пробило. Как раз открыла дверцу салона и положила все пакеты на сиденье.

– Стальнова, от тебя точно знаешь, что ожидать.

– Ну… я всегда стараюсь добавить изюминку. Но речь не обо мне. Сегодня будешь доводить его, притом делать это с невинным видом полной дуры, которая этого не понимает.

– Это как?

Тут она коварно улыбнулась и довольно выдохнула:

– Прыгай в мою ласточку, сейчас я тебе все подробно расскажу.

Уже стало жалко парнишку, но ведь он первый взял в руки топор войны. Так что все справедливо!

Глава 4

Только вошла домой, как услышала:

– Малыш, давай поедем в нормальное место, где сможем отдохнуть? Тут я не могу расслабиться. Клоповник какой-то.

«Зашибись, телку привез… Еще и привередливую!»

Сжала руки в кулаки и прошла в кухню. Поставила пакет на стол и направилась в комнату, лицезрея на моем диванчике соседа и блондинку с невероятно длинными ногами. Сразу даже подумала, что туловища нет, но потом пригляделась. Увидела.

– Это кто? – с пренебрежением бросила фотомодель, выпячивая губы.

– Госпожа этой комнаты, – лучезарно заявила и подошла к комоду, откуда вытащила вещи. Планировала душ принять. Тут заметила, что белобрысая гостья свои грязные пятки упирает в стенку моего диванчика. Не выдержала такой наглости и остановилась, обращаясь к ней: – Ты, звездуля без носков, если свои ноги не уберешь со светлого дивана, то будешь лысой и безногой. Поняла?

– Что? Ты кто? – вякнула она и поднялась, нервно дергая шеей. – Белов, поставь эту девку на место?

Вот, оказывается, как этого фраерочка величают. Белов. Выдавила миленькую улыбку и посмотрела на парнишку. Он ждал. Интересно, чего?

Так, нужно быть милой дурой, не забывая при этом делать свое дело.