Ивон, рыцарь Рога - Андрэ Нортон

— По законам чести и рыцарства мы не имеем права так поступать с этим юношей. Он назвал Амари лжецом и вызвал его на поединок, чтобы испытать правду его рассказа в бою. Пусть сам Господь рассудит их! Это право Ивона, и никто, даже Государь, не может лишить герцога Бордо этого права.

Карл Великий страшно разгневался, но он видел, что пэры и дворяне думают так же, как и Нэм. Если бы король исполнил свое намерение относительно немедленной казни Ивона, все поднялись бы против него. Гнев короля от этого только разгорелся еще сильнее, и он поступился притворно, затаив в душе ненависть, своим приказом. Король медленно произнес:

— Пусть они испытают друг друга в поединке по законам чести. Пусть Господь покарает этого убийцу. Но так же пусть будет вам известно, что если один из противников умрет раньше, чем успеет признаться в своей вине, другой будет изгнан из Франции навсегда и без возврата!

Слова короля вызвали у пэров громкий протест и показались им несправедливыми. Все знали, что на поединках не бывает времени для признаний в вине. Герцог Нэм сурово высказал это соображение королю, но Карл не стал никого слушать и настоял на своем.

Ивон вышел из зала вместе с герцогом Нэмом, которому было поручено охранять Ивона до завтрашнего дня — а завтра Ивон должен был встретиться с Амари в открытом поле. Граф Амари так же покинул двор, а старый король остался оплакивать своего сына.

VI. Как Ивон победил в бою графа Амари, и как судьба нанесла ему после этого жестокий удар

Рано поутру к Ивону пришел его слуга. Ивон ночевал у герцога Нэма, и слуга разбудил юного рыцаря. Он подал своему господину прекрасное чистое одеяние, а поверх него Ивон надел кожаный нагрудник. После этого герцог Нэм принес юноше отличные доспехи, изготовленные секретным способом, известным одному только Нэму, в его собственной кузнице. Ивон обнаружил, что это были легкие и гибкие латы — они почти не ощущались на теле. Снарядившись, Ивон выехал в поле на боевом коне рыже-красной масти. По правую руку от Ивона скакал герцог Нэм, а по левую — оруженосец со шлемом Ивона, украшенным пышными перьями, и со щитом.

Как только Ивон появился на месте поединка, зрители, собравшиеся вокруг поля, стали дивиться его юношеской красоте и благородству. Они говорили между собой, что не всякий королевский сын может сравниться своими достоинствами с герцогом Бордо. Эти разговоры дошли до слуха Карла Великого, в неподвижности сидевшего на своем месте, и еще сильнее разожгли ненависть короля против убийцы его сына.

Амари прибыл на поле в отличном расположении духа, с самыми легкими мыслями — он считал Ивона зеленым мальчишкой, безо всяких познаний в военной науке и неопытным в бою на мечах.

Но как только Амари выехал в круг, отведенный для поединка, его черный жеребец на виду у всего двора так сильно споткнулся, что граф, державший поводья некрепко, чуть не вылетел из седла. Зрители почувствовали, что это был дурной знак для Амари. Но сам граф выпрямился в седле и уверенно надел на голову свой шлем, не усомнившись ни на миг ни в себе, ни в своей победе.

Ивон так же надел свой шлем, взял в руку щит и велел оруженосцу быть наготове. Чалый жеребец Ивона ударил в землю копытом и нетерпеливо заржал в поводу, увидев черного коня графа Амари, которого негодяй теперь уже крепко держал в узде.

Затем, по слову, сказанному самим королем, противники помчались навстречу друг другу. Амари поднял пику, целясь в голову Ивона. Он знал, что такой удар может себе позволить только очень искусный и опытный воин, но в начале битвы графу казалось, что он может вести себя, как мальчик, дразнящий беспомощного котенка.

Однако герцог Ивон предпочел более надежную атаку, разгадав намерения Амари. Как только они сблизились, Ивон сильно отклонился в сторону, и копье графа со свистом пролетело мимо юноши, пронзив только воздух. Но зато пика Ивона ударила прямо в центр щита Амари, и сила этого удара была такова, что ни Амари, ни его противник не удержались в седлах.

Отбросив в сторону бесполезные теперь копья, противники схватились за мечи. Граф был так зол и раздосадован неудачным для него началом поединка, что он швырнул далеко свой поврежденный щит и встал против Ивона в открытой и неразумной позиции, намереваясь сражаться обеими руками.

Но Ивон держал свой щит при себе, и щитом он успешно отразил удар Амари, которым граф намеревался сбить Ивона с ног. Лезвие меча глубоко врезалось в сталь, и граф Амари не смог быстро высвободить свой клинок. В это время Ивон нанес графу ответный удар, точный и меткий — по шее у самых плеч, и прочные доспехи Амари треснули, точно шелковая ткань. Голова графа, все еще в шлеме с плюмажем, свалилась на землю и покатилась к подножию кресла, на котором сидел Карл Великий.

Зрители вскочили со своих мест с криком удивления, потому что никто из них не верил, что молоденький герцог Ивон может сразить в поединке графа Амари. Ожесточенное сердце короля тоже встрепенулось от радости — ведь если Ивон пока еще жив, то ему придется очень скоро погибнуть за Францию. Как можно было заранее предвидеть, Амари погиб, не успев ни в чем признаться. Тогда королевские глашатаи объявили всем волю Карла Великого по его сигналу.

Как только суровый приказ о вечном изгнании был зачитан, пэры и придворные стали возбужденно протестовать против решения короля, и герцог Нэм от их имени обратился к Карлу Великому:

— Государь, Ваши слова несут беду и горе! Юноша одержал победу в смертельном поединке, и сам Господь помог ему в этом! Значит, Ивон из Бордо сказал Вашему Величеству чистую правду. Если юный рыцарь убил принца Шарлота по неведению, он не может считаться убийцей. Теперь Вы решили изгнать Ивона из Франции, и всю свою жизнь он проведет вдали от родных и от родины!

Короля снова охватил приступ бессильного гнева, так как он понял, что никто не поддерживает его, даже приближенные. Тогда Карл Великий спокойно и мягко проговорил, будто бы слушаясь доводов своего окружения:

— Ивон из Бордо воистину совершил великое зло — он отнял у меня любимого сына и наследника моего престола. Но очевидно и то, что сам Господь даровал этому юноше победу в бою. Чтобы не быть слишком безжалостным, я поручу Ивону тайное задание, подобное тем, которые давались рыцарям в прежние времена. Ивон не вернется во Францию до тех пор, пока это задание не будет им выполнено успешно. Что скажешь на это, герцог Нэм?

Герцог Нэм, видя, что король не решится на большие уступки в пользу Ивона, выразил свое согласие наклоном головы.

— Вот что я поручу Ивону из Бордо! — Громко объявил король. — Пусть он уедет из Франции и отправится в главный город сарацинов — в Вавилон. Он должен будет явиться во дворец эмира Гауда, властелина этого города. Пусть рыцарь Ивон вырвет клок бороды у эмира и пять зубов у него изо рта, отрубит голову самому знатному из придворных эмира и поцелует в губы дочь Гауда. Все это должно быть исполнено на виду у всего двора правителя Вавилона. Мне Ивон доставит только волосы и зубы.

Как только Ивон услышал, какое задание поручает ему король, сердце юноши учащенно забилось — он считал, что никому из людей не под силу выполнить все это и остаться в живых. Тогда юный герцог обратился к Карлу Великому с такими словами:

— Мой Государь, вы посылаете на верную смерть того, кто всю свою жизнь не желал Вам ничего, кроме блага. Пусть потом нас рассудят люди, которые слышали мой рассказ!

Ивон больше не проронил ни слова и пошел в комнату, где лежал его брат Жерар. Ивон передал во владение Жерару Бордо и все остальные свои земли. После этого, сокрушаясь о своей злой судьбе, Ивон отобрал несколько лучших рыцарей и слуг из своей свиты и решил приступить к выполнению королевского поручения.

VII. Как Ивон покинул Францию, и как Жерар правил в Бордо

С тяжелым сердцем Ивон нанял корабль и отплыл со своими спутниками в Италию. Скоро путешественники прибыли в эту страну и отправились по суше в город, который лежит посередине всего мира, а именно в Рим. В Риме юный герцог удостоился аудиенции у самого Римского Папы. Его Святейшество был очень рад принять у себя благородного юношу и сказал ему при встрече:

— Много лет тому назад я близко знал твоего отца, герцога Севина, и теперь я счастлив взглянуть на его взрослого сына. Воистину, Ивон, ты сотворен Создателем как точное подобие моего старого друга! Думаю, что ты, Ивон из Бордо, принес мне только добрые вести. Скажи мне, сын мой, что же заставило тебя покинуть Францию и прийти сюда, к нашим дверям?

Ивон поведал Его Святейшеству о горе, которое его постигло, и о тяжелом поручении, возложенном на его плечи по воле короля Карла Великого. С отчаянием говорил юный герцог о своем будущем, потому что ему казалось, что он скачет на верную гибель. Но как только горькие слова сорвались с губ Ивона, Его Святейшество Папа Римский остановил речь юноши движением руки и мягко упрекнул его: