Рождественские колокольчики - Леандра Логан

Где-то в подвале с шумом заработала топка и вслед за ней застрекотала отопительная батарея у окна. Женщина, которую не смогли разбудить его громогласные сетования, от этих звуков встревоженно зашевелилась. Она потянулась в просторной постели, словно котенок в большом ящике, и что-то пробормотала хрипловатым со сна голосом. И на Алека вдруг совершенно некстати накатила волна голодного желания.

Однако служба есть служба. Решительно одернув комбинезон, Алек двинулся через всю комнату к кровати. Но по дороге неуклюже споткнулся о брошенную посреди пола сумку и, едва не упав, шепотом чертыхнулся — резкая боль пронзила тело. Любя во всем порядок, он все же не поленился оттащить кожаный баул туда, где уже стояли рядышком два больших чемодана гостьи. Только сейчас Вагнер заметил, что это дорогие вещи от Гуччи, а сбоку красуются тисненные золотом инициалы — К. X.

Итак, имя и фамилия Снегурки начинаются с этих букв. Какая-нибудь Карен Холл. Или Крис Хит. А может, Катарина Хелверстон.

Выключив ночник, Алек забрался под груду стеганых одеял, мысленно продолжая подбирать Снегурке имена, чтобы отвлечься от опасных мыслей. Но прежде чем он успел придумать, как лучше исполнить возложенные на него обязанности, она вдруг клубочком подкатилась ему под бок — мягкая и теплая, словно котенок, вкусно пахнущая персиковым шампунем. И тотчас его обдало жаром — будто пламя пробежало вдоль позвоночника.

А преподобная миссис Несбит что-то еще толковала о безопасности! О выдержке и самообладании! Впрочем, она права, как всегда. Выдержки ему не занимать.

И все-таки во что он превратился в этой благословенной дыре под названием «Уютный уголок»! Ас оперативно-сыскной службы, матерый волк, избороздивший весь свет, всего лишь за неделю преобразился в добропорядочного обывателя, который слушается старушек, пускает слюни от младенцев, а в постели с красотками годится лишь на то, чтобы их обогревать!

Первое, что увидела Сара Джеймсон, открыв наутро глаза, было нечто шерстяное, матерчатое, темно-красного, типично рождественского цвета.

О боже, кажется, она провела ночь со вчерашним Санта-Клаусом!

Вернее — свернувшись калачиком у него под боком… Крепко прижавшись к его красной шерстяной спине, мускулистой и широкой. Как это произошло? Нет-нет — что именно произошло?! Отпрянув от своего неожиданного соседа, Сара осторожно села на кровати. Затем так же осторожно заглянула под одеяло. Слава богу, она одета, причем вполне добродетельно — в байковую ночную рубашку до пят.

Она обвела взглядом комнату в поисках своей одежды и увидела ее аккуратно развешенной на спинке кресла. К несчастью, Сара совершенно не помнила, как раздевалась. С бьющимся сердцем она оттянула ворот рубашки и с облегчением обнаружила на себе лифчик и трусики.

Постепенно вспомнились детали минувшей ночи. Спасение из снежных сугробов. Лицо почтенной пожилой женщины, склоненное над Рози. Живительный глоток бренди. Тепло прикосновений этого человека. Холод его брюзгливых сетований. Сердитый спасатель. Дядя Скрудж в обличье Санта-Клауса.

У Сары внезапно возникло безотчетное желание бежать, скрыться. Она стремительно выпростала из-под одеяла ногу. И в тот же миг большая рука крепко ухватила ее за плечо. Испуганно обернувшись, Сара обнаружила, что Скрудж, оказывается, вовсе не спит, а сидит рядом, не спуская с нее пристального взора.

— Моя девочка! — воскликнула она, пытаясь освободиться. — Что с ней?

— Цела и невредима, — последовал спокойный ответ. — Даю вам слово.

— А мои вещи?

— Чемоданы в ногах кровати, а продукты на кухне.

Сара перестала вырываться. Кажется, та женщина называла Скруджа Алеком. Имя солидное и основательное, оно ему подходило. Тогда все лицо у него было заиндевелым, теперь же он показался ей невероятно красивым. И, судя по мертвой хватке, невероятно сильным. Он молча, в упор глядел на нее неправдоподобно синими глазами.

— Вы что же, заблудились? Сбились с пути?

Сара сердито сверкнула глазами. Поразительная прозорливость! Гигант мысли!

— Да, — ответила она, не скрывая досады. — Как вы угадали? Остановилась купить продуктов, а потом из-за метели спутала направление.

— Только круглый идиот надевает теннисные туфли в такую погоду. — Он пригвоздил ее ответным уничтожающим взглядом.

— В следующий раз постараюсь учесть, — фыркнула Сара. — Если вы не против, я действительно хотела бы поскорее увидеть мою дочь. — Но человек продолжал крепко сжимать ее плечо. — Вы не смеете меня здесь удерживать! — вскричала она, порываясь спуститься с кровати.

— Скажите спасибо, что вас здесь удерживают. Вчера вы были как сосулька.

Он внезапно разжал руку, и Сара от неожиданности покачнулась, стараясь удержать равновесие.

— Вам действительно еще рано вставать, — заметил он.

— Я прекрасно себя чувствую!

Сара надменно вскинула подбородок и увидела, как он поудобнее подтыкает себе под спину подушки, будто собираясь наблюдать интересное зрелище. Она обошла кровать и опустилась на корточки перед чемоданами, старательно одернув рубашку. Так же старательно загораживая ему обзор, принялась проверять содержимое багажа.

— Вы не могли бы оставить меня одну?

Ну уж нет, раз ты так бесцеремонна! — уязвленно подумал Алек.

— Это моя комната.

— Что вы говорите! — Она с ехидной усмешкой оглядела дамскую обстановку номера. — Я в восторге от вашего вкуса. Особенно хороши эти розовые букетики по стенам и серебряный туалетный прибор на трюмо!

— Сами знаете, это гостиница, и я здесь временный постоялец. А вы всего лишь моя гостья.

Сара захлопнула кожаный баул и выпрямилась. Алек отметил, что она прекрасно сложена. Положив на комод сумочку, она ожесточенно принялась за нее.

— Эй, послушайте, я отлично знаю, что между нами ничего не было, — не оборачиваясь, бросила она.

Глаза Алека удивленно расширились. В зеркале он увидел ее лицо. На нем читалась смесь упрямства и мучительной неуверенности. Уж это-то она должна помнить! Как глупо с ее стороны предполагать, что он нуждается в таких компенсациях за услуги! Вот и будь после этого рыцарем!

— Вы хоть поняли, что я спас вам жизнь? Среди ночи оставил теплую постель, чтобы в метель и стужу…

— Да-да, конечно! — Она в замешательстве опустила глаза. — Если вы ждете от меня изъявлений благодарности… считайте, что вы их получили.

Ничего себе! Снаружи она, может, и оттаяла, но душа у нее холодна как лед.

— Вы правы, — лениво потянувшись, сладострастно протянул он. — Мы в расчете. Я вполне удовлетворен.