Шоу Девочек (ЛП) - Гартон Рэй "Артур Даркнелл, Джозеф Локи"

Тогда что помешает ей найти новую причину, чтобы встречаться с другими мужчинами?

Он выбросил эту мысль из головы и сказал:

- Смотри, Бет, Фриц уволился. Он ушел из "Пенн". В результате должность помощника редактора пока не занята, и я...

- Дело не просто в деньгах и зарплате, а... дело в тебе, Дэйви. Я больше не могу продолжать... относиться к тебе так, как сейчас.

Оуэн все еще не был уверен, правда ли это или просто хорошая отговорка. В любом случае, он подумал, что, возможно, пришло время продемонстрировать немного гнева.

- Ладно! - огрызнулся он. - Хорошо, я в ярости! Это злит меня, Бет, действительно. Я никогда не умел злиться, но я хорошо учусь! Ты бы предпочла, чтобы я кричал и орал? Может быть, бросался вещами и немного побил тебя? Я знаю, что в прошлом ты получала удовольствие от этого, общаясь со своими друзьями-мужчинами, так может быть, ты соскучилась по этому!

Это так разозлило ее, что она разбила флакон духов, бросив его в свою маленькую ночную сумку. Остальные вещи она упаковывала в тишине, а затем вышла из комнаты с сумками по бокам. Он последовал за ней к двери, где она на несколько секунд остановилась. Повернувшись, Бет тихо произнесла:

- Послушай, Дэйви, ты хороший человек. Я тебя очень люблю, и ты это знаешь. Но... ну, ты позволяешь своей жизни проходить мимо тебя, понимаешь, о чем я? Ты просто сидишь! А я не могу больше с этим жить. Действительно, Дэйви. Ты начинаешь хвататься за соломинки.

И с этими словами она ушла.

Дэйви пересек перекресток, лавируя между автомобилями и грузовиками. Он не думал о цели, когда шел, шаркая ботинками по бетону. Колени и локти болели, верный признак недосыпания, но на самом деле он не чувствовал усталости.

Интересно, где теперь будет жить Бет? Одна? С подружкой? С мужчиной? Может быть, с кем-то, кто крушил бы вещи, когда ломается кабельное телевидение? С кем-то, кто бы повалил ее на пол, а потом пнул, потому что она не купила зубную пасту? С кем-то вроде Винса, мужчины, с которым она жила, когда встретила Дэйви? Он часто задавался вопросом о ее отношениях с Винсом. Если бы у него не было проблем с полицией - Бет говорила ему, что это как-то связано с продажей наркотиков – обратила ли она внимание на Дэйви? Может да, а может и нет. Может быть, она действительно увидела в Дэйви то, что ей было нужно...

Как выход.

Ветерок пронес по тротуару ветхую газету. Дэйви пнул ее ногой так сильно, что чуть не споткнулся. Он был поражен нахлынувшим внезапным гневом, и, остановившись на углу в ожидании пока проедет транспорт, сделал несколько глубоких вдохов, испустив облачко призрачного белого пара, унесенного ледяными порывами.

Кейси не одобряла Бет с самого начала. Она не одобряла и Пэтти. Увидев Бет в первый раз, Кейси заявила:

- Надеюсь, ты не имеешь на нее серьезных планов, Дэйви. Ты сломаешь свой шаблон, и она не поможет.

- Что за шаблон? - спросил он.

Она выглядела немного удивленной.

- Ты действительно его не видишь? О, ладно, ты увидишь. Когда-нибудь.

Дэйви много думал об этом шаблоне.

Он вспомнил то, что однажды сказала ему мать, вскоре после того, как отец ушел от них. До этого мать была в меру религиозной женщиной, посещающей церковь каждое воскресенье и помогающей с церковными общественными мероприятиями. Однако после ухода Дональда Оуэна она все больше и больше погружалась в свои религиозные убеждения, перелистывая Библию, будто в поисках причины дезертирства мужа. Однажды, когда Дэйви делал домашнее задание, мать оторвала взгляд от Библии, ее глаза сверкали слезами, и тихо сказала:

- Помни, Дэйви, неважно, в кого ты влюбишься, и как бы идеально это ни казалось, она принесет тебе боль. Такова любовь.

С тех пор она повторяла эту фразу часто и всегда в самый неожиданный момент. На самом деле, это были ее последние слова, сказанные ему во время телефонного разговора, когда он учился на втором курсе колледжа. Дэйви тогда позвонил и предупредил, что приедет домой на выходные.

Когда он приехал в ту пятницу, мать была мертва. Она подавилась стейком и умерла, упав под маленький столик в столовой.

Дэйви не думал о ее изречении в течение некоторого времени, но сейчас, идя по улице, осознал: Mожет быть, она была права.

А затем: Или, может быть, я сделал так, что она оказалась права.

Он прошел мимо высокого темнокожего мужчины, который ходил взад-вперед по тротуару, говоря в свой портативный микрофон.

- И вы хотите знать, почему вы несчастны, братья и сестры? – орал мужчина. - Вы несчастны, потому что живете в мире греха, друзья мои! И ты грешник!

К Дэйви подошел худой мужчина в рваной джинсовке. Его руки копались глубоко в карманах грязной денимовой куртки.

- Курево? Кайф? Курево? Кайф? - пробормотал он, проходя мимо.

Дэйви отвернулся от него. Пушер пошел дальше по тротуару, его тихий голос быстро растворился в звуках улицы.

Дэйви остановился, и другие пешеходы стали обтекать его, как ручей вокруг упавшего дерева. Он оглянулся вокруг.

Он не обращал внимания на то, куда идет, и теперь понял, что теперь находился даже не на Бродвее.

Рядом располагалась грязная стойка тако с окном, выходящим на улицу. Возле нее виднелся книжный магазин для взрослых, предлагающий самый большой выбор резиновых изделий в Нью-Йорке. Перед входом двое стариков, одетых в темную испачканную одежду, стояли у стены, один жевал короткую сигару, другой пил из бутылки без этикетки, часть жидкости стекала по его щетинистым, сморщенным щекам.

Таймс-Cквер.

Дэйви посмотрел на часы; у него все еще имелось много времени, он не был на Таймс-Cквер уже давно, и его всегда очаровывал ее гламурный фасад, который не мог скрыть таящееся под ним убожество. В ней существовала какая-то трогательная красота, как в старом, малобюджетном фильме, который изо всех сил старается развлечь зрителя. Дэйви продолжал идти вперед.

Он миновал магазин-барахолку под названием "Нью-Йоркские сувениры", медленно двигаясь вдоль витрины, чтобы посмотреть на некоторые из нагроможденных там товаров. Кальяны, резиновые маски горилл, грязные маленькие пиратские копии игрушек "Маленьких капустных человечков", выглядящие изрядно потрепанными, коробки шариков для пинг-понга с надписью: "Я люблю Нью-Йорк", напечатанной черным и красным цветом. По углам витрины трепетала паутина, а на самих товарах за мутным стеклом виднелся тонкий слой пыли, из-за чего они выглядели еще более бесполезными.

После барахолки он подошел к длинной прямоугольной картинке обнаженной женщины с прикрытыми только сосками и лобком, поднятой рукой, как бы подзывающей прохожих. Изображение было окружено белыми лампочками, которые мигали подряд, создавая иллюзию, что вспышка света обегает вокруг рамки картинки. Выше виднелась надпись большими печатными буквами: "ЖИВОЕ СЕКС-ШОУ". Дальше мигало еще больше огней, красовалось еще больше фотографий голых женщин, а также стоял очень худой молодой человек в длинном кожаном плаще, который курил сигарету и махал проходящим мимо мужчинам.

- Заходите, ребята! – говорил он довольным голосом. - Лучшие женщины в этом городе, скажу я вам! Красота! Они ждут вас там. Эй, как насчет тебя? - oн махнул Дэйви. - Заходи, приятель, они покажут тебе, что значит хорошо проводить время! Первая выпивка – за счет заведения. Как насчет такого?

Дэйви остановился перед мужчиной и уставился на одну из картинок. Это была очень высокая женщина, которая чем-то напоминала Бет.

А кто мне ее сейчас не напоминает? - подумал он.

Золотая цепочка висела вокруг ее талии, руки были сложены перед промежностью, а кисти прижимали обнаженные груди, подталкивая их наружу, ее нижняя губа была приподнята, а глаза наполовину прикрыты.

Дэйви хотел было спросить: Она внутри? Но не сделал этого. Он закрыл рот, слегка улыбнулся мужчине, повернулся и пошел дальше.