Я сделаю это для тебя - Салма Кальк

— Абсолютно никакой. Только свойства вещества и особенности строительства, плюс центральное отопление. Видишь штуки под окном? Это батареи. В них подаётся горячая вода. От них и тепло.

Анри подошёл, осмотрел, покачал головой.

— Здесь очень много дивного, друг мой Эжени.

Обнял меня и поцеловал за ухом.

— Мы куда-то собирались, да?

— Да. Одеваемся и отправляемся.

А ещё я нашла на кухне большой пакет и затолкала в него всю ту нашу одежду, которую не сложишь в стиральную машинку. Понадобился второй пакет, я его тоже нашла и наполнила. Одежду Анри я перед тем проверила на предмет съёмных украшений и сняла всё, что можно было снять.

— Что ты собираешься делать с моей одеждой? — нахмурился он.

— Отдать в местный аналог магической чистки, — пожала я плечами. — Думаю, успеют.

— Приплатим, и пусть только попробуют не успеть.

Мне был совершенно понятен этот подход, я расцеловала Анри, он вытащил пакеты на площадку — и можно было отправляться.

4. Как я жила всю жизнь

Ключи от квартиры нашлись там же, где и от машины. Я попробовала оба замка — хорошо смазаны, отлично закрываются. Дверь не разбухла. Заперла на глазах у Анри, и хотела было идти вниз, но он задержал.

— А магические запоры?

Тьфу ты. Дома у меня нет рефлексов на использование магии, я так ему и сказала. Но возражать не стала, добавила магический запор. Уж конечно, никаких магических каналов никто в доме не прокладывал, поэтому — просто запирающее заклинание.

Мысль моя тут же заработала — как бы я построила дом современными мне способами, но с магическими коммуникациями. Просто зачесалось где-то там, внутри.

Вдох, выдох. Женя, стоп, успокойся. Тебе дали возможность посмотреть одним глазом самой и немного показать своему мужчине. Всё. Отдыхай, ковыряй Котова — как-нибудь, а потом отправляйся обратно и жди весны. А придёт весна — будешь сидеть на бережку и смотреть на воду. Говорят, это можно делать бесконечно, вот и проверишь.

А пока — на улицу, к машине.

— Это… твой экипаж? — поинтересовался Анри.

— Да, у меня был ровно такой же, — я сняла машину с сигнализации и открыла ему пассажирскую дверь.

— Ты… управляешь им сама?

— Да. И делаю это с большим удовольствием. Делала. У меня нет никакого опыта верховой езды, я никогда не сидела в седле. Но машину водила двадцать лет, — я открыла багажник и сложила туда пакеты с одеждой.

Нужно ещё посмотреть, где ближайшая химчистка. Когда я жила в этом районе, химчистки если и существовали, то где-то в параллельной со мной реальности.

Вообще в нашей семье водителем была как раз я. И машину купили в кредит, когда Лёшка пошёл в садик, и его нужно было возить — садик был совсем не рядом с домом. Я быстро выучилась водить, и мне было даже в кайф. Женя не любил этого всего — возиться, следить, заправлять, ремонтировать. А я как-то справлялась. Пока у него не было водителя — я его возила. А потом только себя.

Анри не понял, зачем пристёгиваться. Эх, нужно съездить куда-нибудь за город, где нет ограничений скорости.

— Правила такие, — вздохнула я, и пристегнулась сама.

Это оказалось не хуже магии — снова сесть за руль и вести большую и тяжёлую машину. Дорога, как всегда зимой, блестела от реагента, а по обочинам лежали грязные снежные кучи. Что ж, зима в последние годы — не самое красивое время в нашем городе. Но — как есть.

Ветер таки был, и ещё одного красивого момента — деревьев в инее — тоже не получилось показать. Интересно, как оно в Поворотнице, было ли там такое после тумана?

Но мы всё же приехали сначала на одну набережную, а потом на другую, я показала то место, с которого начинался город, и где остались соборы, аналогичные тем, которые могли быть во времена Анри. Остались исключительно потому, что каменные, иначе бы сгорели. А вот здесь был острог, вот тут кафедральный собор, но его взорвали, да, был такой период в нашей истории, когда взрывали соборы и строили на их месте что-то противоположное по смыслу. А тут корпус университета, я в нём училась. И мы ходили по набережной домой, зимой и летом, потому что это было здорово. Да, река не замерзает. Потому что плотина, гидроэлектростанция. Для электрического освещения и работы всех тех приборов, которые выглядят как магия, но ею не являются. Поэтому у нас тут бывают зимой туманы, но в безветренную погоду. А потом очень красиво, да. Холодно, верно. Греться пойдём?

Греться поехали в ресторан с типа монгольской кухней. Надо же показать, что у нас тут как. Так, ещё нужно запланировать позы, а роллы можно заказать домой. И ещё пару мест, где едят, я бы показала. А пока — ждём мясо и пельмени, едим малосольного омуля.

Анри слушал внимательно, но был немногословен. Ладно, я потом его предметно расспрошу, что он думает.

Концепция варёного мелко порубленного мяса в тесте его удивила — раньше он не сталкивался, но вроде понравилось. И вообще мясо понравилось. А рыбы поесть съездим в Листвянку, или рыба уже в Поворотнице надоела? Ладно, будет видно.

А ведь ещё бывает театр, даже двух видов — драматический и музыкальный. Я спросила Анри, желает ли он познакомиться с нашим театром, он посмотрел на меня внимательно — и согласился. Вот отлично, придём домой, и я поищу какие-нибудь билеты. Должно же что-нибудь интересное быть! А кино какое-нибудь я тоже найду вечером, запустим на экране телевизора, он большой. Ещё б я и музыку в машине включила, но мы же разговариваем? Точнее, я, у меня-то рот не закрывается.

В юности мне доводилось несколько раз водить коммерческие экскурсии по городу — знакомые, работавшие в этой сфере, подбрасывали подработку. Но там всё было чинно и по порядку, а тут… всё вперемешку. Сюжеты из истории, истории из моей жизни, памятные лично мне места и что-то ещё.

Про химчистку я вспомнила уже когда начало темнеть. Сунулась в дубль-гис, нашла сетевую неподалёку от дома, на рынке, и мы поехали туда. Уж конечно, наша одежда выглядела странновато, и на громкое «ой» приёмщицы, увидевшей вышивку и пуговицы на камзоле Анри, я пожала плечами и сказала — это для реконструкторского мероприятия. Видите — сшито руками? И ткань дорогая и натуральная, стирать в машинке нельзя. Поэтому — приведите в порядок, пожалуйста. Шубу тоже, да. У костра в лесу стояли, ездили на выходные за город. Три дня? Нормально. Да, забирать буду я, всё верно.

Возвращаемся домой, дома варим кофе и ищем билеты в театр, и ещё — посмотреть кино. А я ещё и заглядываю на страницу Лёшки — не появились ли новые фотки. Появились, но такие же пляжные, как и вчерашние. Эх, пляж. Ладно, пусть хоть у кого-то в жизни будет пляж. И купальники, и мороженое… Так, кстати, мороженое!

В холодильнике мороженого не нашлось, поэтому я села в сеть и заказала доставку из супермаркета. Мороженого, минералки, ещё кое-чего по мелочи. Так, ещё ж нужно подумать, что можно унести с собой, так?

Анри снова смотрел новости, он вполне освоил переключение каналов и сам что-то искал. И находил. А я упала в маркетплейсы и онлайн-витрины магазинов, потому что — бельё, чулки-колготки, косметика. Лекарства — обезболивающие и антибиотики. Целительство хорошо, конечно, но не всегда целитель под рукой и не всегда он в ресурсе, как я, например.

Вообще я подумала, что из именно вещей мне не так и многого не хватает. Не хватает горячей воды в кране и удобного матраса. И сети. Но это с собой не возьмёшь, да и прожила же как-то полгода? Значит, и дальше проживу. А вот всякие приятные мелочи — нужны. Например, привезти своим подарков из неведомых земель.

Билеты в театр нашлись вот прямо на завтра, а ещё на наш последний вечер. Отлично, идём. Театр, потом ужинать.

Так-так-так, театр, говорите? Прилично одеться, да? Попробуем. И вообще привести себя в порядок, отчего ж я сразу-то не подумала! Эх, жаль, не позвонить в свой обычный салон, и не договориться о стрижке и покраске! Но ничего, я что-нибудь придумаю, непременно придумаю, он же не единственный? И платье придумаю, и костюм для Анри. А то в красивое по его меркам я одевалась, пусть теперь посмотрит, что я думала про красоту всю предыдущую жизнь. Вдруг не испугается и не убежит?

5. Среди незнакомых артефактов

Анри открыл глаза и уже почти даже не удивился непривычной обстановке.

Всё то, что окружало его уже третий, получается, день, на первый взгляд казалось каким-то безликим. Потому что — никаких вам излишних украшательств, и никак не определишь, к какому сословию принадлежит владелец этого странного