Ангелы по пять - Семён Каминский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все крепко напиваются, орут и задорно пляшут под «Ягоду-малину». Я — тоже, но периодически настойчиво пытаюсь узнать у невесты, знакома ли она с творчеством Джимми Хендрикса? А Дженис Джоплин? А Эрика Клэптона?
Она всё хохочет, широко открывая ярко-красный рот, Боб сердится, и в конце концов меня утаскивают «подышать».
Проходит полжизни и ещё немного.
Я с женой и уже довольно взрослыми детьми оказываюсь на концерте Ринго Старра в большом крытом чикагском стадионе «Роузмонт».
Ощущение абсолютной невозможности происходящего, постоянно живущее во мне с момента прилёта на американскую землю, становится ещё явственнее, когда худой, бритый налысо, с седой щетиной на лице и одетый во всё чёрное Ринго начинает петь простенькие «битловские» песенки.
В нём нет никакого «рокового» апломба. Временами он даже не совсем чисто интонирует и немного смешно подёргивается возле микрофона — головой, руками, — будто неопытный кукловод управляет откуда-то сверху куклой, изображающую знаменитого Ринго. И народ в зале почему-то постоянно бродит: встают с мест прямо посередине песни — excuse me! — выходят в холлы, где продают пиво, попкорн, хот-доги и нарезанные куски пиццы и опять — excuse me! — возвращаются к своим местам.
Правда, потом я понимаю, что эти бестолковые зрители знают наизусть слова абсолютно всех песен. Поют и уморительные семидесятилетние бабушки и дедушки в джинсах, жилетках и широкополых шляпах, и совсем юные ребята и девчонки, с красными и зелёными волосами, в бесформенных кофтах с капюшонами.
Ринго начинает «Маленькую помощь друзей»[8], и я, по старой привычке, прикидываю: это — вторая вещь на «Сержанте». А вот сейчас — «Сад спрута», должно быть, шестая на «Монастырской дороге»… или всё-таки — пятая?
— Octopus’s Garden? Пятая вещь на первой стороне Abbey Road,— уверенно говорит Боб.
На кухне в белой щербатой эмалированной миске вымачивается селёдка — хороший форшмак не должен быть очень солёным. Низко наклонив седую голову к столу, Ася Львовна увлечённо крошит крутые яйца и старательно терпит «Борину музыку», почти беспрерывно орущую в квартирке четырёхэтажного дома.
А на улице, делая поворот, визжит и грохочет трамвай. И, кажется, что трамвай за окном и гитарист-виртуоз на диске пытаются заглушить друг друга.
Но трамвай сдаётся.
Он уезжает, он увозит набитые раздражёнными людьми вагоны к проходной старого завода, а рок-н-ролл остаётся навсегда.
Ангелы по пять
А. Б.
Теперь в такие магазины я заглядываю не часто. Последний раз это было, пожалуй, лет десять тому назад.
Когда приезжаешь без особых сбережений жить в чужую страну, сначала вынужден что-то покупать в комиссионных магазинах Армии Спасения. Если не одежду, то, по крайней мере, домашнюю утварь, может, что-то из мебели… Потом, когда есть хорошая работа, свой дом и возможность купить новое, в такие места входишь с опаской: будто где-то здесь, среди длинных рядов с одеждой, стеллажей с разнокалиберными чашками и вазочками, плохими и неплохими картинами, стульями, столами, диванами и лежалым запахом, могут встретиться давнишние эмигрантские страхи или ненужные воспоминания. Да и зачем сюда заходить?
Я хотел попасть в соседний ресторанчик, перекусить, но дёрнул не ту дверь. И когда пожилая женщина за кассой так приветливо улыбнулась мне и сказала «Хэлло!», сразу уйти стало как-то неудобно. Я потащился вдоль рядов, вяло разглядывая всякое барахло и обходя редких покупателей.
Следом за мной вместе с очередным звяканьем дверного колокольчика в комиссионке оказались ещё одни посетители, видимо, тоже перепутали двери. Я оглянулся — дама в большой светлой шубе громко зашипела на своего спутника по-русски:
— Идём отсюда, тут такой запах.
— Обожди, дай я быстро гляну на картины, тут может быть что-то.
Я повернул за угол стеллажа.
Здесь в картонных ящиках обнаружились целые горы виниловых пластинок. Некоторые из них хорошо сохранившиеся и даже запечатанные в полиэтиленовую плёнку. Джаз, соул, очень много сборников к Рождеству. Вон натужно улыбается Донни Осмонд, выглянул из-под другого конверта немаленький носик Барбары Стрейзанд, этих я не знаю, этого тоже, Тина Тёрнер, опять Рождество, немножко древнего, забытого рока… А вот-вот… хитро ухмыльнулся старый знакомец — бородатый мужичок с тёмной заплатой на грязных штанах, согнувшийся под вязанкой хвороста на обложке четвёртого альбома Led Zeppelin. И обложка, и диск — как новенькие… чудеса! Это ведь 1971.
There’s a lady who’s sureAll that glitters is goldAnd she’s buying the stairway to heaven…
— Фу, не трогай, бог знает, кто этого касался! Объявление рядом сообщило, что все диски — по 50 центов. Боже мой, в одной далёкой стране семидесятых годов такой диск стоил моей месячной зарплаты молодого инженера! У меня давно уже нет проигрывателя… здесь у меня никогда не было проигрывателя, только — плейер. Какой блаженный будет внимать сейчас этому шипящему волшебству прошлого века?.
— А кошки — ничего… и пейзажик мы можем подарить твоей маме.
Я бережно взял конверт и двинулся дальше.
Почти у самой кассы была составлена горка из небольших одинаковых голубоватых коробок. Что-то уценённое, нераспроданное в прошлый, а может, и в позапрошлый год в других, дорогих магазинах, торгующих новыми товарами. Сверху на коробках — картонка с крупной надписью фломастером:
АНГЕЛЫ 5 долларов за штукуОткрыв одну из коробок, я достал милашку-ангелочка, сделанного из приятной на ощупь, шершавой, чем-то похожей на резину керамики, раскрашенной в лёгкие пастельные тона. Он был немного меньше моей ладони, в курточке, штанах и кепке — этакий Гаврош с крыльями. «Сделано в Китае», — утверждала гордая крупная золотистая наклейка у него на заду, под крыльями. что ж, действительно, сделано в Поднебесной.
— Я хочу таких… штук пять, — изрекла за моей спиной всё та же светлая шуба, — поторгуйся с ними! Пригодится на подарки.
Я неожиданно решил не отдавать этого, попавшего мне в руки и, признаться, совершенно ненужного мне глупенького ангелочка. Я продолжал внимательно изучать его, пока они отбирали других, торговались, платили за покупки, и повернулся к кассе только по сигналу колокольчика.
Эта женщина уверена:
Всё, что блестит, — золото.
И она покупает лестницу в небо.
И даже, если все магазины закрыты,
Она, зная нужное слово,
Сможет получить то, за чем пришла.
И она покупает лестницу в небо.[9]
Я вышел на холодный воздух — теперь у меня есть ангел за пять долларов и лестница в небо за 50 центов. Неплохо для начала. Или, вернее, для конца.
Наталья Гарбер
Улыбка в наследство
Примечания
1
1. Электрогитара производства восточной Германии, изготовленная по форме гитары знаменитой фирмы Fender (США)
2
2. «Dark Side of the Moon», культовый альбом группы Pink Floyd
3
3. «Child in Time», композиция группы Deep Purple
4
4. «Since I've Been Loving You» из третьего альбома Led Zeppelin
5
5. Британские группы Pink Floyd, Queen, Uriah Heep
6
6. «Smoke on the Water» группы Deep Purple
7
7. Торговые марки музыкальных инструментов Ludwig, Hammond, Gibson, Fender Stratocaster
8
8. «With a Little Help from My Friends» из альбома Тhe Beatles «Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band»
9
9. Led Zeppelin — Stairway to Heaven