Жемчужина его гарема - Джейн Портер

Ее отец будет в ярости.

А она отвергла своего отца. Приняла защиту Калена Нури. За несколько минут она все перевернула в их жизнях.

— Мне необходимо позвонить отцу, — произнесла она.

— Уверен, он уже обо всем узнал.

— Мне необходимо хотя бы попытаться поговорить с ним.

Шейх Кален Нури шагнул к ней. Он так долго смотрел на девушку, что она вздрогнула и отвела взгляд.

— В конце концов, он все-таки мой отец.

— И чего ты этим звонком достигнешь?

Кира не нашла в себе сил ответить, и Кален поднял ее лицо за подбородок.

— Чего ты этим добьешься? Твой отец собирался использовать тебя во имя своих политических амбиций! Ты для него лишь бездушный предмет, который он хочет использовать с наибольшей выгодой.

Каждое его слово причиняло Кире невыносимые мучения.

— Ты ничем не отличаешься от него, не так ли, шейх Нури?! — В горле пересохло, слова давались ей с трудом. — Ты тоже меня используешь! Используешь, чтобы отомстить моему отцу. По крайней мере, будь мужчиной и признай это!

Она поняла, что на сей раз оскорбила его.

— А тебе не хватает бараканского женского благоразумия и молчаливого языка! — ответил Кален, его большой палец медленно поглаживал ее подбородок.

Кира чувствовала, что ее кожа горит и все нервы напрягаются от его прикосновения.

— Я не бараканка.

— Я начинаю думать, что ты вполне заслужила мужа-бараканца. Он научил бы тебя покорности и самоконтролю.

Гнев мелькнул в глазах Киры.

— Жаль вас разочаровывать, шейх Нури, но есть вещи, которым нельзя научить.

— А вот тут ты ошибаешься, laeela. Научить можно чему угодно. Нужен только хороший учитель. А тебе потребовался бы не только очень хороший, но и очень терпеливый учитель.

Жар потек по венам девушки.

Он заставил ее покраснеть.

— Мне не нужен мужчина, — она говорила отчаянно. Безумно. Она испытывала глубокие чувства к шейху Нури в течение очень долгих лет, а сейчас, когда мечты стали явью, все идет не так. — Я не хочу никакого мужчину.

— Захочешь, когда встретишь нужного человека.

— Такого человека не существует.

Он долго смотрел на Киру изучающим взглядом.

— Он уже был у тебя, — сказал мужчина, интимно понизив голос.

Девушка вздрогнула.

— Никогда.

— Был. — Глаза Калена сузились, и черные ресницы скрыли их выражение. — Много, много лет назад.

Кира закрыла глаза. Он блефует. Шейх Кален Нури ничего не знает.

Палец Калена по-прежнему ласкал ее кожу, от подбородка он добрался до чувствительной точки за ухом.

— Всегда есть тот единственный, который может превратить девушку в женщину…

Кира резко отодвинулась, разрывая сеть, которой Кален ее опутывал.

Она вошла в дом, чтобы воздвигнуть между собой и им хоть какую-то преграду, но шейх немедленно последовал за ней.

Невероятно.

Все ее нервы были напряжены, а чувства — обострены.

— Собирай чемодан, — велел Кален. Он смотрелся очень странно в ее небольшом домике, таком солнечном и счастливом. — Нам нужно уехать как можно быстрее.

Собраться. Уехать. Он постоянно путал ее.

— Я не могу просто так уехать. У меня есть работа, определенные обязательства…

— Ты же сама решила принять мою помощь, помнишь?

Этот вопрос заставил девушку замолчать. Кира не знала, что ответить.

Она собрала одежду, блузки, юбки, рубашки… Все это полетело в чемодан вместе с туфлями, ремнями и нижним бельем.

Она была готова через десять минут. Кален одобрительно кивнул.

— Хорошо. Пошли.

Кира сидела на заднем сиденье и смотрела в одну точку. Водитель молчал, но, очевидно, он знал, куда ехать.

— Куда мы направляемся? — наконец выдавила из себя Кира.

— В Лондон.

— В Лондон?

— Знаешь, такой большой город в Англии.

Много лет назад Кира серьезно увлеклась Каленом Нури. Каждая мысль девушки была о нем, не говоря уже о снах и мечтах. Теперь воспоминания об этом периоде жизни были ей отвратительны.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Слишком поздно. Ты уже сидишь в моей машине.

— Так останови ее.

— И скоро полетишь на моем самолете.

— Не полечу.

— Полетишь, потому что ты, Кира аль-Иссидри, уже не можешь отказаться. Игра началась.

— Нет, — у Киры сжалось сердце. — Я не знала, что делаю. Я не думала…

— Ты прекрасно все знала. Ты понимала: или я, или они. И предпочла меня.

Девушка едва могла дышать. Попробуй другую тактику, шептал внутренний голос, должно быть что-то такое, что его заденет.

Она заговорила снова:

— Я ценю ваше беспокойство, шейх Нури, но мне уже двадцать три года, почти двадцать четыре. Я живу в Далласе, вся мой жизнь здесь, и я просто не могу поехать с вами в Лондон.

Кален Нури ничего не ответил.

Машина по-прежнему двигалась по шоссе.

— Вы так же принадлежите Западу, как и я, шейх Нури, — она попыталась подобрать к нему ключ. — Вы прожили в Лондоне по меньшей мере пятнадцать лет. Вы же не стали бы подобным образом обращаться с англичанкой, верно?

— Стал бы. Если бы она дала мне обещание.

— Но я не давала никаких обещаний!

— Одно — дала. Ты позвала меня. Попросила моей помощи, и я тебя услышал. Я взял тебя под свою защиту.

— Я взрослый человек, Кален…

— Вот именно. Кален. Так ты позвала там, возле дома. Ты обратилась ко мне по имени, данному мне родителями. Ты сказала: «Кален, помоги мне». Если ты взрослый человек, Кира аль-Иссидри, ты не будешь играть в подобные игры, как ребенок.

Девушка медленно выдохнула.

— Я не считаю, что это игра.

— И правильно делаешь. Это не игра.

Он откинулся на спинку сиденья, словно сказал все, что хотел. Обсуждение этой темы было закрыто.

— Я взрослый человек, — повторила Кира, глядя прямо в глаза Калену. — И за мной не нужно присматривать. Особенно мужчинам.

Эти слова привлекли внимание шейха.

— Мужчинам, — тихо повторил он. — Что же такое произошло, что отвратило вас от мужчин, мисс аль-Иссидри?

Лицо Калена было задумчивым, густые черные ресницы обрамляли проницательные золотистые глаза. Кира почувствовала, как внутри словно сворачивается тугой клубок.

— Ничего особенного не произошло.

— Интересно.

На его губах Кира заметила нечто, похожее на улыбку.

— Ты, наверное, удивишься, если вдруг узнаешь, что в этом мире есть очень хорошие мужчины.

Он бросил вызов ее отцу, а теперь и ей самой.

Он наслаждался своей силой. Своим контролем.

Кален мог жить в Лондоне, мог на много лет уехать из Бараки. Его одежда была из самых дорогих итальянских магазинов, его произношение было безукоризненным, но он все равно оставался шейхом. И одним из самых богатых и влиятельных людей в мире.