Стаф II. ПрОклятое городище (СИ) - Владимиров Денис

С одной стороны, мне было плевать на одногруппников, как бы цинично это не звучало. Им так же на «собирателя Стафа» положить и растереть. Кроме всего прочего, никто не протягивал руку помощи, более того, уверен, когда уголовники пошли на «дело», ничуть не скрывая своих планов, большинство злорадно потирало руки. Ведь именно сейчас должна была восторжествовать справедливость и наступить час расплаты.

За что? За все хорошее. За свой страх и трусость; за то, что у меня вещи и оружие лучше; что я держался независимо; за то, что избил… И еще очень-очень много «за что».

А так, просто жалко девчушку. Тем более, особых усилий от меня не требовалось. И справедливость слов Никодима понимал. Если бы поступил иначе, то сам для себя смотрелся бы даже не собакой на сене, а уродом, засевшим с автоматом на горе портящегося мяса и сохнущего хлеба, который сам был сожрать не в состоянии. При этом отстреливал голодных и обездоленных людей, попадающих в поле зрения, привлеченных запахами.

Поэтому, зайду завтра к Французу и куплю необходимое.

Все просто.

Тем временем наша небольшая колонна тронулась, чуть растянулась. Копыта жеребцов застучали мерно по тесаным камням Южного Тракта. Арс подо мной затанцевал от нетерпения, застоялся бедолага. Надо было ему имя придумать. В голове вертелись клички от Боливара до Буцефала, вспомнил и Слейпнира, и Буяна.

Но чувствовал — не то.

Буран?

Нет. Точно не буран.

Чуть ударив пятками по бокам ездового животного, я тронулся с места, пришлось даже чуть натянуть узду, чтобы сдержать порыв жеребца помчаться ветром, отчего тот подчинился и умерил пыл, но заржал крайне недовольно.

Из тройки охранения один всадник продолжал оставаться на обочине, тот самый усатый мужик, похожий обликом и одеждой на ковбоя, который вступился за меня перед Косолапым. Когда последний фургон оказался впереди него, он подъехал, пристроился рядом.

Молчать ему было, видимо, скучно, поэтому сразу попытался завязать разговор, начав с лести:

— А ты — красава! Даже не вздрогнул, когда этот урод попытался тебя проткнуть, а сразу за клинок схватился. Уважаю. Откачали бы конечно, но… — я не стал ничего говорить, что просто не успел наделать в штаны, — Но его опасайся. Так и знай, дерьмо какое-нибудь подкинет на лопате. Или в Круг вызовет. Спровоцирует и вызовет, точнее, вынудит тебя. У него же защита только от арта сотня — это точно, еще и от одежды восемьдесят. И клинок-артефакт — катана «Черная Гадюка», с атакой на триста. Давно хотели его из наших рядов выкинуть. Слишком много подлости у человека и алчности. Гремучая смесь. Но с такими возможностями — нужен для дела. Тут же берега терять начал, но не так давно, не успели дать пинка. Очень, очень мстительный и злопамятный клиент…

Что тут скажешь? Учитывая, что мне при таких словах стало не по себе.

Пугали они меня, рождая беспричинную тревогу.

Нет, я отнюдь не опасался какого-то там хапугу-беспредельщика, по крайней мере, ближайший месяц, потому что, если бы Снежные Волки бросали слова на ветер, то вряд ли их кто-то уважал. Наоборот, сейчас этот гад больше всех других был заинтересован в моем здравии. Меня пугало… как правильно пояснить… неожиданное человеческое отношение окружающих. Чистых и Серых! К последней категории и принадлежал спутник.

Всего прошли какие-то земные сутки, а за это время настолько изменилось восприятие, что мозг автоматически искал подвох везде, всюду. Как до этого я не мог понять беспричинное презрение, высокомерие, желание унизить, избить на ровном месте, без всякого на то основания, так и сейчас мне было совершенно дико видеть обычное почти людское отношение к себе. Еще на весы опасений добавился и жест Никодима по спасению брюнетки и моей адаптации при Переходах. Но с девушкой могло быть и что-то личное. Она красивая, с отличной фигурой, вполне возможно возникла симпатия с желанием продолжить все в кровати.

А ко мне-то почему?

Паранойя такая штука — завести легко, а стоит пару — тройку раз подкормить реальными событиями, ложащимися на чашу ее весов пудовыми гирями, и вот она уже не просто существует, но начинает доминировать, пытаться контролировать каждый твой шаг, диктовать и заставлять во всем искать скрытые смыслы и подвох.

— Чего задумался? На, глотни, — протянул мне флягу литра на два спутник, вырывая из тяжких мыслей. А ведь просмотрел, когда и откуда он ее извлек, даже хотел отказаться, но тот сообщил, усмехнувшись, — Не боись, не алкоголь и в реакции никакие не вступит с любой лечебной химией. Это «бодряк» — проверенное столетиями средство. Помню сам, как тяжело первый день дается. Чуть не сдох к вечеру. Поможет перестроиться под местный режим и усталость снимет. Только больше трех глотков не делай, а то не заснешь.

Кивнул, поблагодарив. Приложился.

Не знаю, как описать чего в напитке было больше — приятного пряного запаха каких-то незнакомых трав, или сладкой горечи, когда чуть тягучая фиолетовая жидкость попала на язык, а еще вроде, легкая соленость присутствовала.

Впрочем, свою задачу он выполнил на двести процентов, будто кто-то вдохнул в меня новые силы. Сейчас даже возникло недоумение, как еще минуту назад мне все настолько осточертело, что я даже не осматривался вокруг, пытаясь запомнить и впитать множество пропущенных до этого деталей пейзажа.

Справа от Тракта метрах в трехстах за высокой каменной стеной виднелись крыши четырнадцати строений. Поодаль от массивных, деревянных ворот оббитых железными полосами, находились какие-то навесы… Да, это же торговые ряды! И там было довольно многолюдно.

— Это Приют Пилигрима, — прокомментировал Флейтыч, заметив, куда я смотрю, — До Мертвого сезона, фактически, прибежище для всех окрестных мутантов, которые в силу своей необычности в Норд-Сити появляться не любят. Торгуют прямо здесь. А за стенами навесы — это для стормов, не знаю откуда пошло название, скорее всего, их, так прозвал один из известных исследователей мира Нинеи — Даниил Сторм. Это те люди, которые теперь не могут существовать вне крио-поля. Даже там, где расположены торговые ряды, оно приближается к четыремстам эрок в час. Еще поговаривают, что Пилигрим, а он очень ушлый деятель, наладил торговлю даже с трансами. Правда, втихую. Но слишком много у него в продаже и Демонических Яблок, и Радужной Крови, и Синевы, и редких артефактов, как и таких же кристаллов. Еще хватает предметов старины глубокой. Но с другой стороны, кроме Дьяволиц у него останавливаются практически все люди из «свободных» поселений, если так можно назвать человека, после такого количества мутаций. Тащат все, и ото всюду. А трансы они тупые… Так что думаю это байки.

— А Дьяволицы?…

— Они комфорт любят, как всякие женщины. Это я тебе скажу… это… нечто! — почмокал тот губами и мечтательно вперился куда-то в небеса, — Все как одна красивые-красивые, высокие, с большой грудью, с осиной талией, длинноногие. Имеется голый хвост с кисточкой на конце, крылья, как у летучих мышей, которые позволяют им не только летать, пусть недолго и не очень высоко, но и довольно эффективно используют их в бою. Края по желанию становятся острыми, как лезвия. Ну, и конечно рожки. Одеваются так, что даже импотенцию в запущенной форме лечат одним видом. В постели горячие, что то Пекло. Однако долго с одним мужиком не могут, надоедает он им. Хотя встречались и исключения. Характеры у всех не сахар — своенравные, независимые. Жесткие до жестокости, дикие до безобразия. Еще и злопамятные, мстительные… Одновременно влюбчивые, милые и ранимые. Такая гремучая смесь. Как говорил мой хороший товарищ — «погибель сталкера», кто с ними ночь проведет, для него уже другие женщины не существуют. Через такую он и сгинул, бросила одна его. Поиграла, будто ребенок с игрушкой, и забыла. Тот с месяц пытался что-то доказать, носился по окрестностям, подвиги совершая. А потом в петле нашли. Страшная у Дьяволиц сила. Хотя про нимф и суккуб такие же слухи ходят. Вот тех ни разу пока не видел.

Спутник замолчал, а тем временем нас обогнала тройка бойцов верхом на здоровенных ящерах, похожих на рапторов. В холке они достигали около трех метров, с длинным хвостом сплошь в костяных наростах, с одним рогом посреди широкого лба и огромными зубастыми пастями. Те промчались, куда тем болидам, обдав потоками уже довольно прохладного воздуха.