Взгляд Горгоны - Чингиз Абдуллаев

— Пойдемте в каминный зал, — предложил Аркадий и подмигнул гостю, — вы у нас еще не были. Не знаете, что самая лучшая комната в доме — это каминный зал. Там находятся два больших бара с очень неплохой коллекцией коньяков. Вы любите коньяк?

— Как вам сказать? — ответил Дронго, не любивший коньяк. Он обычно пил только вино. Иногда любил текилу. Но уж никак не коньяк.

— А я люблю, — победно сказал Аркадий Андреевич, увлекая за собой гостя.

Они вошли в каминный зал, и Аркадий, пройдя к книжной полке, нажал скрытую за ней пружину. Открылся бар, сделанный прямо в стене.

— Какой прекрасный фокус, — умилился Аркадий, направляясь к бару и доставая бутылку коньяка. Он вытащил два пузатых бокала и щедро налил в них коньяк.

— Ваше здоровье, — сказал он, поднимая бокал. Дронго пригубил свой бокал. Коньяк был действительно хорошим, но его не следовало пить таким грубым способом. Он повертел в руках бокал.

— Вы, наверно, эстет, — рассмеялся Аркадий. Он был неуловимо похож на Романа. Только лицо было более мягкое, словно черты были более размытые. Редкие волосы торчали островками по краям головы. В отличие от старшего брата в нем не чувствовалось никакой энергии, никакого стержня.

— Садитесь, — показал на глубокое кресло Аркадий, усаживаясь в другое, — вы, наверно, финансист? Кто вы по профессии?

— Я юрист, — ответил Дронго.

— Тоже хорошо, — кивнул Аркадий, — сейчас вообще время юристов и экономистов. Самые нужные профессии. Чтобы знать, как уворовать у государства денег и не отвечать за это, — расхохотался он. Затем поднял свой бокал. — Ваше здоровье.

— Спасибо, — ответил Дронго, снова чуть пригубив. Аркадий снова выпил до дна. Потом, поморщившись, поднялся и прошел к бару.

— Здесь раньше шоколад был, — сказал он, заглядывая в бар. Затем, повернувшись, быстро вышел из каминного зала, ничего не сказав своему собеседнику. Дронго остался один. Через несколько секунд Аркадий вернулся с двумя шоколадными конфетами, очевидно, взятыми из вазы. Одну конфету он протянул Дронго, а другую оставил себе. Затем снова налил коньяк в свой бокал. И взглянул на бокал гостя.

— Вы ничего не пьете, — удивился Аркадий, — не нужно так себя вести. В этом доме привыкли радоваться жизни и наслаждаться ее прелестями. За ваш приезд. — Он снова выпил до конца. Развернул бумажку конфеты и, откусив половину, с хрустом зажевал.

— Вы часто бываете на даче? — улыбнулся Дронго, сделав один глоток.

— Не часто, — грустно ответил Аркадий, — когда меня сюда пускают, — тихо сказал он, озираясь по сторонам, — эта стерва, жена моего брата. Она считает, что родственники мужа позорят ее благородное семейство. Вы можете себе представить? — И опять налил себе.

— Возьмите мою конфету, — предложил Дронго, увидев, что Аркадий доедает свою.

— Вы благородный человек, — восхитился Аркадий, — только тихо. Никому ни слова. А то меня опять начнут пилить. Все вместе на меня набросятся и начнут. Мама, жена и еще эта цыпочка. Жена моего брата.

Он икнул и снова выпил. Дронго посмотрел на бутылку. Половины уже не было. Такой коньяк нельзя пить как брагу. «Впрочем, это не мое дело», — подумал Дронго.

— У вас, наверно, на даче хорошо, — спросил Дронго, — всегда спокойно, тихо…

— Ничего себе тихо, — удивился Аркадий, — да у нас каждый день что-то случается. В прошлом месяце нашего соседа-бизнесмена убили. Прямо у дома застрелили. Вместе с водителем. А на этой неделе у нас тут один мужик загнулся. Выпил, понимаешь, и в бассейн наш полезть захотел. Бывший водитель Ромы. Ну и поскользнулся. Головой об край и сразу на тот свет.

— Не повезло бедняге.

— Вот именно не повезло. Хотя я думаю, что все правильно. Говорят, что этот тип был наркоманом. И вообще дважды сидел. Очевидно, Бог решил, что пора забирать свое несовершенное творение, и в результате несчастный тюкнулся головой и отправился прямиком на встречу со святым Петром. Вы знаете, говорят, что святой Петр сидит у врат небес с ключами в руках. И я не понимаю логики. Если Петр решает, кому и куда идти, то, значит, он самый главный, а не его господин.

— Между прочим, вы богохульствуете, — добродушно заметил Дронго, — не советую вам говорить подобное в присутствии других людей.

— А вы думаете иначе? — удивился Аркадий. — И вообще, разве может мыслящий человек верить в эту чепуху? Получается, что наверху сидят и ждут нас, когда мы туда прибудем. Какая чушь! Что делать со столькими душами? Места не хватит. И потом, сколько может существовать душа? Тысячу лет? Миллион? Миллиард? И почему нашей души не было, до того как она появилась в нашем теле? Где она была, я вас спрашиваю?

— Мне трудно вести разговор на богословские темы, — заметил Дронго, — у меня несколько другая профессия.

— Не хотите говорить, — сказал Аркадий, снова наливая себе, — вот все вы так. Не хотите портить отношений с Богом. На всякий случай. Все вы понимаете, что его нет. Но на всякий случай не хотите портить отношений. А вдруг он есть. Вот вы верите в рай?

— Не верю, — ответил Дронго, — хочу поверить, но не верю.

— Ну, тогда вы наш человек. Давайте еще раз выпьем, — предложил Аркадий.

— Но я верю в ад, — вдруг сказал Дронго.

Аркадий вздохнул. Посмотрел на своего собеседника.

— Что вы такое говорите? — недовольно спросил он. — Какой ад? Где вы его видели?

— Очень часто, — ответил Дронго, — в душах людей, в их поступках, в их трагических ошибках, которые они совершают.

— Вы философ, — кивнул Аркадий. Он хотел снова выпить, но неожиданно отставил бокал. — Вот что я вам скажу как биолог. С точки зрения науки Бога нет. А с точки зрения той же науки без Бога мы не могли возникнуть. И разум не мог появиться. Ну никак не мог. Вот и гадай теперь — есть Бог на самом деле или его нет.

— Опять полез в каминный зал, — раздался женский голос, и Аркадий, залпом выпив свой бокал, быстро поставил его на столик. В каминный зал вошла женщина невысокого роста. Очевидно, среди ее предков были азиаты, у нее были узкие, вытянутые глаза на круглом лице. Волосы ее были собраны назад. Женщине было не больше сорока. Она вошла в зал и, увидев Дронго, замолчала.

— Ну что ты, Раечка, — добродушно сказал Аркадий, вставая, — этот товарищ — знакомый нашего Ромы. Он приехал к нам на дачу сегодня впервые. И я ему немного рассказывал о нашей семье, о наших традициях. О нашей даче.

Вошедшая взглянула на поднявшегося Дронго и мрачно кивнула ему.

— Здравствуйте, — строго сказала Рая. И снова посмотрела на мужа: — Ты уже выпил полбутылки коньяка? Мы еще не садились ужинать. Виктория опять будет ругаться, говорить, что ты выпил их лучший коньяк.

— Как тебе не стыдно перед посторонним человеком, — всплеснул руками Аркадий, — неужели ты не видишь, что эта бутылка была давно открыта. И мы только сели за столик, когда ты вошла.

— Я ничего не сказала, — пожала плечами Рая. Она обернулась к Дронго и выдавила из себя улыбку, — надеюсь, вам у нас понравится.

После того как она вышла, Аркадий Андреевич вздохнул и снова налил себе.

— Вот так всегда, — меланхолично заметил он, — как только начинаешь умную беседу, стремишься в небеса, тебя немедленно опускают вниз и еще бьют мордой об стол. Скажите, вы женаты?

— Да, — кивнул Дронго, подумав о Джил.

— В таком случае вы меня понимаете, — буркнул Аркадий, — жениться нужно в сорок лет, когда все уже закончено. Раньше нельзя, иначе к сорока годам вы получите мегеру, которая будет вас терзать. В сорок лет нужно брать молодую девушку, чтобы вместе с ней состариться. Когда вам будет шестьдесят, ей будет сорок. И вы одновременно начнете угасать. Это я вам как биолог говорю.

— Я знаю мужчин, которые не угасают и в восемьдесят, — улыбнулся Дронго.

— Ну и прекрасно. Значит, в шестьдесят им нужно находить новых жен. И снова стареть вместе с ними. Тогда через двадцать лет они все равно вместе дойдут до кондиции.

— Интересная точка зрения, — вежливо согласился Дронго, — а если вдруг произойдет сбой в организме, как раз когда я буду менять жен? Это получится, что с первой я расстался, а со второй еще не сошелся. Что тогда делать?

— Схоластический спор, — возмутился Аркадий, — ничего страшного. Нужно не порывать резко с одной. А оставаясь с первой, уже встречаться со второй. У некоторых это получается, — с явным подтекстом сказал он, показывая наверх. Было понятно, что он говорит о своем старшем брате. Хотя разница между супругой Романа Андреевича и его любовницей была всего в несколько лет.

Дронго не стал ничего уточнять, однако было понятно, что секрет Романа Андреевича, который тот столь тщательно скрывал ото всех, на самом деле был давно известен его младшему брату. И возможно, не только ему одному. Он мог и забрать фотографии у погибшего, а затем решить шантажировать старшего брата, чтобы получить деньги. Иначе откуда он узнал о связи Романа Андреевича с Наташей? Ведь он говорил, что редко бывает на даче.