Тяжелые времена - Хиллари Родэм Клинтон

Когда мы шли на сцену под песню группы «U2» «Замечательный день», присутствовавшие скандировали наши имена. Позади зрителей были вывешены большие буквы: Е, Д, И, Н, С, Т, В, О, – а на синем баннере над сценой было написано: «Объединимся ради перемен».

– Двигаясь вперед сегодня и каждый день, – сказала я в своем выступлении, – мы плечом к плечу отстаиваем идеалы, которые разделяем, ценности, которыми дорожим, и страну, которую мы любим.

Когда я закончила, раздались восклицания: «Спасибо тебе, Хиллари! Спасибо, Хиллари!» Даже Барак присоединился к восклицавшим.

– Ребята, вы просто заглянули в текст моей речи и прочли там первую строчку, – пошутил он.

Затем он эмоционально и подробно рассказал о моей предвыборной кампании.

Спустя несколько дней между Биллом и Бараком состоялся долгий разговор, в результате которого были прояснены все застарелые вопросы, вызывавшие недопонимание во время праймериз, и была достигнута договоренность действовать в ходе предстоявшей избирательной кампании сообща.

Крупнейшим событием лета был Национальный съезд Демократической партии, запланированный в Денвере в конце августа. Я присутствовала на всех Национальных съездах Демократической партии с 1976 года, и, по понятным причинам, особо теплые воспоминания у меня остались от форумов, состоявшихся в 1992 году в Нью-Йорке и в 1996 году в Чикаго. На этот раз Барак обратился ко мне с просьбой выступить с основной речью с официальным представлением его в качестве кандидата на пост президента США, и я согласилась.

Когда пришло время выступать, Челси представила меня. Я испытывала за нее чувство огромной гордости и была ей крайне благодарна за то, как усердно она работала на протяжении всей выборной кампании. Она самостоятельно исколесила всю страну, общаясь с молодыми людьми и наполняя энергией всех, с кем встречалась. Глядя на нее, стоявшую перед переполненным залом проведения съезда, я не могла свыкнуться с мыслью, что она стала совсем взрослой и держалась с большим достоинством.

Вскоре настала моя очередь. Меня встретило море красно-бело-голубых значков с именем «Хиллари». Я уже много раз выступала с речами, однако это был весьма представительный форум, и выступать предстояло перед огромной аудиторией, а миллионы людей должны были смотреть это мероприятие по телевизору. Должна признаться, что я нервничала. Я занималась своей речью вплоть до самой последней минуты, поэтому, когда мой кортеж прибыл на место, одному из моих помощников пришлось выскочить из машины и помчаться, чтобы передать флешку оператору бегущей строки. Команда Обамы попросила ознакомиться с текстом моего выступления гораздо раньше, и, когда я не сделала этого, некоторые из его советников обеспокоились тем, что я, возможно, скрываю что-то, чего они не желали бы услышать на этом съезде. Однако я просто пыталась использовать каждую секунду для правки своего текста.

Это была совсем не речь, с которой я надеялась выступить на этом форуме, но она тоже была крайне важной.

– Голосовали вы за меня или за Барака, пришло время объединиться в единую партию с единой целью. Мы все в одной команде, и никто из нас не может себе позволить сидеть на обочине. Это – борьба за будущее. И мы должны вести ее все вместе, чтобы выиграть, – сказала я присутствовавшим. – Барак Обама – мой кандидат. И он должен стать президентом нашей страны.

Когда позже Джо Байден встретил меня рядом с гримерной, он опустился на одно колено, чтобы поцеловать мне руку. (Кто сказал, что рыцарский дух отошел в прошлое?) Барак позвонил из города Биллингс, штат Монтана, чтобы поблагодарить меня.

Ранее в этот же день я в кулуарах съезда встретилась с Мишель, и она также поблагодарила за все, что мы делали, чтобы помочь Бараку: «Конечно же, во время избирательной кампании Билл был не только супругом, и мы с Бараком оба знали, что зачастую именно ваша семья подвергает вас самой острой критике и что порой именно позиция вашей семьи создает вам самую большую проблему». Однако нас с Мишель сближали вопросы воспитания детей на виду у общественности. Спустя несколько месяцев в Желтом Овальном кабинете на втором этаже Белого дома у нас состоялся неофициальный завтрак. Мы беседовали об обустройстве семьи нового президента США, о планах Мишель бороться с детским ожирением с помощью здоровой еды и физических упражнений. Мы сидели за небольшим столом, рядом с окнами южной стороны кабинета и балконом Трумэна, и любовались видом Монумента Вашингтона. Это было мое первое посещение личных помещений Белого дома после нашего ухода отсюда 20 января 2001 года. Мне нравилось наблюдать, как персонал Белого дома помогает каждой семье вновь избранного президента страны осваиваться на новом месте. Когда в 1993 году я стала первой леди, для меня также многое значили рассказы Жаклин Кеннеди, «Леди Бёрд» Джонсон, Бетти Форд, Розалин Картер, Нэнси Рейган, Барбары Буш о своем опыте. Немногие из нас имели честь жить здесь, и я старалась оказать любую посильную помощь.

Я считала, что мое участие в работе Национального съезда ограничится выступлением, однако решительно настроенная группа моих делегатов по-прежнему собиралась голосовать за меня во время поименного голосования по штатам. Команда Обамы поинтересовалась, не могла ли я появиться на съезде на следующий день, вмешаться в поименное голосование и высказаться за немедленное объявление о том, что Барак Обама является кандидатом от нашей партии. Я согласилась, понимая при этом, почему множество моих друзей, сторонников и делегатов выступали против этого шага. Они хотели бы завершить то дело, за которое боролись. Кроме того, они хотели бы, чтобы в истории было зафиксировано, что женщина одержала победу на двух десятках праймериз и предвыборных партийных совещаниях для выдвижения кандидатов на пост президента страны и имеет около тысячи девятисот делегатов, чего прежде никогда не случалось. Они утверждали, что если прервать поименное голосование, то все наши усилия никогда не будут признаны должным образом. Я ничем не могла им помочь в этом вопросе, однако их безграничная преданность меня крайне тронула. Наряду с этим я полагала, что более важным было продемонстрировать наше полное единство.

Некоторые из моих сторонников были также весьма расстроены тем, что Барак выбрал кандидатом на пост вице-президента Байдена вместо меня. Однако я никогда не была заинтересована в том, чтобы занять пост вице-президента. Я с нетерпением ждала возвращения в сенат, где надеялась принять активное участие в реформе здравоохранения, в создании рабочих мест и в решении других насущных проблем. Я искренне одобрила выбор Барака, поскольку была уверена в том, что Джо будет неоценимым сотрудником в ходе всеобщих выборов и в последующем в Белом доме.

Мы держали в тайне мое повторное выступление, поэтому, когда я неожиданно появилась среди тысяч возбужденных демократов в то время, как штат Нью-Йорк должен был объявить результаты своего поименного голосования, это вызвало настоящий переполох среди делегатов и докладчиков. В окружении друзей и коллег я заявила: «Твердо устремленные в будущее, пронизанные духом единства, нацеленные на победу, с верой в нашу партию и нашу страну, давайте единодушно объявим прямо здесь, прямо сейчас, что Барак Обама – наш кандидат и что он будет нашим президентом». Затем я предложила приостановить поименное голосование и выдвинуть Барака кандидатом на пост президента страны без голосования на основании выражения всеобщего одобрения. Находившаяся на трибуне спикер палаты представителей Нэнси Пелоси спросила, поддерживается ли мое предложение, и все участники партийного съезда одобрительно зашумели. Атмосфера была возбужденной, это был исторический факт: мы сплотились в поддержку первого афроамериканского кандидата на пост президента США от своей партии.

На той неделе произошло еще одно необычное событие. На следующее утро после обращения Барака к съезду сенатор Джон Маккейн, предполагаемый кандидат на пост президента от республиканцев, выступил с заявлением о том, что в качестве кандидата на пост вице-президента он остановил свой выбор на губернаторе Аляски Саре Пэйлин. По всей стране прозвучал громкий вопрос: «На ком?» В ближайшие месяцы все узнают ее весьма хорошо, но в этот момент она была практически никому не известна, даже знатокам политической жизни. У команды Обамы возникло подозрение, что данное решение являлось очевидной попыткой развеять их надежды на благожелательное отношение со стороны женщин, которые активно поддерживали меня. Они сразу же сделали пренебрежительное заявление по данному вопросу и обратились ко мне в надежде, что я последую их примеру. Однако я не стала делать этого. Я не собиралась нападать на Пэйлин только по той причине, что она была женщиной, обращавшейся за поддержкой к другим женщинам. Не думаю, что такой шаг с моей стороны имел бы политический смысл, и поступить таким образом было бы неправильно. Поэтому я ответила отказом, объяснив, что будет еще достаточно времени и возможностей для критики в ее адрес. Несколько часов спустя команда Обамы дала задний ход и поздравила губернатора Пэйлин.