Двойник. Арка 2. Том 2 (СИ) - Янтарный Дмитрий

Драконий костюм, всё это время охлаждавший моё пылающее жаром тело, сейчас уютно завибрировал, позволяя почти мгновенно провалиться в сон. И мне снился Фрайсаш. Он улыбается, он счастлив, он идёт ко мне, протягивая руки и желая обнять. А мне почему-то до смерти страшно посмотреть на свои ладони…

Глава 8.2

Глава 2. Унжак.

Маттика и Алаэрто шли по порту, придирчиво осматривая корабли и оценивая, какой из них был бы достаточно крепким и достаточно маневренным, чтобы пройти там, где нам было надо. Медлительные баржи и остроносые клипера Сестра отметала сразу: ни скорости, ни манёвренности им явно недоставало. Печально проводила взглядом аак, на который так рассчитывала, да только его капитан был до того измучен последним рейдом, что, когда дракон и Сестра нашли его в таверне, сразу стало ясно, что ничего не выгорит. И он отказывал с явным сожалением, ибо был не прочь заработать лишние полсотни золотых, но к своему здоровью он относился очень ревностно, и потому закономерно решил, что всех денег не заработать. Мрачно проводила взглядами Маттика добротные шхуну и небольшую каравеллу: корабли были перспективные, однако, когда она увидела рожи капитанов, которые весьма символично играли друг с другом в Порочную благодать в одной из таверен, то поняла, что не обратится к ним даже в том случае, если выбора больше не будет. С такими масляными и хитро-злыми рожами, как у них, они при первой же возможности попытаются сделать то, что хотел сделать с Мари Гостор, только вот его вежливостью и сдержанностью там даже пахнуть не будет. И тут взгляд Сестры упал на плоскодонку, которой раньше тут точно не было. Покопавшись в памяти, Маттика даже сумела вспомнить точное её название, прочитанное однажды в библиотеке Сестёр: унжак. Корабль отвечал всем требованиям: будучи плоскодонным, он будет обладать достаточной для их путешествия устойчивостью. Вместе с тем он был на удивление узок: если шесть человек возьмутся за руки, крайние спокойно смогут ухватиться за борта корабля руками, каждый со своей стороны. Только бы теперь с капитаном сложилось…

Дракон и сестра искали капитана этого судна уже второй час. Побывали в трёх тавернах, где он отдыхал со своей командой, однако каждый раз трактирщик говорил, что они совсем недавно ушли гулять дальше.

— Проклятье, как же неудачно сложилось, что с нами нет Мари, — в сердцах чертыхнулась Маттика, — с её кулоном давно бы уж нашли этих гуляк.

— Не переживай, милая, раз они так шустро кочуют от таверны к таверне, значит, полны сил и наверняка на наше предложение согласятся, — рассеяно ответил Алаэрто.

Сестра остановилась так резко, что дракон на неё налетел. И она чуть не упала на землю от силы толчка, но тот в последний момент успел-таки её подхватить.

— Что ты сейчас сказал? — тихо и отчетливо прошептала она, убедившись, что снова твёрдо стоит на ногах.

— В смысле, — удивился дракон, — я сказал, что раз они так быстро бегают по тавернам, то…

— Не это! — выпалила Маттика, — раньше!

Очень медленно она повернулась. Её лицо пылало. И только сейчас до него дошло. Алаэрто и сам невольно залился краской.

— Ты назвал меня «Милая», — прошептала она, рассматривая дракона так, словно не верила своим глазам и ушам.

— Если тебе это было неприятно, прости меня, — поспешно извинился тот. С секунду разглядывая дракона, она фыркнула и отвернулась.

— Но я бы хотел назвать тебя так ещё раз, — тихо, но твёрдо сказал Алаэрто. На мгновение её спина окаменела, после чего Сестра сказала чуть более резким, чем обычно, голосом:

— Пойдём искать капитана. Об этом мы успеем поговорить…

Маттика шла, и хотя поток свежего ветра, который она тут же на себя направила, позволил согнать краску с лица, голова всё равно отказывалась верить в то, что произошло. Если учесть всю ту неприязнь, которую их расы на протяжении веков друг к другу испытывали, этот дракон только что признался Сестре в том, что она ему нравится. И Матти просто не знала, что с этим делать! Как же это всё не вовремя! Да и нужно ли ей это вообще? Увы, на этот вопрос у девушки не было ответа.

Ведь так уж сложилось, что Сёстры всегда считали себя сильными и самодостаточными. Любовь, которую они дарили друг другу при воспитании и обучении, заменяла то, чего почти все девочки были лишены в детстве. И всё же каждый год находилось Сестра, которая покидала Обитель ради мужчины, которого она себе выбрала, в странствиях ли, в бою — бывало и такое. И только теперь Маттика начинала понимать, почему. Наставницы могли заменить материнскую нежность, могли заменить сестринскую любовь, но нельзя себя бесконечно обманывать: каждая сильная женщина гордится, но втайне и тяготится своей силой. Потому что втайне, глубоко лелеет искорку мечты. Мечты встретить того самого, чьи руки уберегут и защитят от любой опасности. Того, кто будет понимать с полуслова, с полувзгляда, с полудвижения. Того, кто, как кусочек мозаики, идеально к тебе подойдёт, и вдвоём вы составите единое целое…

В своих мыслях Сестра так далеко улетела в небеса, что возвращаться в реальность ей пришлось посредством приветствия двери очередного трактира собственным лбом. Алаэрто ничего не сказал, лишь открыл перед ней дверь, стоит признать, достаточно увесистую, и жестом пригласил Сестру войти первой…

Таверна производила очень хорошее впечатление, как, впрочем, и все заведения подобного рода в этом городе, в которых нам пришлось побывать. Трудно сказать, то ли мореходы сами хотя бы чуть-чуть уважают места, в которых они отдыхают (что, впрочем, маловероятно); то ли сами хозяева поддерживают чистоту и порядок из уважения к своим посетителям (во что тоже верится не очень сильно); то ли всякого рода проверки здесь проводятся довольно регулярно, и поддерживать чистоту приходится уже для того, чтобы не схлопотать приличных размеров штраф (что, несомненно, является наиболее вероятным вариантом). Но итог один: Сестра бы и сама была не прочь провести время в подобном заведении. Да хоть бы и с Алаэрто… так, об этом — потом!

Нужных нам дракон и сестра определили сразу — фактически они были единственной компанией здесь, все остальные посетители сидели поодиночке либо парами. После чего направилась прямо к ним. Алаэрто шёл за Маттикой след в след.

Капитан, состояние «навеселе» которого продвинулось значительно дальше средней черты, даже не сразу понял, что обращаются именно к нему. Тем не менее, когда он сфокусировал на них взгляд, то даже сумел выдавить из себя неожиданно вежливую фразу:

— Ох, вы со своим парнем пришли сюда на свидание, и мы слишком сильно шумим? Не вопрос. Эй, ребята, а ну потише, мы тут не одни вообще-то!

Матти снова порозовела от смущения. Неужели они с драконом настолько похожи на влюбленную пару? Она недоверчиво оглянулась на дракона — но зеленоглазый блондин, за которого тот себя выдавал, с самым искренним недоумением в глазах пожал плечами. Впрочем, та смогла-таки разглядеть в глубине его взгляда лукавство, сплетённое… с надеждой?

— Нет, уважаемые, мы искали именно вас, — твёрдо обратилась Маттика к капитану, — это ведь вы хозяин того унжака, который приплыл сюда сегодня, верно?

— Ишь ты, — крякнул капитан, — ещё и название правильно сказали. А то всякие умники недоделанные так и норовят переврать, — в этот момент он вылез из-за стола и, дав им знак следовать за собой, направился к стойке.

За стойкой он положил бармену серебряк, и тот без лишних слов поставил перед ним требуемое — огуречный рассол. Сделал несколько глотков, после чего уже более осмысленным взглядом посмотрел на нас и сказал:

— Ну, прежде всего, будем знакомы: меня зовут Андрак, — кивнув, когда Маттика и Алаэрто представились в ответ, он продолжил, — Я вас слушаю…

Капитан в целом производил приятное впечатление. Судя по тому, что по прибытии в порт он сразу повёл свою команду активно отдыхать, выглядел мужчина в высшей степени опрятно для того, кто после минимум месяца плавания едва сошёл с корабля. В одежде ничего примечательного: поношенная серая куртка с десятком карманов, штаны, карманов в которых тоже было не меньше пяти, и башмаки. Куда более интересным было его лицо. По возрасту капитану можно дать лет сорок — но при этом на лице ни морщинки. Нос крупный, правильной, благородной формы. Каштановые волосы до сих пор умудрялись кучерявиться, хотя у мужчин этот эффект почти всегда держится самое позднее, до тридцати лет. И, что самое интересное, у него была гетерохромия: один глаз был нежного янтарного оттенка, другой — совсем серый. В тот момент, когда Маттика заканчивала описание места, в которое им надо попасть, то посмотрела прямо ему в глаза — и оторопела от увиденного. Нет, девушка, конечно, читала о таком, благо библиотека Сестёр по полноте своей не уступит ни университетской, ни королевской, но одно дело прочитать, и другое — увидеть собственными глазами.