Сквозь века - Мирошник Ксения Викторовна

Девушка закашлялась на последних словах, поэтому Уиннифред подала ей новую порцию отвара.

— Не торопитесь, дорогая, — ласково сказала подруга, — вам вредно так много говорить.

— Я должна рассказать, — грустно улыбнулась Эдолин в ответ. — Я хочу, чтобы вы поняли моего брата.

Нежная сестринская любовь не могла меня не тронуть, поэтому я накрыла ее тоненькие горячие пальчики своей ладонью и кивнула, готовясь слушать.

— Итак. Мои родители пытались достучаться до пожилой графини, но тщетно. В один прекрасный день, а точнее в пасмурное холодное утро, она велела выставить сына из дома. Вместе со всей семьей.

— Какой ужас! — воскликнула Фредди, прикладывая руки к груди. — И куда же вы отправились?

— К родителям моей матери в Кэчстон.

— Но это же в другой стране! За многие мили от Аврии!

— Да, — печально согласилась девушка. — Мой отец был слишком горд, чтобы просить помощи у друзей, а мама настаивала на отъезде. Ей было очень больно, и, чтобы избежать лишних пересудов, она повезла нас на родину.

Эдолин перевела глаза на окно и ненадолго затихла. Ее тяжелое дыхание с хрипами и едва уловимым сипением звучало удручающе.

— В Кэчстоне отец начал все сначала и за восемь долгих лет изнурительного труда основал свою компанию по производству сигарет. Не самое благородное занятие, но оно принесло доход, и неплохой. В городе наша семья стала знаменитой и уважаемой. И мама, и ее родители, и конечно же мы с Ноа ужасно гордились отцом. Но на этом наши злоключения, к сожалению, не закончились. За эти годы мой брат успел жениться на сестре Артура. Они с Лидией были молоды, красивы и очень счастливы. Но супруга Ноэля умерла родами.

И снова тяжелая тишина повисла в комнате. Мои глаза наполнились слезами. Оказывается, у инспектора была сестра. Как, в сущности, ничтожно мало я знала о нем.

— Артур и Ноэль дружили с детства. Сам Аддерли из Вичпорта, но, когда они с Лидией потеряли родителей, продал семейное поместье и наш отец забрал их в Кэчстон, поскольку с давних пор дружил с супругами Аддерли. Можно сказать, что именно с денег Артура и Лидии началось предприятие Олриджей в Кэчстоне. После того как умерла Лидия, Артур не смог оставаться с нами и решил вернуться в Вичпорт. Поскольку своего дома у него в этом городе не осталось, а инспектор не был уверен, что задержится надолго, отец предложил ему поселиться в Олридж-холле. Старая графиня к тому времени уже давно умерла, а слуги хорошо знали Артура, поэтому приняли его более чем радушно.

Я слушала рассказ Эдолин и ужасалась превратностям судеб этих несчастных молодых людей. Чужая боль не прошла мимо меня, отозвавшись в сердце.

— Артур жил здесь тихо, отношениями с Олриджами и собственным богатством не кичился. Освоил профессию полицейского и стал, можно сказать, почти затворником. Наш друг умело помогал управляющему, и в скором времени все обитатели поместья стали воспринимать его как полноценного хозяина. Все оставшиеся Олриджи были только рады. Семь месяцев назад мы с братом тоже переехали сюда, хоть и вовсе не собирались, но строить планы на будущее, как известно, чревато.

Эдолин приближалась к чему-то страшному, болезненному, я чувствовала это кожей, по которой пробежал холодок. Выражение на лице девушки стало каменным, руки похолодели.

— Сначала выяснилось, что я заболела. Мои родители бились изо всех сил, но врачи констатировали единогласно — мне осталось жить что-то около года. Это стало сокрушающим ударом для матушки, и в скором времени она умерла.

По моим щекам уже катились слезы, я невольно сильнее сжимала руку Эдолин, чтобы хоть как-то разделить с ней боль.

— Чахотка? — тихо пробормотала я.

— Да, — кивнула девушка. — В то время, когда я еще могла свободно двигаться и кашель не душил меня настолько, что рассудок мутнеет, я часто ходила в гости к подруге через маленький сквер. Как правило, Ноэль встречал меня и сопровождал до дома. Узнав о моей болезни, брат совсем сник и посвятил все свое время только мне. Чтобы хоть как-то его расшевелить, я велела Ноа помогать отцу в делах. Мы условились, что, возвращаясь из конторы, он будет меня забирать от подруги. — Эдолин нервно поерзала на кровати. — В тот вечер я вышла раньше, не желая обременять уже увлекшегося семейным делом брата. Если бы вы видели, как работа помогала Ноа медленно приходить в себя. Череда смертей чуть не сломила его, а погружение в дела отца помогало держаться. Я была несказанно рада, поэтому, когда принесли записку о том, что он немного задержится, решила не дожидаться и прогуляться до дома самостоятельно. Было совсем недалеко.

Эдолин не стала прерываться или переводить дыхание. Слова лились из нее неторопливо, но уверенно, будто она хотела поскорее снять это бремя и поделиться горем.

— В сквере было непривычно безлюдно, только несколько студентов-магов праздновали окончание очередного учебного года. В Кэчстоне магов немного, и они ведут себя намного развязнее и наглее, чем в Аврии. Ноэль несколько раз предупреждал меня о них, но по наивности я даже не представляла, чем может обернуться встреча с ними. Они окружили меня и сначала просто веселились. Шутили, по очереди, хоть и насильно, но не грубо, увлекали в танец. Несколько раз я попросила оставить меня в покое, но алкоголь и общее настроение веселой компании сделали свое дело.

Я не хотела слушать дальше, уже понимая, чем закончится рассказ девушки. Фредди тоже затихла ни жива ни мертва.

— Ноэль подоспел, когда маги уже раздели меня и один собирался надругаться надо мной. Силы были неравны, но брат, не раздумывая, бросился на мерзавцев. И все могло бы закончиться гораздо менее плачевно, если бы не магия, которой преступники воспользовались сразу же. В ту ночь моего брата жестоко избили и заставили смотреть на то, как меня насилуют. Эта история прогремела на весь Кэчстон, поэтому, даже не залечив до конца свои раны, с незажившими швами на лице, мой брат собрал меня и увез в Вичпорт. Вот уже несколько месяцев я доживаю здесь свои дни и наблюдаю за тем, как мой брат умирает от чувства вины и самобичевания.

Чудовищная история, просто чудовищная. В чем провинилась эта семья? За что получила столько испытаний? В чем вина этой прекрасной девушки? На ее плечи легло столько боли, столько утрат. Это по меньшей мере несправедливо.

— Мы приехали в Олридж-холл тихо, под покровом ночи и, кроме слуг и Артура, до недавнего времени о нас никто не знал. Все обитатели поместья самоотверженно хранят эту тайну, оберегая нас от чужих глаз и сплетен. Мы с братом ужасно признательны им за заботу и безмерную любовь, которыми они нас окружили.

— Милая, — с трудом выговорила я, невзирая на ком образовавшийся в горле, — мы с Уиннифред ни за что и никогда ни единым словом или действием не посмеем потревожить вашего с братом уединения.

— Я знаю, мисс Хоггарт, — слабо улыбнулась девушка. — Вы очень дороги Артуру, а для меня это лучшая рекомендация.

— Ада, называйте меня Ада, — попросила я. — Чем мы можем вам помочь?

Горящие глаза девушки обратились ко мне, и в них стояли крупные слезы. Она прижала мою руку к своему лицу и зажмурилась, позволяя каплям скатиться по щекам.

— С тех самых пор я часто вижу ту ночь во сне. Она не отпускает меня и вместе с чахоткой ухудшает мое состояние. Эти сны настолько красочные, настолько реалистичные, что я снова и снова проживаю тот ужас, но так, словно наяву! — Девушка вновь распахнула глаза и посмотрела на меня с мольбой. — Вы могли бы как-то помочь мне прожить остаток дней без кошмаров? Я очень бы хотела, чтобы Ноэль запомнил меня той, какой я была прежде. Несмотря на болезнь, я всегда улыбалась и была ему не только сестрой, но и верным другом.

— Сделаю все, что в моих силах, мисс Эдолин, — горячо ответила я, касаясь губами ее ладоней. Фредди дала девушке еще немного отвара и укрыла одеялом. — А теперь вам нужно хорошенько отдохнуть.

Я прилегла рядом с Эдолин и обняла ее за плечи, стараясь подарить легкие и спокойные сны. Эта хрупкая девушка, не знающая, какой день станет для нее последним, заслуживала радости и смеха. Возможно, у меня получится не сразу, но я попытаюсь изменить хотя бы ее сновидения.