Полковнику нигде… - Вад Капустин

Придя совершенно безоружным в городской парк на конфиденциальную встречу с Гаврюхиным, сопровождаемым вооруженной до зубов охраной, Андрей, обвиненный в организации заговора с целью уничтожения лучших кадров российской мафии, впервые с пользой применил свое новое умение на практике. В тихом скверике на окраине молдавской столицы надолго осталось большое выжженное пятно.

Остатки недогоревшего оружия подобрали вездесущие ребятишки. Кое-что им даже удалось выгодно продать. Российская мафия опять осиротела.

Не успокоенный, затравленный, Андрей опять начал лихорадочно обдумывать способы бегства с Земли. Наконец-то в нем полностью проявились отцовские гены. Теперь ксенопатолог тратил очень много денег на покупку фантастической литературы, пытаясь отыскать новые ценные практические рекомендации. Книги оказались дорогими — зарплаты Андрею не хватало. Его очень выручала материнская фирма, однако ее доходов тоже не могло хватить надолго.

Если бы сейчас Андрея увидела Капитолина Николаевна, она заметила бы, что в ауре молодого дракона появляются так хорошо знакомые ей отчетливые оранжевые тона.

Сына полковника Мирчу Брома освободила из КПЗ заботливая прабабушка.

Бабе Ляне в панике позвонила из Кишинева рыдающая Киприана.

Иляна Бром была далеко не молода. Благодаря неустанной поддержке Аурела — с детства забота о деревенской бабке вошла у внука в привычку — старушке удалось дожить до преклонного возраста в сто двадцать восемь лет. Сейчас она была самой древней долгожительницей Молдовы, но по-прежнему вела активный образ жизни. Хорошему самочувствию способствовало и материальное благополучие — заботливый внук переводил на счет бабули проценты со своих вкладов в швейцарских банках с обязательным условием: чтобы деньги вручались ей обычным сельским почтальоном в виде ежемесячной пенсии.

— Что-то вам много платят! — порой замечали завистливые соседи.

— Заработала! — гордо отвечала самоуверенная бабуля, вспоминая бесчисленные заботы по воспитанию неугомонного мальчишки. Конечно, неплохих внуков растили и соседские семьи, но не ее вина, что им не удавалось вырастить полковников Бромов.

Потребности у бабы Ляны были небольшие: они все так же ограничивались овощами с собственного огорода и бразильскими и мексиканскими телесериалами. Правда, теперь она купила видеомагнитофон — чтобы просматривать любимые сцены по несколько раз.

А денег из Швейцарии приходило действительно много. Сначала баба Ляна закапывала их в огороде в трехлитровых банках. Но огород постоянно обворовывали соседские мальчишки, которые уносили и банки с деньгами (швейцарские банки все же не в пример надежнее), и бабуля начала заниматься благотворительностью на добровольной основе.

На полученные от дорогого внука средства содержались районная детская больница, школа, Бобуечский консервный завод, роддом, детский сад и небольшой санаторий для престарелых инвалидов в курортной местности на берегу Днестра. Пожертвования вносились анонимно, не афишируя дарительницу: в отличие от покойного Гаврюхина, бабе Ляне было жаль выбрасывать деньги на вооруженную охрану.

На часть оставшихся излишков благодетельница выкупила единственного правнука у осчастливленных кишиневских полицейских. Парень им ужасно надоел: бить его было опасно — полицейские побаивались мести полковника Брома, — а отпускать просто так было жаль.

— Поедешь со мной в Бобуечи! — потребовала бабушка.

— Что я там забыл? — огрызнулся освобожденный правнук.

— Ну не бросать же тебя одного! С этой вертихвосткой, — Киприану баба Ляна ни во что не ставила и за человека не считала. Внучатую невестку мудрая старушка возненавидела с первого взгляда, но не сумела отговорить Аурела от неудачного брака.

— Ты еще пожалеешь! — предсказывала бабушка. Она была права. Унаследованный от предков незаурядный дар предвидения ее не подвел. Сбывшееся пророчество научило Аурела прислушиваться к советам бабули, но не следовать им.

— А отец где? — продолжал возмущенный отпрыск. — Чего он меня столько в ментовке промурыжил?

Мирче казалось, что все его забыли, предали и бросили. Подружке Ленке можно было даже не звонить. Небось, уже десятерых мужиков за это время сменила. Мать ничем помочь не могла — в школе шла проверка гороно. Но отец! Ребенка мучили несправедливые обиды и подозрения.

В ответ на незаслуженный упрек баба Иляна заплакала. Мирча растерялся. В отличие от крикливых материнских родственников, эта бабуля ему нравилась. В Бобуечи, правда, его приглашали нечасто: как и Аурел, парень тоже привносил в сельскую жизнь много нового, но это были не приемы карате. Зато баба Ляна поддерживала Мирчу материально.

— Ну что ты, бабуль, перестань. Что случилось-то? — растерянно забормотал правнук.

— Пропал! — бабка открыла мальчику горькую правду.

— Кто пропал? Где пропал? — сначала не понял младший Бром: в этой неполной семье традиционно пропащим считался именно он.

— Отец! Аурел! С неделю как пропал! — горестно зарыдала бабушка. — Полиция повсюду ищет. Нигде найти не могут.

Мирча Бром ощутил неожиданный шок, впервые почувствовав себя безотцовщиной. Почти не зная отца, Мирча всю жизнь ощущал за спиной его безмолвную, ненавязчивую, надежную поддержку.

— Что же теперь будет? — сокрушался новоиспеченный сирота, как мог, успокаивая безутешную бабу Ляну. Жизненные планы парня, вернее их полное отсутствие, стремительно вытеснялись четкой осмысленной целью: найти отца и серьезно с ним поговорить.

— Никуда я не поеду. Останусь в Кишиневе. Буду искать отца! — решился Мирча.

Парень активно взялся за дело, начав розыски с обыска квартиры отца и расспросов в МУГУ. Первые попытки детективных расследований ничего не дали. В квартире не нашлось ничего подозрительного. Расспросы соседей тоже оказались безрезультатными — в тот роковой день тетя Дуся видела, что полковник вернулся домой, вроде бы слегка подшафе, но из квартиры он больше не выходил и пропал, по всей вероятности, именно оттуда. Из прихожей исчез походный рюкзак и кое-какие вещи — что именно, точно установить не удалось. Пропажа вещей свидетельствовала скорее о преднамеренном побеге, чем о похищении. В полицию Мирча с этими сведениями обращаться не стал — на молдавскую полицию никто и никогда серьезно не рассчитывал.

Расследование затягивалось. Учебу в университете пришлось забросить. Это не имело особого значения — все, вплоть до диплома, было сполна оплачено вперед.

Младший Бром решил обратиться в МУГУ, где впервые узнал о внезапном решении полковника уйти в отставку. С помощью Каца — дяди Виорела, — с которым отец поддерживал приятельские отношения, Мирче удалось пробраться в управление и даже провести там несколько важных бесед. Исследование хроники «дня борьбы с инопланетным вторжением» привело парня к близкому, можно сказать, интимному, знакомству с прекрасной Родикой, но ясности в поисках отца не принесло. Да и роман с генеральской секретаршей изначально был обречен на быстротечность и печальный финал: Мирча унаследовал от родителей приятную внешность, но не способность зарабатывать деньги. Первые же намеки дамы на недостаток заботы и внимания несколько охладили пыл нового поклонника. В управлении доморощенный сыщик впервые случайно увидел Андрея Штефырцу, но особого внимания на него не обратил.

Запутавшись в загадочных обстоятельствах и почти отчаявшись, Мирча начал покупать книги о таинственных мистических исчезновениях: фэнтэзи, фантастику, ужасы. С деньгами его по-прежнему выручала бабушка. На мать парень просто махнул рукой, внезапно ощутив духовное сродство с отцом: он тоже больше не мог выносить ее криков.

Логика событий привела молодого Брома к романам Стивена Кинга, ярым фанатом которого он немедленно стал. Однажды возле уличного лотка с фантастикой Мирча снова встретился с Андреем Штефырцей.

Увидев смутно знакомое лицо, паталогоанатом сам подошел к парню — поговорить.

— Понимаешь, я — дракон! — откровенно признался Мирче сын Грыз-А-Ву. Услышав необычное признание, студент заозирался по сторонам: Мирча не то, чтобы не поверил, но ему не хотелось, чтобы слова нового знакомого услышал кто-то другой.

За время недолгого увлечения фантастикой Мирче уже довелось встретить немало необычных существ. В основном это были гномы и эльфы. Гномы отталкивали грубоватой внешностью и неприятным запахом, от эльфов парень сам старался держаться подальше: пока ему вполне хватало Родики. Правда, в последнее время Мирча перестал считать ее феей. Секретарша генерала Василиу перешла в другую категорию. Ведьма! — начал прозревать младший Бром, и тут невольно следуя по стопам отца. Хотя ведьма тоже была вполне фантастическим существом. Однако дракона нерадивый студент видел впервые.