На сопках Манчжурии - Евгений Белогорский

— Вот именно первым, оцените это герр Камо. Завтра к нам приедет ещё один человек, желающий посмотреть в действии наш аппарат, — многозначительно подчеркнул генерал.

— И кто он, если не секрет.

— От вас у нас секретов нет, дорогой сеньор колонель, — Берг расплылся в доверительной улыбке, — это богатый американец, интересующийся научными достижениями военного характера, в которые можно выгодно вложить деньги.

— Правда? Он действительно американский нувориш или только им умело прикидывается?

— По всем признакам, он самый что ни на есть настоящий американец, хотя я не могу с полной уверенностью утверждать обратное. Стопроцентную уверенность может гарантировать только страховой полис. Ваше здоровье, — Берг поднял свой бокал и на этом завтрак закончился.

Генерал специально упомянул о Говеренце перед Камо, в надежде, что известие о нем сделает его куда более сговорчивым.

— Все эти торгаши становятся податливее, когда узнают о наличие конкурентов. Вот увидите, едва Камо станет известно об американце, он более широко распахнет свой кошелек, — заверил Берг профессора, когда они остались одни.

— Не стоит забывать прошлое этого человека, в нем нет ничего торгашеского, — напомнил профессор, но Берг не согласился с ним.

— Но сейчас он ведет себя, как истинный торговец.

Вернувшись после завтрака к себе в комнату, Камо узнал, что его походный саквояж подвергся негласному досмотру. Кто-то в отсутствие хозяина открыл его. Сделано это было аккуратно, но неизвестный не заметил тоненького волоса прилепленного к створке саквояжа.

Этот факт обрадовал Камо. Теперь хозяева виллы полагают, что их гость не вооружен и совершенно не подозревают, об опасности притаившейся в его брючном ремне, за массивной пряжкой.

День в ожидании демонстрации, как ни странно, прошел быстро, и вечером гостя пригласили в отдельное крыло усадьбы, где размещалась лаборатория. Увидев, установленный на специальный постамент, квадратный короб с длинным скошенным дулом, Камо несколько растерялся. В его представлении аппарат «лучей смерти» должен был иметь более совершенный вид.

— Весь корпус моего аппарата состоит из тугоплавкого металла способного выдержать температуру в тысячи градусов по Цельсию. Через это отверстие мы вставляем в аппарат цилиндр со специальным стержнем горючей смеси, фиксируем его на держалке и удаляем внешнюю часть цилиндра. Этой кнопкой поджигаем брикет, после того как пламя разгорелось, фокусируем свет специальными винтами и, при помощи ручек, направляем тепловой луч в нужную нам сторону. Все очень просто, — давал пояснение Тотенкопф, неторопливо готовя аппарат к действию.

Привычно погрузив топливный цилиндр во чрево аппарата, нажав кнопку магнето, он склонился над датчиками на верхней панели аппарата. Было слышно, как внутри него загудел огонь и вскоре из дула вылетел тонкий луч света по размерам с вязальную спицу. Покинув аппарат, он уткнулся в, стоявшую в семи метрах от демонстрационного стенда, толстую металлическую плиту.

Тотенкопф покрутил винты, и луч стал не только уменьшаться в диаметре, но и структурно изменяться. Стоя рядом с аппаратом, Камо отчетливо видел как тонкая световая нить, начала стремительно густеть на воздухе, меняя свой желтый цвет на ослепительный бело-голубой.

Ещё раз, сверившись с показаниями датчиков, профессор взялся за ручки управления и с удивительной легкостью стал водить громоздким аппаратом. Световая нить заплясала по поверхности вертикально расположенной плитой, и до Камо долетел запах опаленного металла.

Сначала изобретатель написал на плите свои инициалы, затем круг с цилиндром, повторяя эмблему, выбитую на могиле Архимеда.

— Для чистоты эксперимента скажите, какой символ вам нарисовать и я легко сделаю это, — хвастливо пообещал зрителю Тотенкопф.

— Пожалуй, пятиконечную звездочку.

— Для увеличения сложности задачи могли бы попросить нарисовать спираль, но что делать. Вы сделали свой выбор, — снисходительно хмыкнул Тотенкопф, — ну-с, начнем.

Ладони изобретателя легли на рычаги аппарата, и ослепительный луч уверенно заскользил по металлической плите под неторопливый речитатив профессора.

— Лучей у нашей звездочки не трудно сосчитать, лучей у нашей звездочки по счету ровно пять, — нараспев говорил Тотенкопф к сильному изумлению Камо. Он считал немца холодной машиной, и вдруг тот открылся с необычной стороны.

— Вот, готово. А теперь мы поставим в нашем деле жирную точку, — луч остановился на одном месте и Камо увидел, как на металлической поверхности вскипел пузырь, затем он опал и из черного отверстия вырвалась струйка дыма.

— Вуаля. Спасибо за внимание, — шутливым тоном сказал Тотенкопф и чем-то щелкнул. В один миг луч стремительно изменил свою металлизированную консистенцию, снова приобрел желтый цвет и погас.

— Можете посмотреть, герр Камо, но только не трогайте руками. Убедительно вас прошу, это небезопасно, — величаво разрешил Камо демонстратор.

Подойдя к стенду, Камо принялся громко восхищаться и восторгаться самым величайшим изобретением в мире. Оба немца с гордостью слушали его оценку своей деятельности.

— То, что я увидел, предвосхитило все мои ожидания! Это грандиозно! Нет слов, чтобы описать то, что я испытал в эти минуты, — заливался соловьем хитрец, приближаясь к топливным цилиндрам.

— Простите меня профессор, но мне все не вериться, что столь простой цилиндр порождает такую чудовищную силу. Не откажите в любезности, позвольте мне на него взглянуть, — попросил Камо.

— Вижу, что вы все ещё ищите скрытый подвох в моем аппарате. Что же, смотрите, — Берг взял со стола цилиндр и протянул его Камо, — вот этот топливный цилиндр будет использован завтра при демонстрации аппарата американскому гостю.

Эсдек осторожно взял цилиндр из рук генерала, взялся за верхнее кольцо и повернул его против часовой стрелки. Нижние держалки мягко щелкнули, и наружный контур цилиндра снялся, обнажив свою начинку.

Брикет действительно имел угольную основу, это Камо определил с первого взгляда. Пропитанный специфическим составом, он издавал неприятный запах и, лишь коснувшись брикета пальцем, Камо поспешил закрыть цилиндр.

— Ну, что, господин Фома неверующий убедился, что здесь нет ничего постороннего, кроме того, о чем я говорил? — хохотнул Тотенкопф.

— Да, все верно. Ничего постороннего, господин профессор. Снимаю шляпу перед вашим гением, — Камо аккуратно вернул Бергу цилиндр.

— Мы всегда держим данное обещание, господин Камо. Теперь слово за вами, — генерал выразительно пошевелил пальцами, как будто пересчитывал деньги.

— Я тоже умею держать данное слово, господин Берг, но как говорят в России, отдавать деньги на ночь плохая примета. Не лучше ли подождать до утра?

— Мы немцы, деловые люди и не верим в глупые приметы русских. Поэтому было бы лучше, если вы выпишите чек сейчас, — настоятельным тоном произнес Берг, упершись руками в бок.

— Как вам будет угодно, — Камо неторопливо достал чековую книжку, открыл авторучку и буднично выписал чек на двести тридцать восемь тысяч долларов на предъявителя, как его ранее просил Берг. Заметив удивление на лице генерала, он учтиво пояснил.

— Простите генерал, но я вычел из общего счета двенадцать тысяч, выданные вам ранее. Вместе с ним будет именно та сумма, о которой мы с вами говорили в Кордове.

— Всегда подозревал наличие у вас еврейских корней, синьор Торрес, — недовольно буркнул Берг, аккуратно пряча во внутренний карман, полученный от Камо чек.

— Вы ошиблись. Все мои предки были исключительно армяне, от которых я и унаследовал все свои коммерческие способности, — улыбнулся в ответ Камо. — Надеюсь, что теперь, когда каждый из нас выполнил свою часть взятых на себя обязательств, мы расстаемся не просто как деловые партнеры, но и полноценные компаньоны по бизнесу.

— Совершенно верно, компаньоны по бизнесу, — подтвердил Берг, — за это дело можно поднять бокалы.

— С большим удовольствием сделал бы это, но вынужден буду просить вас, предоставить в мое распоряжение машину с шофером.

— Машину с шофером? Вы намерены покинуть нас, мой друг?

— Да, господин Берг. Завтра у меня важная встреча в Кордове и я хочу успеть на ночной поезд в Санта-Эсмеральде.

— Желание гостя — закон, но нам право жаль, что вы так рано нас покидаете. Я думал, что вы немного задержитесь у нас. Посмотрите на американского гостя и возможно пожелаете расширить свое участие в нашем проекте. После того, что вы увидели здесь, уже не должно быть никаких сомнений в серьезности нашего проекта, — Берг вопросительно посмотрел на гостя.

— Благодарю вас за столь большое внимание моей скромной персоне. Ваш проект действительно грандиозен и уникален и я готов поддержать его и далее, но, к сожалению, никак не могу отказаться от предстоящей встречи с губернатором. Будь это кто-нибудь другой, с радостью принял бы ваше предложение задержаться, но сейчас вынужден откланяться. Возможностью стать пайщиком авиационного завода никогда не стоит пренебрегать, — отклонил предложение Берга Камо.