Мирка. Дорогу осилит идущий (СИ) - Коробицына Лариса

Меня удивило другое. Ребята после своей индивидуальной практики в четвертом округе как-то незримо изменились. Внешность у них осталась старая, а вот взгляды на мир и окружающих резко поменялись. Вместо двух балагуров и весельчаков сейчас передо мной были два серьезных молодых человека.

- Ты знаешь, нам очень повезло, что мы тогда, вместе с тобой лечили рабов, - вечером рассказывал Мирон, поглядывая на Радима.

Мы сидели на кухне за накрытым столом. Я скорее по привычке, чем от большого желания, наготовила кучу еды, и только потом вспомнила про боксы с едой. А вот затем пришлось с умилением наблюдать, как краснеют взрослые метры и ведут себя как нашкодившие дети. Повинно отводя глаза в сторону, сознаваясь, что они забирали боксы, все съедали и отправляли их обратно через перемещающий шкаф. Пришлось заверять ребят, что они все сделали правильно. Еда не должна пропадать, а люди не должны голодать. Мирон после маленького отступления продолжил свой рассказ дальше, а я, слушая его, становилась все мрачнее.

- После избитых рабов нас хотя бы не испугал вид несчастных людей в той больнице, а ведь туда родственники привозили их умирать.  Мы думали, как обычно, будем что-нибудь перетаскивать, мыть, или убирать, но нам выделили  палату и просто оставили. Без объяснений, зелий, мазей, порошков, трав и даже без еды для больных. То есть делайте что хотите, лечите как хотите, но к нам не лезьте. В общей палате было двадцать кроватей, а больных - сорок два человека. Конечно, сперва запаниковали и растерялись, а затем вспомнили тебя, лужайку с лежащими телами и стали действовать примерно так же, как тогда. Провели обход, сделали диагностику, всех переписали и записали обнаруженные болячки, а уже потом спокойно решали, как действовать дальше. Пришлось искать родственников, объяснять возникшую ситуацию, просить купить нужные зелья или хотя бы травы. И многие откликнулись, помогали нам с уборкой, кормили немощных,  и приносили нужные зелья, если на это были деньги.

Мирон разнервничался, видимо отработка досталась ребятам намного тяжелее, чем они показывали и рассказывали. Он резко поднялся и ушел в ванную, а рассказ продолжил Радим.

- Вместе с зельями и травами были еще записки. Длинные и очень подробные, как из этих трав приготовить нужное нам питье, и в каких дозах его принимать. А записки были написаны женской рукой и очень знакомым почерком, - Радим улыбнулся, и от этого мне стало немного теплее. - Спасибо, что поддерживала нас, пусть и издалека. И отдельное тебе спасибо за заклинание "Гигиенических пеленок".  Никогда бы не подумал, что одна маленькая зачарованная тряпка, насколько упрощает работу.  Постели у лежачих больных оставались чистыми, как и воздух в маленьком  замкнутом пространстве.

К нам вернулся Мирон с хмурым лицом и мокрой головой. А я, посмотрев на него, в нарушение всех правил и норм достала из суммы бутылку с крепкой настойкой, которая осталась у меня после магического тура на выживание.  Нам жизненно необходимо чуть-чуть выпить, расслабиться и скинуть с себя тяжелый груз пережитого.

Не думаю, что такое решение возникло бы в голове семнадцатилетней тессы, но моей душе - сорок с маленьким хвостиком. И я точно знаю, что любой стресс надо снимать, нельзя все время жить в напряжении. А вот то, как ты будешь его снимать уже твое личное дело и твой выбор. Кто-то уходит в запой, кто-то со злостью машет топором раскалывая попадающиеся чурбаки, кто-то до изнеможения танцует, кто-то воет белугой, кто-то истерит и катается по полу, а мы будем говорить. Долго, обстоятельно и с душевным надрывом.

С первого урока в первый учебный день меня вызвали в кабинет Ректора. Чего-то подобного я ожидала, но не думала, что это произойдет так быстро. За мной пришла его недовольная секретарша. Вот уж кому точно не стоило задирать свой нос и смотреть на меня свысока. Покажи я ей сейчас золотой, и она сразу забудет и без зазрения совести нарушит любой закон или предписание.

И вот я снова стою перед большим столом в этом чертовом кабинете, только сейчас за ним сидит один представитель человеческой расы - Ректор. Он всем своим видом излучает недовольство и раздражение от моего появления перед его очами. Начинать разговор не торопится и делает вид, что внимательно просматривает копии документов, которые я накануне сдала в деканат, отчитываясь в пройденной практике.

Ага, моральный прессинг в действии. Ну-ну. В молчанку и я могу поиграть. Стоять только не хочется, но думаю если сама сяду на стул, то орать этот индивид будет долго. Придется постоять.

По его насупленному виду точно можно было определить, что Руководитель Лекарской школы удивлен и недоволен тем, что я смогла самостоятельно не только пройти практику, но и получить рекомендательное письмо от когда-то широко известного зельевара метра Пакса де сан Монти. Для него так же оказалось сюрпризом письмо с поздравлением, от Магического Наблюдательного Совета. Учащаяся его  школы, а конкретно Мариэль де Санто, стала соавтором трех рецептов новых зелий и даже была вписана в два "Сертификата правообладателя". Эта новость определенным образом связывала его руки, но отступать от задуманного он был не намерен.

- Я полагаю, что ты понимаешь, для чего тебя сегодня сюда пригласили? - он с прищуром смотрел, на спокойно стоящую перед ним юную тессу, пытаясь определить быстро он её сломает и выкинет из школы, или придется повозиться.

- Нет.

Она, казалось бы, совсем беспечно пожала плечиками и опустила голову вниз, не давая ему возможности прочитать её эмоций. Это только еще больше разозлило его и придало уверенности в правильности своих решений.

- Ты не ребёнок и понимаешь, что в результате своих не обдуманных действий являешься не желанной персоной в стенах этой Лекарской школы.

Он сделал еще одну многозначительную паузу в надежде, что я обязательно покаянно соглашусь с его мнением, но я, как молча стояла, так и продолжала стоять.  В мои планы не входило признавать не доказанную вину, впрочем, как и покидать Лекарскую школу. Я перевела взгляд на его переносицу, стараясь уходить от взглядов глаза в глаза.  Метр, во время нашего разговора держался напряженно, с неестественно прямой спиной и старался не делать лишних движений. Видимо полученные ожоги еще давали о себе знать. Если я пыталась отмолчаться, то Ректор на одной многозначащей фразе остановиться не захотел.

- Знаю, что после допроса тебя оправдали, и ты как-то вывернулась, и оплатила огромный штраф.  Но, по моим понятиям – ты виновна. Виновата в нескольких вещах. Первое, ты не поставила в известность администрацию, что обнаружила нечисть.  Тем самым подвергла смертельной опасности всех учеников и учителей. И уж тем более не имела никакого права освобождать и отпускать порабощенного Низшего. Ты обязана была передать его мне и только мне. Второе, после того, как ты опозорила метра Вазилиуса на всё магическое сообщество и имела наглость  отказаться от своего Учителя, я как его ближайший друг и соратник заинтересован, чтобы ты как можно быстрее покинула школу. Чем дальше ты будешь находиться от него, тем лучше будет для его окружения. К большому сожалению, я не могу просто тебя отчислить, но есть два пути для решения этой маленькой проблемы: отчисление прямо сейчас по твоему добровольно написанному заявлению или можешь попытаться досрочно сдать выпускные экзамены вместе с третьим курсом. Если тебя не устраивают эти два варианта, то могу предложить следующее: я создаю тебе невыносимые условия проживания и учебы и отчисляю тебя за неуспеваемость, или могу организовать практику где-нибудь очень далеко и на пути к ней, ты просто пропадешь. - Он многозначительно посмотрел на меня и продолжил. - Как видишь, вариантов может быть сколько угодно. Так что думай, выбирай и я хочу знать о твоем решении, не позднее завтрашнего утра.

На этом Ректор посчитал наш разговор законченным, и мне жестом указали на дверь, давая безмолвный приказ выметаться из помещения.